— Как они должны сделать? — уточнил Антонио, в очередной раз отругав себя за невнимательность к объяснениям, которые звучали ранее.

   — Они должны атаковать середину полумесяца. Расположенные по краям корабли сомкнутся, и англичане окажутся в ловушке, закрытые со всех сторон нашими судами. Дальше, абордажный бой. У нас явное численное преимущество, и при абордаже мы выходим победителями.

   — А если им придёт в голову повести себя как-то иначе?

   — Обычная тактика тут не проходит. Должны атаковать середину полумесяца. Что ты думаешь по этому поводу? Какие есть другие варианты? — дон Алонсо с интересом посмотрел на Антонио, ожидая ответ.

Антонио задумался и посмотрел вдаль в сторону английского берега.

   — Смотрите-ка! — вскричал он, показывая на корабли, двигавшиеся с невероятной скоростью мимо Армады. — Это же англичане! Как быстро они идут!

   — Это явно отставшие корабли Дрейка догоняют основную эскадру, — дон Алонсо нахмурился, — они проскакивают мимо нас без проблем.

Тут же один из английских галеонов отделился и начал приближаться.

   — Что он делает? — спросил Антонио.

   — Я тоже хотел бы знать, — проговорил де Лейва.

В этот момент англичане выстрелили. «А вот он и первый залп пушки в моей жизни», — подумал Антонио.

   — Не долетит, — вслух произнёс де Лейва.

И в самом деле ядро не долетело — лишь подняло фонтан брызг. Испанцы стали разворачиваться в сторону врага и тоже попытались зарядить орудия. Но время было упущено. Английское судно быстро уходило прочь, присоединиться к тем, кто шёл на север.

   — Напугать попытались, — не очень уверенно прокомментировал Антонио, — никакого вреда. Мог бы и ближе подойти. Струсил, — скорее струсил Антонио. Он чувствовал, как затряслись пальцы, вцепившиеся в дерево, как предательски намокла рубашка на спине.

   — Думаю, они не струсили, — ответил дон Алонсо, — просто показали нам, насколько им наплевать на всё, насколько быстро они умеют подходить и отходить. Что бы ни было, но это не трусость. Наглость, беспечность, демонстрация характера — что угодно, но не трусость. Подойти так близко к огромному количеству вражеских кораблей... Какая уж тут трусость.

   — Что же выходит? Посмотрите, — Антонио показал рукой на горизонт, весь закрытый испанскими кораблями, — они пугают одним своим видом.

В среднем длина судна достигала сорока метров, ширина колебалась от восьми до шестнадцати. Высокая корма, от трёх до пяти мачт, солдат около шестисот, на некоторых пушек было около пятидесяти — английские суда в полтора раза меньше! Издалека они не устрашали совсем.

   — Опыт англичан в основном основывается на пиратских выходках Дрейка, — заметил де Лейва, — в этом их единственное преимущество, но мне кажется, они именно его собираются использовать.

Потихоньку выстроившись в полумесяц, дождавшись тех, кто отстал, Армада пошла дальше. К тому времени все галеоны Дрейка обогнали испанцев и присоединились к основным силам. Капитаны с удивлением обнаружили, что англичане могут вести себя как заблагорассудится. Ветер вновь был на их стороне. Они маячили у собственных берегов, не давая ни шанса на него высадиться.

К вечеру ситуация не изменилась. Армада чётким строем, неторопливо — а иначе она и не могла — двигалась в сторону Кале. Это был единственный дружественный порт во Франции, к которому надеялся пристать герцог Медина-Сидония. Он также понимал, что просто так дойти до него он не сможет. Бой будет ему навязан задолго до того, как он объединится с силами Пармы.

Антонио не сходил с палубы. Он не желал спускаться в каюту и вглядывался в простиравшуюся перед ним темноту. Вода плескалась о борт, словно притворяясь тихой, безвредной и вовсе не способной ни к всплескам, ни уж тем более к штормам. На небе сияли звёзды, луна надкусанным блином освещала пролив.

Неожиданно мимо прошёл слуга де Вилара. Он больно пхнул Антонио в бок и оскалил кривые зубы в злобной усмешке. Антонио в недоумении посмотрел на коротышку. Тот скривил ещё менее приятную рожу и забормотал что-то типа «извиняйте, сеньор». Антонио фыркнул в ответ.

   — Вот наглец, — пробурчал он себе под нос, — и ведь даже на дуэль не вызовешь. По рангу не подходит, да и запрет герцога не следует нарушать.

Армада подошла чуть ближе к английскому берегу. Герцог велел дать залп. Через некоторое время от эскадры адмирала Говарда отделилось небольшое судно. Корабль подошёл поближе к испанскому флоту, затем, словно оценивая ситуацию по ходу дела, пошёл не в центр полумесяца, а к его левому краю. Антонио во все глаза смотрел за манёврами лёгкого судёнышка.

   — Не к нам ли он идёт? — нахмурился де Лейва.

И действительно корабль подошёл на безопасное расстояние к каракке «Санта-Мария» и пальнул в её сторону. Ядро, как и накануне, не долетело. Кораблик развернулся и пошёл обратно.

   — Зачем они это проделывают? — в недоумении спросил Антонио.

   — Они с нами играют. Пытаются показать, что не напуганы, а напротив, готовы сражаться на равных, — де Лейва покусывал ус, — почему подходят именно к нам?

   — Может, думают, мы тут главные? — предположил Антонио. — Бросают нам вызов, потому что мы похожи на флагманский корабль?

   — А что? Это мысль! — кивнул дон Алонсо. — Наша каракка очень большая, побольше, чем галеон «Сан-Мартин», на котором идёт герцог. У нас подняты все флаги. А так как на «Санта-Марии» находится много знатных вельмож, то и флагов немало. Скорее всего, ты прав. Медина-Сидония находится в середине полумесяца. Видимо, со стороны кажется, что мы в авангарде, ведём за собой всю Армаду.

   — Вот нам достанется! — вырвалось у Антонио.

На кораблях начали заряжать пушки. Навстречу Армаде уже шли англичане. Они не стали атаковать середину полумесяца, как ожидал герцог и де Лейва. Разделившись на две группы, эскадры обходили испанский флот, нацелившись на его суда, расположившиеся по краям.

   — Достанется и раньше, чем ты думаешь, — крикнул дон Алонсо, — за кого бы они нас ни принимали, но первыми явно собираются атаковать нашу армаду.

Тут уже ядра посыпались как град с неба. Они плюхались в воду, порой не достигая цели, но шум теперь стоял невероятный. У Антонио закладывало уши: палить начали и с «Санта-Марии», и с других кораблей Левантийской армады. Боковым зрением Антонио заметил, что вторая группа английских кораблей подошла к правому краю полумесяца.

— Больно быстро идут, — прокричал в ухо Антонио де Лейва, — мы не успеваем разворачиваться с такой скоростью!

В то, что происходило вокруг, верилось с трудом: огромные испанские исполины не справлялись с небольшими, пусть не совсем карликовыми, но почти в полтора раза меньшими созданиями англичан. Антонио успел отметить, что на английских судах отсутствовали украшения, на корме, на носу, по бортам. Конечно, со стороны Армада выглядела куда красивее и основательнее. Кормовая надстройка на «Санта-Марии» имела несколько ярусов с каютами для вельмож. В рундуках некоторые доны везли с собой даже посуду тончайшего фарфора, многие в них хранили украшения и оружие, в большей или меньшей степени облепленные драгоценными камнями и золотом.

Корму украшали резные балконы. Народу на «Санта-Марии» насчитывалось около тысячи человек, и тащила она на себе тридцать пять пушек, часть из которых палила сейчас по неприятелю. Если всю Армаду называли плавучим городом, то один галеон, каракка или галеас мог вполне сойти за целую улицу.

Грохнуло, и палубу заволокло дымом. Ядро, словно жившее собственной жизнью, прокатилось по дощатому настилу и свалилось в море. С нижней палубы послышались стоны: всё-таки кого-то ранило. Антонио только и оставалось, что крутить головой по сторонам. Священники молились, не обращая внимания на происходившее вокруг, матросы и солдаты выполняли приказы командиров, де Лейва внимательно следил за ходом боя. Дон Алонсо значился commander-designate[5]. Но с его мнением считались. Тем более, почти все командующие знали: если Медина-Сидония по каким-то причинам не сможет более командовать Армадой, на его место по тайному приказу короля заступает де Лейва. По сути, на Левантийской армаде главными являлись двое: дон Мартин де Бертендон и дон Алонсо Мартинез де Лейва.