Группы иностранных представителей сопровождали наши офицеры, оказывая в пути и на местах им всяческое содействие. Представители иностранных миссий остались довольны посещением лагерей, жизнью в них их соотечественников и выражали благодарности командованию лагерей и Управлению репатриации.

Фонд Управления Уполномоченного Совета Министров СССР по делам репатриации ГАРФ располагает многочисленными благодарственными письмами, полученными от иностранных граждан. Они благодарили советские органы репатриации за заботу о них во время нахождения в лагерях и организованную отправку на родину. Приведём ряд выступлений и писем, полученных органами репатриации.

Полковник американской армии Роберт М. Чил в письме на имя коменданта Одесского транзитного лагеря подполковника Стоева писал: «С момента прибытия в Ваш лагерь и до передачи командованию я был свидетелем Вашего мужественного руководства, видел, как из разрушенных зданий возрождался культурный, уютный, высокоорганизованный эвакуационный центр. Вы проделали огромную работу, несмотря на существовавшие трудности в водоснабжении, недостаток обслуживающего персонала, транспорта и временной связи. Американские офицеры, находящиеся у Вас в лагере, с восхищением отзываются о кухне Вашего лагеря»{512}. Принёс свою благодарность также и освобождённый из немецкого плена главнокомандующий норвежскими вооружёнными силами генерал Рюге{513}.

Глава французской военной миссии в СССР генерал Пети, выступая 16 мая 1945 г. перед офицерами французской армии в Бронницком лагере, заявил: «Господа офицеры! Наш великий союзник Советский Союз, разгромив Германию и победоносно закончив войну, освободил сотни тысяч французских пленных. Мы преклоняемся перед мощью Советского Союза и бесконечно благодарны ему за то, что он сделал для освобождения человечества, и в частности Франции. Вы должны быть благодарны Советскому правительству и личному составу комендатуры за те условия, которые для вас созданы, и за то внимание, которое вам оказывают. Несмотря на то, что многие граждане Советского Союза получают по 300–400 граммов хлеба в день, вы получаете 700. Это очень много, господа офицеры, учитывая все трудности военного времени»{514}.

Глава французской миссии по репатриации генерал Келлер в своем выступлении перед соотечественниками 9 июня 1945 г. сказал: «…Советское правительство делает все возможное, чтобы создать для вас наилучшие условия. Это надо всегда помнить и ценить. Бронницкий лагерь первый, который я вижу в Советском Союзе, и должен сказать, что нахожу его прекрасным»{515}. Подобные благодарности генерал Келлер выражал и после посещения им лагерей в Калинине и Одессе.

Важно отметить, что граждане Французской республики, оказавшиеся как на территориях, освобождённых Красной Армией, так и в СССР, были репатриированы в короткие сроки. Всего было репатриировано 313 368 человек{516}. Возвращены были во Францию и те 21 811 пленных французов, которые воевали на стороне гитлеровской Германии и были захвачены нашими войсками{517}.

После окончания войны советское командование разрешило французским уполномоченным посещать лагеря для немецких военнопленных с тем, чтобы выявить и вернуть на родину тех французов, которые скрывали свое французское подданство. Полковник Маркье, посетивший многие лагеря на территории СССР, свидетельствовал: «5 этих лагерях нет ни одного француза, ни одного эльзас-лотарингца, которые ожидали бы репатриации, — веемой соотечественники уже давно отправлены во Францию»{518}.

Несмотря на трудности, вызванные войной, советские власти приняли все необходимые меры, обеспечившие быстрейшую репатриацию и освобождённых бельгийских граждан. За сравнительно короткий срок, до февраля 1946 г., было репатриировано свыше 33 тысяч подданных Бельгии из числа бывших военнопленных, политических заключённых и интернированных{519}.

Среди возвращённых были 33 бельгийских генерала, освобождённых из лагеря Пренцлау (Померания) 27 апреля 1945 г. Первым в списке значился старший группы Эдуард Ван ден Берген — генерал-лейтенант, командующий 5-м армейским корпусом, далее шли начальник генерального штаба генерал-майор Франсуа-Оскар Михельс, два его заместителя — генералы Оливе-Жозеф Деруссо и Гюстав-Жорж-Феликс Фромон. В числе освобождённых были командующий объединёнными ВВС и ПВО генерал-лейтенант Эмиль-Франаза-Латберг Дюбибье, генеральный инспектор рекрутского резерва генерал Эрнест Янсенс, генеральный инспектор артиллерии генерал-лейтенант Жорж-Паскаль-Эмиль Ренар, начальник отдела механизированных войск генерал-майор Эдуард Венье, командующие армейскими корпусами генерал-лейтенант Жозеф Юбер де Храэ, Алексис-Матье-Жюльен Ван де Венен и другие{520}.

Советские власти при освобождении и репатриации проявили к бельгийским гражданам максимальную заботу и внимание. Об этом, в частности, свидетельствует письмо освобождённых Красной Армией 33 бельгийских генералов, адресованное Маршалу Советского Союза К.К. Рокоссовскому. В нём выражена благодарность Советскому правительству, Красной Армии и советским органам репатриации за освобождение из немецкого плена, за проявленную заботу и тёплый приём^[222].

Многочисленные выражения признательности советским органам последовали со стороны других репатриированных бельгийских граждан^[223]. Так, солдат бельгийской армии Бернье Морис, попавший после освобождения из немецкого плена в Одессу, писал: «Отношение ко мне со стороны русских я встретил прекрасное. Как и везде, хорошая пища, свежий воздух и главное — море. Словом, всё, что нужно для восстановления моего подорванного здоровья. Теперь я отдыхаю и жду транспорта, чтобы ехать в Бельгию. Я никогда не забуду хорошее отношение, которое я встретил в России»{521}. Признательность подданных Бельгии Советскому правительству за быстрое прохождение репатриации не раз выражалась и представителями правительства Бельгии, в частности послом этой страны в Москве Ле Ге{522}.

Хорошие условия жилищного размещения, хорошее питание и медицинское обслуживание превращали комендатуры и лагеря союзных граждан в дома отдыха, что и подтверждается многочисленными отзывами самих репатриантов. Правительство Советского Союза ещё до заключения крымского соглашения проявило заботу об освобождённых Красной Армией гражданах иностранных государств, создав необходимые условия для скорейшего возвращения их в свои страны. Обстановка и условия содержания иностранцев в фашистской Германии были такими, что не могли не привести к массовому заболеванию туберкулёзом, острыми инфекционными, венерическими и другими болезнями.

Из числа освобождённых иностранных граждан было выявлено 156 543 больных, из них: нуждались в стационарном лечении 46 600 и амбулаторном — 109 943 человека{523}. Однако заболеваемость среди иностранцев, освобождённых Красной Армией, была значительно ниже, нежели среди освобождённых советских граждан, так как иностранцы в период пребывания в немецком плену находились в лучших условиях, чем русские.

Лечебно-профилактическое обеспечение иностранных репатриантов за время их пребывания в наших лагерях и сборных пунктах, как мы уже подчеркивали, ничем не отличалось от установленного порядка медико-санитарного обслуживания советских репатриантов. Для оказания медицинской помощи гражданам иностранных государств при комендатурах и лагерях развертывались стационары. В военных госпиталях выделялись отделения, а при отдельных комендатурах и лагерях создавались госпитали.

Вместе с тем, несмотря на принятые меры по борьбе с заболеваниями, по госпитализации больных, на оказание своевременной медицинской помощи, в период репатриации в лечебных учреждениях фронтов, групп советских войск и военных округов иностранцев умерло 595 человек, что составляет 0,05% от числа репатриированных и 0,4% от числа больных. Из них от туберкулёза лёгких умерло 35%, от диспепсии — 27%, от инфекционных заболеваний — 3%, от последствий ранений и травм — 12%, от других различных заболеваний — 23%{524}.