— Хорошо, — сдался Слизнорт, — мне импонируют ваши цели. Не буду скрывать, ещё интересней узнать, к какому Роду принадлежала Лили. Знаете, Гарольд, ваша мать могла стать великолепным зельеваром, многих заткнув за пояс, в том числе мою скромную персону. Это навевает на интересные мысли о Родовых дарах. На свете не так много магов, интуитивно разбирающихся в столь тонкой науке. Да и защита Дома и Рода Блек лишней не будет…, и некоторых других…, — взглянув на меня, осторожничающий старик прервался на многозначительную паузу, — могущественных Родов.

— А натянуть нос Дамболдору? — невинно спросил я.

— О — о! Даже не напоминайте. Давняя мечта, — улыбнулся зельевар, — ещё я мечтаю добавить в его лимонные дольки хорошего слабительного и запереть все туалеты в Хогвартсе.

Достав из левого рукава волшебную палочку, профессор произнёс формулу Обета. Магическое сияние подтвердило и закрепило клятву. Вальпурга встала из‑за стола:

— Гораций, разрешите представить Вам моего крёстного сына — Гарольда Лилиана Александра Эванс — Слизерина, Лорда Эванса, Лорда Слизерина.

На последнем слове я поднялся со стула и, как полагается потомственному аристократу в энном поколении, приветственно обозначил полупоклон. Глухо стукнула о ковёр выроненная стариком волшебная палочка. Нокдаун…

Надо отдать должное, Слизнорт быстро пришёл в себя:

— Так вот почему он не смог убить вас! — выкрикнул он. Кто кого хотел убить, и почему не смог, присутствующим не надо было объяснять. Гермиона тоже знала мою подноготную, скрывать которую от будущей невесты и жены я не собирался. В целях безопасности на девочку навесили несколько Обетов, защитив тайну от зелий и легилименции. — Но Лили…

— Не правда ли, в случае с мамой Гарольда возникает множество вопросов к так называемой «светлой стороне»? — чуть ли не в первый раз за утро, великолепно поставленным грудным голосом сказала Андромеда.

— Да — а–а, не думал я, что на старости лет меня может хоть что‑нибудь удивить, — покачал головой зельевар. — Лорд, Леди, вы не просто удивили меня, вы шокировали старика до глубины души. Да — а…, что вы…, ведь вам что‑то надо от старика?

— Профессор, — улыбнулся я, — тётя Вальпурга (ошарашенный Слизнорт в священном трепете покосился на улыбающуюся крёстную) скажет и покажет вам небольшой фронт работ. Она лучше меня объяснит, что к чему. В обмен на ваши услуги я готов презентовать вам некий сборник рецептов…

— Только не говорите мне, — у старика загорелись от предвкушения глаза.

— Хорошо, не буду, но нигде больше вам не дадут ознакомиться с наследством Основателя.

— Я согласен, где у вас принимают души в залог? — Слизнорт аж затрясся от вожделения.

Нокаут. Чистая победа.

— Не спешите, профессор. Некоторые юные леди и джентльмены, — я покосился на Ниру и Гермиону, Дадли глумливо усмехнулся, — не простят мне, если я не уговорю вас на мастер — класс и несколько уроков (в глазах девушек зажглись маньячные огоньки), а лучше на целый домашний курс. Оплата будет соответствующей, ведь вы не думаете, что у меня всего один сборник?

— У меня не хватит рук, чтобы расплатиться с вами.

— Полноте вам, Гораций, не забывайте, мы теперь одна команда, — включилась в разговор крёстная. — Предлагаю отдать дань кулинарному искусству, а планы учёбы и то, о чём я хотела попросить вас, обсудить позже.

— Да — да, вы, как всегда, правы, милая Вальпурга, — вернул шпильку зельевар.

Интерлюдия 2.

Альбус Персиваль Вулфик Брайан Дамболдор, кавалер Ордена Мерлина I степени, величайший светлый маг Британии, глава Визенгамота, почётный председатель Международной Конференции Магов, директор Хогвартса и прочая, и прочая…, обожал лимонные дольки. Когда тебе переваливает за сотню, можно позволить себе маленькую слабость.

Закинув в рот порцию лакомства, Дамболдор, с тяжёлым вздохом, развалился в кресле. Оглядев пустой кабинет, он задержал взгляд на серебряных финтифлюшках и артефактах слежения. Опять… Опять всё идёт не так. Проклятый Малфой! Скользкий угорь чего‑то не на шутку испугался и сорвался с крючка. Кого он боится? Кто схватил за жабры эту склизкую рыбину, что она посчитала гнев председателя Визенгамота мелочью перед возможной угрозой? Жаль, что этот выродок открутился от метки. Тёмный Лорд не стал клеймить своего главного финансиста. Мордредов аристократишка, Моргану ему в печень. В самый последний момент Люциус сорвал давно подготовленную комбинацию по завоеванию большинства в Визенгамоте и Палате Лордов. Отмежевавшись от союза с Дамболдором и примкнув к нейтралам, этот трусливый червь по первому требованию вернул миллионы Сириуса и спрятал все концы в воду. После чего он имел наглость заявить, что его потери в маггловском мире перевесили все плюсы от сотрудничества с Дамболдором и возможных дивидендов. Мол, ему проще вернуть заёмные средства, чем вообще остаться без штанов! Вот так. Мордред, насколько было бы проще, имей аристократ клеймо.

По агентурным данным из маггловского мира, Альбус узнал, что кто‑то нанёс бизнесу Малфоя ощутимый удар, удачно сыграв против слизеринца на бирже и перекупив его концерн. Вдобавок сильно пошатнулось его положение и в магическом мире. Финансовая диверсия, призванная обрушить акции предприятий поганых магглов и старухи Блек, обернулась против финансистов Люциуса и людей Дамболдора. Неизвестный игрок поддержал Дурслей и Блеков финансово и материально, что позволило им выбраться из западни без потерь и даже отхватить существенный куш. Нет, Альбус никогда не гнался за деньгами, они не были для него целью. Целью — нет, а вот средством для её достижения — да. Извращённый мир, где толщина кошелька играет ведущую роль, но не всегда. Всегда находится что‑то, отвергающее этот незыблемый принцип. Бородатый старец потёр шею. Вспоминая свою растерянность и беспомощность перед взбешённым Дурслем, он только скрипел зубами. Ничего, время ещё есть, он — Альбус Персиваль умеет ждать и бить тогда, когда этого совершенно от него не ждут. Не для того он строил властную пирамиду, чтобы та рухнула под кулаками и коленом маггла.

Да, Альбус, с блеском преодолевший огонь и воду, сдался на милость медных труб. Власть и Слава — вот что действительно интересовало старика, прикрывающегося лозунгами о всеобщем благе. Власть — эта эфемерная субстанция — позволяла в полной мере наслаждаться могуществом и лепить свой мир чужими руками. Обыватели не представляют, какое незабываемое возбуждение и экстаз вызывает осознание, что жизнь или смерть людей и даже целых стран зависят от одного твоего слова.

Война с Волдемортом только укрепила влияние белобородого старца на магическую Британией. Под шумок Дамболдор рассадил преданных ему магов во всех властных структурах и только дёргал за ниточки, но последнее время всё пошло наперекосяк. Мордредова старуха вынырнула из небытия, где ей самое место, и принялась разрушать фундамент, который директор строил долгие годы. Вальпурга действовала напористо, но аккуратно, заручившись поддержкой матриархов Родов Лонгботтом и Боунс. Следовало признать, что она стала опасной противницей и ей невозможно приписать сотрудничество с криминалом, а то, что она делает деньги на магглах, только прибавило ей веса в высшем свете и обществе.

Закинув в рот ещё пару долек, Дамболдор взмахом палочки разжёг камин и задумчиво уставился в пляшущее пламя. Ему было о чём подумать.

Конец интерлюдии.

Мне не ведомы мысли «светлейшего мага», но поведать о страхах Люциуса Малфоя я ему мог.

Старый зельевар заказал список редких ингредиентов и реактивов, по получении которых на три дня заперся в лаборатории. Итогом его героических усилий стал список зелий, которые удалось обнаружить в представленных биоматериалах. Что интересно, Люциус оказался чист. В целом, сами по себе и по отдельности, они не несли никакого вреда, но в комплексе снижали критическое восприятие мира, работали, как зелье доверия и отвлечения внимания и прочее. Неудивительно, что Нарцисса не видела ничего предосудительного в действиях мужа. Слизнорт заверил пергаменты с результатами трудов печатями гильдий, личной печатью и оттиском экспертного центра Гринготтса. Теперь бумаги имели юридическую силу, ведь маг, поставивший подпись, клялся своей магией…