— Это, в сущности, ерунда, — сказал Кайл. Он перешёл на другой край лаборатории и налил себе чашку кофе из кофемашины.

— Пожалуйста, — сказал Чита. — Расскажите мне.

Кайл выдавил из себя слабую улыбку. Он знал, что на самом деле Чита не любопытен. Он сам программировал алгоритм, имитирующий любопытство: когда собеседник не хочет продолжать рассказ, прояви настойчивость.

И всё же ему нужно с кем-то об этом поговорить. У него и без того проблемы со сном.

— Моя дочь зла на меня.

— Ребекка, — добавил Чита. Ещё один алгоритм; намекать на близкое знакомство, чтобы стимулировать открытость.

— Да, Ребекка. Она говорит… говорит… — он замолк.

— Что? — Носовой призвук делает голос Читы ещё более интимным.

— Она говорит, что я над ней надругался.

— В каком смысле?

Кайл шумно выдохнул. Человек никогда бы не задал такого вопроса. Боже, как это всё глупо…

— В каком смысле? — снова спросил Чита, несомненно, отсчитав предписанное количество миллисекунд, прежде чем повторить вопрос.

— В сексуальном, — тихо ответил Кайл.

Микрофоны на консоли Читы были очень чувствительны; он, без сомнения, расслышал ответ. Тем не менее, он некоторое время молчал — запрограммированная манерность.

— О, — сказал он, наконец.

Кайл видел, как на консоли замигали огоньки: Чита обращался к интернету, изучая тему.

— Ты не должен никому об этом говорить, — резко напомнил Кайл.

— Я понимаю, — ответил Чита. — Вы делали то, в чём она вас обвиняет?

Кайл почувствовал, как внутри него нарастает гнев.

— Конечно же, нет.

— Вы можете это доказать?

— Это что ещё за вопрос?

— Напрашивающийся, — ответил Чита. — Полагаю, у Ребекки нет доказательств вашей вины?

— Конечно, нет.

— И, полагаю, у вас нет доказательств вашей невиновности?

— Нет.

— То есть это её слово против вашего.

— Человек невиновен, пока не будет доказано обратное, — сказал Кайл.

Консоль Читы проиграла первые четыре ноты Бетховенской Пятой симфонии. Никто не стал возиться с программированием реалистичного смеха — ущербное чувство юмора Читы вряд ли в нём нуждалось — и музыкальная фраза служила его заменителем.

— Из нас двоих мне полагается быть наивным, доктор Могилл. Если вы невиновны, то для чего ей выдвигать такие обвинения?

На это у Кайла ответа не было.

Чита подождал запрограммированное время, затем попробовал ещё раз.

— Если вы невиновны, то для чего…

— Заткнись, — сказал Кайл.