Слежка, подумал он, обязательно должна продолжаться. И, по возможности, мной. Я всегда должен наблюдать — наблюдать и прикидывать, что там к чему. Даже если мне никогда не удастся ничего предпринять в связи с увиденным. Даже если я просто буду незримо там присутствовать и молча наблюдать. Крайне важно, чтобы я, как наблюдатель за всем происходящим, оставался на своем месте.

Не ради них. Ради меня самого.

Впрочем, поправился Фред ради них тоже. Вдруг что-то такое случится — как в тот раз, когда Лакман подавился. Если я буду наблюдать, я смогу заметить и вызвать подмогу. Позвонить. Позвать на помощь. Своевременно, как полагается.

Иначе, подумал он, они могут погибнуть. И никто этого даже не заметит. Никто не узнает. Никого это на хрен не заинтересует.

В несчастные жизни таких маленьких людей кто-то обязательно должен вмешиваться. Или хотя бы отмечать их скорбные приходы и уходы. Отмечать и по возможности непрерывно записывать — чтобы их не забывали. Ради лучших времен, в будущем, когда люди все поймут.

В кабинете у Хэнка Фред оказался вместе с Хэнком и сотрудником в униформе, а также потеющим, ухмыляющимся осведомителем Джимом Баррисом. Перед ними на столе воспроизводилась одна из баррисовских кассет. Рядом на другую кассету записывался дубликат для отдела.

— …А, привет. Слушай, сейчас нет времени.

— А когда будет?

— Я позвоню.

— Это срочно.

— Ну, что там?

— Мы собираемся…

Хэнк поднял руку, жестом веля Баррису остановить кассету.

— Можете вы идентифицировать для нас голоса, мистер Баррис? — спросил Хэнк.

— Да, — с готовностью подтвердил Баррис. — Женский голос принадлежит Донне Готорн, мужской — Роберту Арктуру.

— Хорошо, — кивнул Хэнк, затем бросил взгляд на Фреда. Перед ним лежал медицинский отчет по поводу Фреда, и он его просматривал. — Давайте дальше вашу кассету.

— …половину Южной Калифорнии завтра вечером, — продолжал мужской голос, идентифицированный осведомителем как голос Боба Арктура. — Арсенал военно-воздушных сил на базе ВВС в Ванденберге тряханут на предмет автоматического и полуавтоматического оружия…

Хэнк перестал читать медицинский отчет и прислушался, покачивая замутненной шифрокостюмом головой.

Баррис вовсю ухмылялся себе под нос и всем остальным в комнате тоже; пальцы его игрались со скрепками для бумаги, взятыми со стола. Игрались и игрались, словно сплетая проволочные сети — плели и игрались, потели и плели.

Женщина, идентифицированная как Донна Готорн, спросила:

— А как насчет дезориентирующего наркотика который стащили для нас байкеры? Когда мы доставим его к водосборной площади, чтобы…

— Первым делом организации требуется оружие, — объяснил мужской голос. — А с наркотиками будет шаг Б.

— Хорошо, но я должна идти. У меня тут покупатель.

Короткие гудки. Короткие гудки.

Ерзая на стуле, Баррис заявил:

— Я могу идентифицировать банду байкеров, которая тут упоминалась. Она также упоминается на другой…

— У вас еще есть такого рода материал? — спросил Хэнк. — Для лучшей доказательной базы? Или на этой кассете все существенное?

— Есть гораздо больше.

— Но там то же самое.

— Да, все это относится к той же конспиративной организации и ее планам. К этому конкретному заговору.

— Кто эти люди? — спросил Хэнк. — Что за организация?

— Они составляют всемирную…

— Их имена. А не ваши домыслы.

— Прежде всего Роберт Арктур и Донна Готорн. У меня здесь также закодированные заметки… — Баррис полистал неопрятный, гнусный на вид блокнот, чуть не уронив его, когда открывал.

— Вот что, мистер Баррис, — сказал Хэнк. — Я конфискую весь этот материал. Кассеты и что у вас там еще. Временно все это станет нашей собственностью. Мы сами все просмотрим.

— Но мой почерк, а также зашифрованный материал, который я…

— Ничего страшного. Когда нам действительно потребуется что-нибудь объяснить, вы будете под рукой. — Хэнк дал знак выключить кассетник — но не Баррису, а менту в униформе. Баррис потянулся к столу. Мент мгновенно его остановил и толчком усадил на место. Баррис поморгал и покрутил головой, по-прежнему сияя во все стороны неподвижной ухмылкой. — Итак, мистер Баррис, — продолжил Хэнк, — до завершения работы над этим материалом вас никуда не отпустят. Чисто формально вы задержаны за умышленное предоставление властям заведомо ложной информации. Это, разумеется, только предлог для обеспечения вашей же безопасности. Мы все прекрасно понимаем, однако это формальное задержание тем не менее будет оформлено. Бумагу передадут окружному прокурору, однако сделают пометку, чтобы ее придержали. Вас это удовлетворяет? — Хэнк вовсе не ждал ответа. Вместе этого он жестом велел менту вывести Барриса вон, оставляя его замечательное доказательство и прочее дерьмо у себя на столе.

Мент вывел ухмыляющегося Барриса за дверь. Хэнк с Фредом остались друг напротив друга за обгаженным столом. Хэнк молчал — он внимательно читал выводы психологов.

Через некоторое время он снял телефонную трубку и набрал внутренний номер.

— У меня тут кое-какой сомнительный материал. Мне нужно, чтобы вы его просмотрели и определили, какая его часть подделана. Сообщите мне об этом, а потом я вам скажу, что с ним делать дальше. Тут килограммов пять — понадобится одна картонная коробка третьего размера. Хорошо, спасибо. — Хэнк повесил трубку. — Лаборатория электроники и криптографии, — сообщил он Фреду и продолжил чтение.

Вскоре в кабинет вошли два лаборанта в униформе. С собой они тащили снабженный замком металлический контейнер.

— Ничего другого мы не нашли, — извинился один из лаборантов, пока они наполняли контейнер барахлом со стола.

— Кто там сегодня?

— Херли.

— Пусть Херли обязательно сегодня это просмотрит и доложит мне сразу же, как только обнаружит поддельный индекс-фактор. Все должно быть проделано сегодня — так и передайте.

Лаборанты заперли металлический ящик и выволокли его из кабинета.

Швырнув отчет о медицинских выводах на стол, Хэнк откинулся на спинку стула и спросил:

— Ну как, Фред… что ты на данный момент думаешь о доказательстве Барриса?

— У вас тут мой медицинский отчет, не так ли? — сказал Фред и протянул было руку, чтобы его взять, но затем передумал. — То немногое, что здесь прозвучало, — ответил он на вопрос, — мне показалось подлинным.

— Это фальшивка, — заявил Хэнк. — Грош ей цена.

— Возможно, вы правы, — отозвался Фред. — Но я не согласен.

— Арсенал в Ванденберге, про который они говорили, это, надо думать, арсенал научно-исследовательского управления ВВС. — Хэнк протянул руку к телефону. Вслух обращаясь к самому себе, он сказал: — Сейчас проверим. Где тут у меня телефон того парня из НИУ ВВС, с которым я в тот раз общался… он был здесь в среду с какими-то фотографиями… — Тут Хэнк покачал головой и снова повернулся лицом к Фреду. — Ладно, подожду. Это дело потерпит до предварительного отчета о подделке. Ну что, Фред?

— Что там в моем медицинском…

— Они говорят, ты псих. Стопроцентный.

Фред (не найдя ничего лучшего) пожал плечами.

— Стопроцентный?

— Может, пара клеток мозга еще светится. Но и только. А так — одни искры и коротухи.

— Две, значит? — произнес Фред. — Из скольких?

— Не знаю. В мозгу много клеток. Я так понимаю — триллионы.

— А возможных соединений между ним, — сказал Фред, — больше, чем звезд во Вселенной.

— Если так, то в процентном отношении тебе сейчас похвастаться нечем. Примерно две клетки из скольких… из шестидесяти пяти триллионов?