- Ох, я так напуган, но разве она действительно не невероятная? - он облокотился на локоть, перекрещивая ноги у щиколоток. - Я имею в виду, ты видела, как она управляет? Это что-то выдающееся, и она думает прежде, чем сделать каждый шаг.

Да, несомненно, она произвела на меня впечатление, но я скорее бы поцеловала задницу кентавра, чем сказала ему об этом.

- Ты хочешь сказать, что я не замечала ее возможностей раньше, в этом весь смысл, Арес?

- Смысл в тебе, Зена, благодаря твоим маленьким сексуальным заботам, она видела все иначе. Но я все изменил, с ней все происходило иначе, чем с тобой, - я просто приподняла одну бровь. - Например, я позволил сохранить ей ребенка, спрятав его так, чтобы это не мешало ее обязанностям, - я пыталась проигнорировать его агрессию, но по определенной причине волосы на моей шее поднялись дыбом. - В отличие от тебя. Ты же знаешь, как я убедил отдать тебя Солана.

Я слышала свое сердце, бьющееся в ушных раковинах. Он улыбнулся снова, зная, что получил, наконец, мое внимание.

-Ты выродок!

Он засмеялся и исчез. Я уронила саблю на пол. Я вспомнила время, прежде чем родился Солан . Бораис верил, что мы могли завести нормальную семью. И я хотела этого, пока.....

- О, боги!!! Арес поселился в моем уме и я отдалась ему. Вместо того, чтобы отдать всю любовь ребенку, я поддалась другим страстям. Когда же родился Солан, я столько всего натворила. Я предала амазонок, кентавров, кучу людей из Китая, и Бораиса. И не было никакого шанса удержать его, так хотел Арес. Я гадала, как могла повернуться моя жизнь, если бы я не послушалась его и сбежала бы с Бораисом.

- Соберись с мыслями, Зена, - пробормотала я . Aрес обеспокоен моим быстрым приближением к Габриель, и поэтому пытался что-то вытянуть из меня. Это должно быть причиной, мне удалось обнаружить лазейку и это заставляет его потеть. Сегодня у меня была небольшая возможность увидеть реальную Габриель, она все еще жива. Но опуская все это, я должна буду еще больше беспокоиться о Надежде.

Крик Габриель вытащил меня из раздумий. Я схватила меч и кинулась через дверь к ее покоям. Моя мать перегородила мне путь.

- Сирена, - кт... Я должна попасть к Завоевателю, она в опасности, - но она и не думала уступать мне дорогу, и заставила следовать за нею. Затем мы услышали другой рвущийся крик и звук разбитой посуды.

Мое сердце звало меня защитить мою любовь, но мать продолжала трясти головой, затаскивая меня в комнату. По видимому, мы пришли в ее собственную спальню, она буквально затолкнула меня туда. Завершив писать, она передала планшет.

«Не нужно мешать Завоевателю, когда она имеет дело со своими прошлыми демонами, дитя».

- Объяснись, - сказала я, передавая перо и бумагу обратно. Я была в нетерпении, не получая необходимый ответ мгновенно.

«Она в дурном настроении, выпила слишком много пива сегодня. Это иногда происходит, когда память о прошлом преследует ее. Вещи в ее прошлом, как например, ее сестра, семья, нападение, темнота захватывает Завоевателя, даже не помогает то, что она очистилась от всего этого». Я прекрасно знала как это бывает, бывая в подобном состоянии много раз в своей жизни. Ум может быть очень жестоким иногда, и обычно, в неподходящее время. Всякий раз, когда я закрываю глаза, я снова переживаю смерть близких, крики моей матери...

- Вы никогда не говорили мне о Завоевателе, что произошло после того как ее нашел дядя?

Она кивнула, и окунув перо в чернила снова начинала писать. До моего слуха все еще доносились низкие стоны, это было трудно терпеть. Мне хотелось быть там, обнять ее, держа в своих руках, прижать как можно ближе. Мать передала мне планшет, в ее глазах стояли слезы.

«Ее дядя сделал все что мог, но ребенок не говорил ни с кем. Он думал, что это от удара по голове, и что она онемела. И однажды он просто не нашел ее, она ушла не попрощавшись».

- Она ушла мстить?

Мать кивнула, и я передала ей планшет. Было видно, что ей очень трудно писать, а я боялась того, что узнаю.

«Она была всего лишь маленькой раненой девушкой, совсем не воином, но заполненной сплошной ненавистью. Эта ненависть, соединенная с ее отцовской саблей, направила ее в лагерь Кортеса. Она обнаружила небольшой лагерь налетчиков и атаковала их. Она, если я помню правильно, уложила троих, прежде чем четвертый не победил ее. Что они делали с ней было верхом грубости и продолжалось в течение дней». Мне просто была необходима пауза, чтобы собрать свое спокойствие. Я начала глубоко дышать и продолжили чтение.

«Одного эти мужчины не знали - они расположились на землях амазонок. Думаю, не стоит сообщать вам, что они сделали с этими воинами, когда обнаружили их?» Нет, она не стала описывать, но я то знала, что достаточно просто находиться на земле амазонок, чтобы заплатить штраф в виде смерти. Возможно, кому-то повезло умереть сразу. Если же амазонки увидели, как пытают женщину, то насильникам было гарантировано долгое и мучительное прощание с жизнью. Я начала читать снова.

«Мелоса, королева, приняла Габриель в племя. Девушка нашла там сестринские отношения и семью, но независимо от того, что Мелоса или другие делали для нее, они не могли вырвать месть из сердца Габриель. Они также обнаружили, что Габриель была беременной, но это никогда не останавливало ее кровавой жажды. Она уничтожала недругов, строя свою страну, Эфини помогла ей спрятать младенца. Никто не знал. Спустя один месяц после рождения ребенка она обнаружила, что некоторые из ее мужчины пытались свергнуть ее правление, тогда то я и пришла в ее жизнь. И согласилась присматривать за Надеждой, как будто она была моей собственной, чтобы сохранить ей жизнь. Я обязана Габриель. Эфини - лучший друг, получивший благословение от Милосы, помогала ей во всем. И сегодня амазонки и даже кентавры являются союзниками Завоевателя».

У меня не было слов, и я просто передала планшет обратно... Кентавры и амазонки являются союзниками Габриель, она достигла того, о чем я только мечтала, и даже гораздо больше. Арес создал отличную Королеву Воинов. Я была растеряна и чувствовала себя больной, часть меня ревновала к тому, что она добилась в отличии от меня. Было ли это благоговением? Другая половина меня разрывалась между страхом за ее душу и болью за то, что ей пришлось пережить.

Я почувствовала скольжение планшета снова в мои руки.

«С тобой все хорошо, Зена?» Я почти могла услышать волнение и голос своей матери.

- Да, просто было трудно все это читать.

Она похлопала меня по плечу и снова начала писать.

«Ты должна отдохнуть, крошка, завтра тяжелый день», - Крошка? Она не называла меня так с пяти лет.

- Да, мне лучше отдохнуть, благодарю тебя, - я обняла ее и пожелала спокойной ночи. Когда дверь за ней закрылась, я остановилась, чтобы посмотреть на коридор, ведущий к палате Завоевателя. Все было тихо, потом я услышала ее плачь.

- Я обещаю, что вытащу нас из этого бедлама, - прошептала я, возвращаясь к себе в комнату.

Часть 4

Солнце так ярко сияло над ареной, что практически ослепляло. Было достаточно трудно наблюдать бой за боем, ожидая своей очереди. Каллисто была одной из последних на сегодняшнем соревновании, и подобно мне наблюдала каждый матч. Она как бы невзначай бросала на меня взгляды, проходя мимо, искоса изучая меня.

Мои глаза ни на мгновенье не отдыхали. Весь полдень я наблюдала, как побеждают одни и проигрывают другие. Когда конкуренты прерывались для построения, мои глаза тяжело поднимались на трон Завоевателя. Эфини сидела рядом по правую руку, а Наджара - слева. Было очевидно, что даже в этой жизни Габриель все еще чувствовала меня.

Всякий раз, когда я смотрела на своего барда, проходило лишь несколько секунд прежде, чем она начинала смотреть мне в глаза. В один из таких моментов я облизнула губы, напоминая наш недавний поцелуй. Габриель слегка покраснела и прервала зрительный контакт. Я обратила внимание на ее реакцию, но была в этом не единственной. Наджара тоже заметила. Я прекрасно понимала, что она могла видеть меня улыбающуюся ее жене, но мне было все равно. Я не дрожала от ее пристального взгляда, и это наводило на нее тихую ярость. Даже со своего места можно было увидеть как вспыхнуло ее лицо.