— «Что-то не так? Сэйлы? Вам не нравится, как я выгляжу?» — У меня уже пропало все настроение идти на их бал.

— «Вы потрясающе выглядите, Лантана!» — Отмер один.

— «Вы настоящая красавица, сэли!» — О, а это видимо Стархэйм.

— «Простите сэйлы, я на минутку!» — Все, я больше не могу это терпеть! Мне нужно к зеркалу.

Да! Жаль, что матушка и мои подружки не видят меня сейчас! Описать такую красоту словами, просто не возможно! Когда на меня надевали платье, мне показалось, что оно серого цвета, как грозовое небо, а нижнее нежно — голубое — как небо в ясный день. Оказалось все не совсем так. Верхнее платье, сияло и переливалось, оно играло на свету маленькими блестками, а удлиненные рукава и небольшой шлейф создавали образ звезды. Волосы были подобраны вверх, перевиты тонкими цепочками с сияющими кристаллами, и только вдоль спины был выпущен один локон, спускавшийся до талии. Стоило сделать шаг, и верхнее платье расходилось, и открывалась неимоверной красоты вышивка, покрывавшая всю юбку нижнего платья. И не знаю, что служки сделали с моим лицом, но глаза были уже не серые, а голубые, кожа просто светилась, на щеках играл румянец.

Я была счастлива, ну почти. И пусть Лестар увидит и запомнит меня такой!

Тоска снова сжала сердце, но посмотрев на свое отражение еще раз, я решила, что сегодня буду веселиться, танцевать и совсем не думать о мужчине, которому не пара.

Широко улыбнувшись, я вышла в комнату. — «Я готова! Астэр, Вы не будете столь добры, станцевать со мной пару танцев, чтобы я немного поняла, что и как?»

Братья как-то странно переглянулись, но потом Астэр улыбнулся и предложил мне руку. — «Почту за честь, Лантана!»

И да начнется бал!

Глава тринадцатая

Астэр полулежал в своем любимом кресле, за рабочим столом, и попивал из заветной бутылки. Улыбка скользнула по его губам, когда он вспомнил лицо Лестара, после бокала этой настойки. Хитрость была в том, что пить ее надо было очень маленькими глоточками, и желательно закусывать чем-нибудь жирным и сладким. Тарелка с горкой пирожных удобно устроилась между важных государственных бумаг на столе.

Астэр отдыхал. Он был доволен. Наконец-то все более или менее соответствует его планам. Конечно, появление Лантаны прочно выбило из колеи даже его, но с другой стороны, эта чудесная девочка, открыла новые горизонты для его творчества. Именно так Астэр именовал все те интриги, шпионские игры и разведывательные операции, которыми с таким удовольствием занимался.

Астэр никогда не хотел занимать пост правителя государства, пусть даже такого свободного, как их Земли. Ему намного интереснее было узнавать все тайное, секретное. Выведывать, расспрашивать, сопоставлять. Стархейм иногда жалел, что родился вторым, ему бы хотелось встать во главе рода, но Астэр, с его аналитическим умом, прекрасно понимал, что средний брат слишком мягкий и податливый, чтобы быть хорошим правителем. Вот Лестар — другое дело. Конечно, и у него был один недостаток, Старший был слишком прямолинеен, интриги и недомолвки для него были неприемлемы. Но с появлением маленькой ведьмочки-волшебницы, появился шанс, что Лес избавиться от своего изъяна. Он уже делал первые, но очень уверенные шаги на поприще интригана.

Лантана, Лана! Да, эта малышка успела занять местечко и в его сердце! И теперь Астэр думал о том, не поспешил ли он отказаться от возможности завоевать эту селяночку с образованием аристократки и принципами Волшебницы. Впрочем, игра еще только началась, до кульминации далеко, так что у него будет время познакомиться с ней поближе и понять, чем она его зацепила.

Стук в дверь, оторвал его от размышлений.

Секретарь тенью проскользнул в кабинет, положил на стол запечатанный пакет и, поклонившись, произнес, — «Ваши предположения подтвердились, сэйл! Это все, что было у него в скрытой комнате», — он указал на пакет. — «А реликвия находится в доме некоего Дормуна, смотрителя земель по реке Вышье. Отчет о нем, и о том, как попала к нему реликвия, прилагается. Какие будут распоряжения?»

Глаза у Астэра заблестели, он продолжает игру, крылья носа затрепетали как у ищейки, идущей по следу. Для него такая забава значила даже больше, чем хорошо проведенное время с одной из женщин.

— «Пока свободен, я просмотрю бумаги».

— «Слушаюсь». — Секретарь снова поклонился и тихо вышел. Астэр медленно, растягивая удовольствие, начал распечатывать пакет.

Бумаги, которые он достал, стоили всего их государства и благополучия его рода! Это было завещание их родителей, настоящее завещание, а не та подделка, которую вскрыли при них после смерти родителей. И благодаря которой, Алоун их столько лет шантажировал.

Астэр узнал о настоящем завещании уже давно, но ему нужно было заполучить и завещание и реликвию, которую прятал их дядюшка. А на ее след, он напал буквально вчера.

Взяв в руки завещание, Астэр на минуту прикрыл глаза. Все же, смерть родителей он переживал так же тяжело, как и старшие братья, только он никогда не верил в случайность, что повлекла за собой гибель одного из сильнейших магов мира. Но сейчас не время предаваться воспоминаниям, а с причинами Астэр дал себе слово разобраться и сделает это!

Как он и предполагал, в завещании было указано, что наследником рода становиться Лестар, принимая титул Правителя Земель. Братья же продолжают оставаться наследниками. Никаких матримониальных условий в документе прописано не было, и никаких обязательств перед Алоуном так же не предусматривалось.

Одного Астэр не мог понять, зачем все эти годы Алоун хранил это завещание, прятал в тайной комнате, в своем замке. Ведь куда проще и безопаснее было уничтожить его, после того как был представлен другой, поддельный документ, в котором говорилось, что Правитель Алоун становиться их опекуном. Так мало того, опекунство должно продлиться до момента вступления в брак, и рождения первенца у наследника рода.

А вот для того, чтобы у наследника родился — таки первенец, продолжатель рода, носитель крови и магии Волшебников, и нужна была реликвия рода. Если браслеты связывали супругов и не позволяли иметь детей вне брака, то амулет, помогал супруге, выносить дитя. Эту реликвию придумал и сделал своими руками их предок Волшебник Штерн, когда его жена, зачала ребенка. Кровь Волшебников давала младенцу очень много сил и энергии, и даже эльфийке по крови, было очень сложно выносить такого ребенка. Амулет часто надевали супруге прямо в день свадьбы, чтобы даже случайно не нанести вред только что зародившемуся ребенку и его маме.

Старлейт Штерн, отец близнецов, еще до свадьбы долгое время провел в лаборатории, усовершенствуя амулет. И пока у него не получилось его усилить, он не делал предложение их маме. Он боялся, что она, не имея даже зачатков магии, не сможет выносить дитя. И постарался он на славу! Его любимая смогла выносить и родить сразу троих мальчишек!

И вот, после гибели родителей, амулет пропал! Выяснилось это недавно, когда Алоун начал настаивать на том, чтобы Лестар женился на его дочери Милетте. В роду Штернов никогда не было династических браков, братья и не собирались менять традицию жениться по любви. К тому же, если к самой невесте претензий особых не было, то дядя в качестве опекуна показал себя с отвратительной стороны. Благо, по законам мира, опекун не мог распоряжаться тем наследством, которое переходит наследникам. Земли и сокровища остались нетронуты, а вот все доходы, которые приносило государство, прииски, сельское хозяйство и торговля, любезный дядюшка тратил по своему усмотрению. Причем с таким усердием, что в детстве братьям пришлось не сладко. В холодное время замок бывал не топлен, мальчики ходили в стертых башмаках, и ели не всегда досыта.

Положение улучшилось, когда братья выросли, все же втроем они могли отстоять свои интересы. Но когда дело коснулось женитьбы, братья оказались бессильны. Алоун поставил их перед фактом, что реликвия находится у него, и что если Лестар не женится на Милетте, то их род может остаться без наследников.

Братья много времени провели в поисках выхода из сложившейся ситуации. И если Лестар готов был жениться на не любимой девушке, то содержать Алоуна с его свитой не собирался. К тому же, братья только-только смогли навести порядок в своих Землях. И брать на себя ответственность за жителей соседнего государства, они не хотели.