Бывший владыка… Сердце уже привычно сжалось от боли. Помедлив, я развернулась и зашагала в другую сторону, повелев охране не сопровождать меня — после насыщенного рабочего дня хотелось побыть одной, да и в месте, куда я направлялась, стража будет только мешать.

Королевская галерея находилась в дальней части дворца, оттого и шанс встретить кого-то там стремился к нулю. Правда, чем ближе я подходила, тем больше казалось, что там меня ждут. Странное чувство, наполняющее душу теплом.

Опасливо оглядев вытянутое длинное помещение с рядами картин и никого там не обнаружив, я вошла внутрь. Мельком оглядела портреты древних предков, объединенных серебряным цветом глаз, и остановилась у последней картины, где был изображен отец.

Сефирин любил приходить в галерею и подолгу вглядываться в лица предыдущих владык. Говорил, что это помогает ему размышлять над делами. Вот только свой портрет он так и не оценил, а зря. Вышел замечательно, будто живой…

— Не грусти, Алинэль. Жизнь идет своим чередом.

Вздрогнув от неожиданности — никого ведь тут быть не должно! — я повернула голову, обнаружив знакомую фигуру в сером скиннийском одеянии, от которой исходило неяркое золотистое сияние.

— Лэнар?! Ой, то есть, Пресветлая Илленариэнна…

Девушка улыбнулась, явно забавляясь моей растерянностью.

— Можешь звать меня как раньше — Лэнар. Хоть это и имя зеркала, но я привыкла.

— Зеркала?

— Да, эта скинния — мое зеркало. Земное воплощение, иначе говоря. Боги ведь не могут вселяться во всех подряд, не повредив оболочку.

Множество вопросов теснилось в голове, один другого неудобней, пока я разглядывала Пресветлую. Вот интересно, а с кем в итоге я общалась во время всего путешествия? Неужели, это именно богиня ходила с нами на упыря или опрокидывала кружку горячительного, билась с тарками и умертвиями? Да ладно, не может быть!

— Кхм… А что случилось тогда, возле священного источника? — наконец, спросила я.

Скинния на миг нахмурилась, словно вспомнив о чем-то нехорошем.

— Темная сестра решила пойти против правил, которые сама же и придумала.

— Правил?

— Видишь ли, Шаэринн любит игры и с завидной регулярностью втягивает в них меня, потому что я не могу пройти мимо ее жестоких забав, — богиня устало прикрыла глаза. — В этот раз сестра решила истребить подчистую ночных эльфов, но мне удалось подкорректировать ее планы. Судьбу лирранов должна была решить ты, Алинэль.

Час от часу не легче!

— Почему я?

— Мы заключили пари. Если ты в положенный срок возвращаешь себе память и трон, то лирраны остаются в живых. А если нет — Шаэринн в своем праве и может делать с Элонаросом все, что пожелает.

— Как жестоко! — Просто волосы дыбом от осознания, что из-за меня могло погибнуть столько народу. — Так это Многоликая наслала на нас вериг во время путешествия? — вдруг озарило меня.

Скинния кивнула:

— Вериги, тарки, аквит, похищение сарацинами, твое падение за борт «Сизокрылого»… Да много чего.

— А Аблазар? — вспомнила я низенького орка-мстителя. — Он тоже посланник Темной сестры?

— Посланник, — подтвердила девушка, рассеянно поигрывая своим скиннийским крестом. — Только мой.

Такой подставы я не ожидала.

— Э-э…

— Мне нужно было, чтобы вы уничтожили артефакт-кинжал. Очередной темный властелин этому миру не требуется, — спокойно пояснила богиня.

— Ну, если так… — ошарашенно промямлила я. В конце концов, я же не могу кидать предъявы самой Пресветлой?

Лэнар утешительно похлопала меня по плечу:

— Все закончилось, Темная сестра больше вас не побеспокоит. Она проиграла. Ах, чуть не забыла! Держи, Алинэль. Дарами любви не разбрасываются.

В моей руке оказался тускло блеснувший серебряный браслет с бирюзовыми камешками, который, как я думала, сожгли вместе с трупами предателей. Когда я вскинула голову, чтобы поблагодарить, Пресветлой в галерее уже не было.