— Я уже думал об этом. Я не могу ухаживать за ним. Мы можем поселить его у меня…

— …а я буду за ним ухаживать. Мы так и сделаем, Бен!

— Остынь, остынь. Дуглас вытащит из шляпы какого-нибудь кролика, и Смит окажется у него в кармане. А может, и мы с тобой заодно. — Он поднял брови. — Я знаю только одного человека, который может обставить Дугласа в этой игре.

— Кто это?

— Ты когда-нибудь слышала про Джубала Харшоу?

— Еще бы? Его все знают.

— Это одно из его преимуществ; каждый знает, кто он такой, поэтому его довольно сложно отпихнуть в сторону. Поскольку он к тому же доктор медицины и юрист, отпихнуть его в три раза труднее. Но важнее всего то, что он такой драчун и индивидуалист, что задень его, и он выйдет против всей Федерации один с перочинным ножом, и это делает борьбу с ним в восемь раз труднее. Мы познакомились на судебных процессах. Это друг, на которого всегда можно рассчитывать. Если мне удастся выцарапать Смита из Бетесды, я увезу его в Покопос, к Харшоу, и пусть-ка эти сопляки попробуют туда сунуться! Я со своей колонкой и Харшоу с его любовью к дракам устроим им веселую жизнь.

Был уже поздний вечер, но Джил только минут десять назад сменилась с дежурства. Она намеревалась последовать приказанию Бена и прекратить свои попытки увидеть Человека с Марса, но в то же время не собиралась отходить далеко от его двери. Бену могло понадобиться подкрепление.

В коридоре больше не было охранников. Подносы, процедуры и двое больных, которым предстояла операция, очень плотно заняли первые два часа; она еле нашла время, чтобы взглянуть на дверь в К-12. Она была заперта, как и дверь в соседнюю палату. Джил хотела, раз охраны не было, проскользнуть туда через боковую комнату, но была вынуждена отложить это: времени не было. Тем не менее, эта занятость не мешала ей зорко следить за каждым, кто появлялся на ее этаже.

Бена все не было, а из осторожных расспросов напарницы выяснилось, что, пока Джил отлучалась, в К-12 не входил ни Бен, ни кто-либо другой. Это ее озадачило: Бен не назвал точного времени, но она знала, что он собирался штурмовать цитадель с утра пораньше.

Немного погодя Джил решила сходить на разведку. Она приоткрыла дверь, сунула туда голову и притворилась удивленной:

— О! Здравствуйте, а я думала, здесь доктор Фрейм.

Врач за пультом улыбнулся, увидав ее личико.

— Его здесь не было, сестричка. Я — доктор Браш. Могу я чем-нибудь помочь вам?

При этой типично мужской реакции Джил успокоилась.

— Да нет, ничего особенного. Как там Человек с Марса?

— Что?

Джил улыбнулась.

— Для персонала это не секрет, доктор. Ваш пациент… — Она сделала жест в сторону внутренней двери.

— Вот как? — Тот изумленно поглядел на дверь. — Так это его здесь держали?

— А сейчас он разве не здесь?

— Миллион против одного, что нет. Миссис Роза Вэнкерстон… Лечащий врач — доктор Гарнер. Ее положили сюда сегодня утром.

— В самом деле? А что случилось с Человеком с Марса?

— Не имею ни малейшего понятия. Скажите, так я в самом деле упустил шанс поглядеть на Валентайна Смита?

— Вчера он был здесь.

— Везет же людям. Взгляните, с кем я вожусь, — он щелкнул тумблером глазка, и Джил увидела гидравлическую постель. В ней лежала маленькая сморщенная старушка.

— Что с ней?

— М-м… Знаете, сестричка, если бы у нее не было денег на кремацию, это бы называлось старческим слабоумием. Но раз они у нее есть, она здесь для отдыха и общего медосмотра.

Джил немного поболтала с ним, а потом притворилась, будто услышала сигнал вызова. Она вернулась на свое место и вытащила журнал ночной смены. Ага, вот оно: «В.М.Смит, К-12 — переведен». Ниже стояло: «Роза С. Бэнкерстон — помещ. в К-12 (диет, питание по расп. д-ра Гарнера… особых предписаний нет… рентген не обязателен)».

Почему Смита перевели ночью? Видимо, чтобы избежать лишних глаз. Но куда?

Обычно она в таких случаях звонила в приемную, но подозрения Бена плюс этот звонок… Ее бы вышвырнули с работы. Она решила подождать и посмотреть, что удастся извлечь из сплетен.

Бен Кэкстон времени не терял.

Он нанял Джеймса Оливера Кавендиша. Хотя сгодился бы и любой другой Беспристрастный Свидетель, престиж Кавендиша был так высок, что можно было обойтись без адвоката: старый джентльмен много раз свидетельствовал перед Верховным Судом, и говорили, что завещания, хранящиеся в его голове, стоят миллиарды. Будучи стипендиатом Благотворительного Общества, Кавендиш обучался специальным методам запоминания — сюда же входили и сеансы гипнотического внушения — у самого великого Сэмюэля Реншоу.

За день он зарабатывал больше, чем Бен за неделю, но Бен намеревался взвалить все денежные расходы на «Пост»… лучше вряд ли что можно было придумать.

Кэкстон взял с собой младшего Фрисби из «Билл, Фрисби, Фрисби, Билл и Рид», а потом позвонил Кавендишу. Сухощавая фигура мистера Кавендиша, укутанная в белый плащ — знак его профессии — напоминала Бену Статую Свободы и почти так же бросалась в глаза.

Бен объяснил Марку Фрисби, что он собирается делать, — и Фрисби сразу же заметил, что у него нет на это права — до того, как появился Кавендиш: присутствие Беспристрастного Свидетеля требовало соблюдения протокола, и они прекратили обсуждение того, что ожидали увидеть и услышать.

До Бетесды они добрались на такси, которое высадило их перед дверями административного корпуса.

Бен показал свое удостоверение и объявил, что хочет видеть директора.

Царственного вида женщина спросила, назначен ли ему прием, и Бен был вынужден признаться, что нет.

— Тогда директор, скорее всего, вас не примет. Не скажете ли вы, что у вас к нему за дело?

— Скажите ему, — произнес Бен громко, чтобы все слышали, — что пришел Кэкстон из «Вороньего гнезда» с адвокатом и Беспристрастным Свидетелем, чтобы взять интервью у Валентайна Майкла Смита, Человека с Марса.

От неожиданности женщина даже растерялась, однако быстро справилась с собой и холодно ответила:

— Я передам ему. Сядьте, подождите.

— Спасибо, я подожду здесь.

Фрисби зажег сигару. Кавендиш ждал с молчаливым терпением человека, перевидавшего за свою жизнь все возможные проявления добра и зла. Кэкстон нервничал. Наконец, Снежная Королева провозгласила:

— С вами будет говорить мистер Берквист.

Кэкстон задумался. Гил Берквист был марионеткой Дугласа с титулом «помощник-исполнитель».

— Мне не нужен Берквист, мне нужен директор.

Но Берквист уже шел навстречу — распростертые объятья, приветливая улыбка.

— Бенни Кэкстон! Как поживаешь, дружище? Все ворошишь грязное белье?

— Все ворошу грязное белье. А ты что здесь делаешь, Гил?

— Если меня когда-нибудь выпрут со службы, я тоже заведу себе колонку — тысячи слухов и сплетен — и весь остаток жизни буду слоняться по городу. Завидую тебе, Бен.

— Я спросил, что ты здесь делаешь, Гил? Я хочу сперва повидать директора, а потом — Человека с Марса. Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы обмениваться с тобой любезностями.

— Ладно, Бен, не бери в голову. Я вышел потому, что директор приходит в бешенство от одного упоминания о прессе… вот Генеральный Секретарь и послал меня прикрывать его.

— О'кей. Я хочу видеть Смита.

— Бен, старина, все этого хотят — каждый репортер, специальный корреспондент, комментатор, фрилансер, каждый спец по душещипательным рассказам. Минут двадцать назад здесь была Полли Пайперс. Она хотела расспросить его о любовных отношениях на Марсе, — Берквист развел руками.

— Я хочу видеть Смита. Увижу я его или нет?

— Бен, давай пойдем куда-нибудь, где можно поговорить за стаканчиком. Можешь спрашивать меня о чем угодно.

— Я не хочу спрашивать тебя о чем угодно. Я хочу видеть Смита. Вот мой адвокат, Марк Фрисби, — по обыкновению, Бен не стал представлять Беспристрастного Свидетеля.