— Я бы не хотела чтобы ты с ним встречалась! — продолжила женщина.

— А что с ним не так?

— Я желаю тебе счастья, поэтому он не тот кандидат, которого я бы хотела видеть рядом с тобой.

— Что происходит? — Эмма выключила воду и развернулась.

— Тебе еще рано знать…

Последняя фраза была пиком для девушки.

— Рано? А когда будет поздно? Когда утром ты разбудишь меня перед загсом? И скажешь доченька вставай, Пауль ждет?

— Что ты сказала?

— А что? Только давай не нужно отрицаний вперемешку с ложью. Я что, что-то не то сказала? Все же верно!

— Как ты смеешь так разговаривать с матерью!?

— Потому, что вы скрываете от меня все! Но я знаю, часть но знаю! Счастья? Как речь может идти о счастье, если кругом ложь и тайны! Я не хочу больше на эту тему говорить. Но запомни, и отцу передай — я не позволю, чтобы кто-то вмешался в наши с Шоном отношения, или ты хочешь поговорить насколько вы с отцом переступили запретные черты? — последнее даже не подумав сказала, сама не понимая зачем и что это.

Девушка сильно хлопнула дверью и убежала в свою комнату.

«Одни тайны… одни гребанные тайны кругом меня! Никто не хочет ничего говорить, как будто я не имею к этому никакого отношения. Бесит, как меня все это бесит.» — девушка сползла по закрытой двери на пол.

Посмотрев на свои руки, которые тряслись от злости, глубоко вдохнув решила кое-как себя отвлечь. Посмотрев на мольберт — желания рисовать не было. Но сейчас, присутствовало кое-что странное, новое, незнакомое — желание убивать. Хотелось обернутся волком и убежать далеко-далеко, чтобы никто не нашел, подальше от этого всего. День за днем, ночь за ночью я убеждаю себя, что это то, о чем я всегда мечтала … Шон… друзья, но медаль имеет две стороны, и с другой все самое темное. И сейчас, вглядываясь в заснеженный лес, мне на миг показалось, как взвила в моей душе дикая волчица, которою манило желание убивать…

Польстив и так «больные» мысли своим кровавым воображением, девушка поднялась, улыбнулась самой себе.

«Надо срочно найти или Хелену или Уилла..». Накинув теплый плащ она направилась к машине. Прогрев ее, наконец-то смогла уехать, не хотелось сейчас здесь находится. Накаленная и так к пределам обстановка, могла перерасти в еще больше. А скандалить не было в приоритете. Хотелось мирно узнать, а не выбивать по слову, хотя с родителей и слова не выбьешь. Что же за секреты скрываются за масками полицейского и медика? Почему отец, как со старым другом разговаривал с отцом Шона. Откуда мать знает семью Картер? А еще семью Хелени и Уилла… Что за «бермудский треугольник» меня окружает?!» — с этими мыслями она приехала к Уиллу.

— Привет..

— Заходи, присаживайся…

— Хелени нет?

— Нет, и без понятия где она…

Искоса посмотрев на Уилла, но решила промолчать.

— Ты почему в такой странной позе? Головой вниз лучше думается? — улыбнулась Эмма.

— Надеюсь. А то я в каком-то тупике…

— Покажешь?

— Смотри…

Уилл принял нормальное положение.

— Двинься! — плюхнулась рядом девушка.

Забрав пергамент — она уставилась на него, в этот момент парень почувствовал что от нее исходит дрожь.

— И ты не знаешь что здесь написано? — как будто не своим голосом сказала девушка.

— Нет..

— А я знаю. Когда один предаст стаю ради любви к охотнице, второй падет за искреннюю любовь, а третий предателем в глазах станет. Любовь охотника с оборотнем — Жизнь и Смерть в полнолуния подарят, обладать способностями магическими будет Смерть, стая часть получит, если князем и мужем сын предателя будет. Смерть коснется их однажды, но королем и королевой станут дважды. Двое восставших… Но другую стаю поведет наследник второго, если девушку Жизни, возьмёт он в жени. Найдет провидицу скрывающегося клана, которая …

Девушка стеклянными глазами посмотрела на Уилла.

— Эмма…Эмма… Очнись… — парень тряс ее за плечи.

Очнувшись, сползла с кресла на пол.

— Как ты это прочла? — наконец-то решился задать вопрос Уилл.

— Я не знаю… — она еще раз посмотрела на пророчество — я уже ничего прочитать не могу, но оно обривается, я просто уверена что дочитала до конца. Смотри — она положила палец вконец строки — здесь как будто вырван кусок, и снизу тоже.

— Значит, есть еще часть..

— Но я не помню совсем, что я читала…

— Я успел записать..

Эмма прошлась глазами по листку, который ей предоставил парень. Уилл сполз к Эмме, и уже двое всматривались в пророчество.

— Я ни черта не понимаю… — закивала головой девушка.

— Там не только ты замешана… Оно взаимосвязано. И без одного не будет второго.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Или ты не девушка пророчества, или у тебя есть родная сестра….

— Я не знаю… — отрицательно покачала головой Эмма.

— Эта охота на тебя, теперь совсем не логичная, учитывая что как минимум пять сердец нужно, и как максимум вторая часть пророчества. Где найти провидицу? Кто, такие эти три наследника… Я запутался.

— Этот перевод еще больше запутал карты.

— Полностью согласен.

Девушка обняла парня.

— Спасибо тебе, что ты так трудишься, ты не представляешь на сколько я тебе благодарна, ты мне как брат, которого у меня никогда не было.

— Может пророчество и заключалось в том, что избранные его прочтут?

— Этого я знать не могу. Но уверенна что родители от меня многое скрывают. Так, значит у меня способности…

— Знать бы еще какие… — вздохнул Уилл.

— Но явно не Жизни..

— Почему?

— Конечно, спасибо что возражаешь, но себя я в роли Жизни не вижу.

— Осталось мужа найти… — улыбнулся Уилл.

— Да, всего-то.

— А если честно, я понятия не имею как разобраться в этом бардаке. — вздохнул парень — Нужно искать, или нет? Без понятия…

— А зачем искать? Если оно каким-то образом начало исполнятся, то все сами найдутся, если уже не пересекались или пересечемся… Это как пазлы, все равно с кладутся как нужно.

— У тебя оптимизма добавилось? Аж страшно… — улыбнулся.

— Это просто переходная фаза между — «хочу всех убить» и «да, пофигу!».

— Надо Хелене рассказать..

— Вот и поищи ее — улыбнулась Эмма — А я, домой.

— Хорошо.

Домой добралась быстро, все наверное готовятся к Новогодней вечеринке и дороги пусти. Только кругом светятся гирлянды, новогодние поздравления, уют, и домашняя обстановка, то что сейчас так не хватало Эмме.

Холод переполнял ее душу, закрывал от всего живого, как непроглядный кокон томящий в себе вьюгу. Хотелось закрыться, сбежать, но куда от себя можно спрятаться? Никуда… А голодные коршуны уже разъедали всю середину. Лакомились кусочками страха, шаршавым языком проводили по безысходности и клевали разум — медленно, как тикают часы. Все то, что узнала за один день — никак не хотело уходить, а ядовитой паутиной ложилось на «живые рани».

Детская площадка. Кругом скрип от только-что использованных качелей. И детский смех который доносился с разных углов этой площадки.

— Джоанн, аккуратней на горке. Присмотри за Эммой. Я сейчас приду… — раздался спокойный и приятный голос.

Детский смех.

Девочка с кудрявыми, светлыми волосами, заплетенными в два хвостика и цветочном голубом платье — подбежала к девочке с черными, распущенными волосами и в черным платье, расшитом разными розовыми вставками.

— Эмма… я толкну

— Нет, я боюсь … — пискнула черноволосая девочка.

— Ну как хочешь… — надула губки и убежала к карусели.

Девочка чьи глаза были настолько черные как и волосы, затормозив туфельками, спрыгнула с качели. Осмотрелась по сторонам, и только далеко за площадкой она увидела свою сестру — садившуюся в дорогой, большой автомобиль.

— Джоанн! — крикнула..

Но услышала только:

— МАМА! Ма…

Она видела, как мать звонить кому-то, диктует цифры, как мечется по площадке, взъерошивая свои светлые слегка доходящие до плеч волосы. Потом сильно обнимает дочку, целует, шепчет что защитит. И как слезы просачиваются через тонкое платье, а мама все шепчет, все плачет…

Эмма проснулась в холодном поту. «Что за дуратский сон! Кто такая Джоанн? Почему там моя мама и я? Но я этого не помню. Что за больное воображение на почве пророчества! Или… Я уже ничего не понимаю.» — девушка вздохнула. Дотянувшись к телефону, посмотрела на часы — пол первого.

Но через минуту, ее как будто подменили. На ходу сбрасывая пижаму, в спешке одевалась. Накинув первую попавшеюся куртку — что совсем не была зимней, а обычная кожанка, предназначенная на весенние теплые вечера. Она обулась, хлопнула дверью, и только звук каблуков по лестнице мог определить с какой скоростью она спешила куда-то.