Чейз стал для меня кем-то большим, чем просто несносным придурком. И если я сейчас буду продолжать это отрицать, то у меня больше не останется никого, кому я смогу доверять. Потому что даже саму себя я буду убеждать во вранье.

Надо оценить его состояние. Не спит. Дышит. Глаза открыты, кровью пока не налились. Кожа не зеленеет. Озноб, кажется, ещё не наступил. Если постарается, сможет даже пистолет прямо держать.

Что это? Он кивнул мне?

— Сэйен, дитя! — Как долго этот Ветиа звал меня? — О, ты меня слышишь? Хорошо. Так что скажешь, у тебя ничего не было с этим юношей?

Когда это ты у меня об этом спрашивал?

— Не пойми неправильно, мы в любом случае тебя проверим, но хотелось бы услышать это от тебя. М-м, так что? — Его брови изогнулись домиком, взгляд подталкивающий.

Я взглянула на Чейза, и что-то больно сжалось в груди, окончательно вытеснив из неё пустоту. Не было почти ничего, или было много чего, но до финала так и не дошло. Но ведь могло дойти. И я бы об этом даже не пожалела. Потому что в те минуты, когда он целовал меня ещё будучи самим собой, были самыми прекрасные минутами на свете. И да, пусть в Новом мире такие слова мало кто произносит, но я имею на них право, потому что я их прочувствовала.

— Так что скажешь, Сэйен? — улыбался Ветиа, дёргая бровями. — Ничего ведь не было?

Я всё ещё смотрела на Чейза, а он на меня.

— Было.

— П-прости, что ты сказала?

Резко повернула к Ветиа голову:

— Было. Я спала с ним.

— Нет… Нет-нет-нет. — Ветиа яростно затряс головой, сомнительно хихикая.

— Сэйен! — недоумевающе воскликнула Кристина. — Что ты такое говоришь? Это ведь не правда!

— Я спала с ним! — сказала громче. — Спросите у него!

— Нет! — качал головой Ветиа.

Охранники обступили меня со всех сторон. Семеро. Не знаю, что из этого выйдет.

— Сэйен! — Теперь в глазах Кристины стояли слёзы. — Это правда? Ты… ты больше не невинна?

— Что ж, пожалуй, планы немного меняются, — суетливо проскрежетал Ветиа, теребя руками бороду. — Кристина, дитя, ты ведь знаешь правила. Мы должны всё проверить. Мы должны показать её специалисту, который это подтвердит, или опровергнет.

— Сэйен! Скажи, что это не правда! Скажи! Немедленно.

— Мы не можем пока доставить тебя в Ангел, девочка, — пыхтел Ветиа, глядя на меня уже без прежнего, пусть и фальшивого, дружелюбия.

— Сэйен! Возьми свои слова обратно!

— Сэйен, ты будешь находиться под стражей, до выяснения обстоятельств, — говорил мне Ветиа.

— Это не правда! Она врёт! — кричала Кристина.

— В клетку её! — перекричал её Ветиа. — Сажайте к нему! Даже если укусит, она не заразится, а мы как раз и проверим, исцелиться она, или нет. Надо ж когда-то это будет проверить.

Дышать ровно. Ноги на ширине плеч. Ну давайте, чего ждёте?

— Давайте-давайте, сажайте её в клетку, ничего плохого с ней не произойдёт, — пыхтел Ветиа. — Кристина, ты должна понимать, что по-другому мы поступить не можем. Пока что не можем. До тех пор пока её не осмотрели… Она может… может не подходить Ангелу. И я не имею право делать ей исключение, только потому, что вы когда-то дружили. Сажайте её в клетку!

— Так вот чем вы тварей кормите? — Мой вопрос адресовался Кристине, она словно смотрела сквозь меня, сквозь стеклянные линзы слёз застывшие в глазах.

Один из охранников завёл мне руки за спину. Я не сопротивлялась — на его поясе была шикарная кожаная кобура с пистолетом.

— Тебя не скормят! — даже слегка возмущённо ответил за неё Ветиа. — Твоя кровь слишком важна. И ты важна! Сразу после проверки, если всё окажется… {хорошо}, для тебя всё изменится! Ты станешь достойной Ангела. Он примет тебя! Но мы должны проверить… всё. И реакция твоего организма на вирус — не исключение. Так что раз пока мы находимся в лагере, начнём со второго пункта... Мы вытащим тебя из клетки, как только твой парень тебя укусит.

Второй охранник загремел ключами и открыл наконец дверь клетки Чейза. Тот, что держал мои руки, резко толкнул в спину, и я так же резко подарила ему удар затылком в нос. Хорошо, что мне попался низкий. Он повалился на землю, глотая собственную кровь, даже не заметив, что его кобура опустела.

Следующая секунда. Чейз поймал брошенный ему пистолет, неожиданно шустро вскочил на ноги и нажал на курок. Дважды. Уже минус три охранника.

— Что ты делаешь? — завопила Кристина. — Прекрати! Сэйен! Это не правильно!

Правильно добровольно пускать живых людей на корм тварям. Вот что правильно, да?

У меня не было времени с ней разговаривать. Я кинулась прямо на дуло винтовки одного из охранников и успела задрать его вверх, прежде чем оно продырявило мне живот.

Выстрел в небо. Крики в лагере. Сейчас сюда сбежится вся охрана!

Я ведь говорила, что «мои» охранники с виду казались хилыми? И на деле это оказалось правдой. Выхватить винтовку из рук первого труда не составило. Он получил прикладом в лицо и, отключившись, рухнул на белую землю.

Остались трое.

— Отступай к вертолёту! — закричал мне Чейз, используя Ветиа, как щит.

«Надо было тебе сразу ноги уносить, долбаный ты миссионер!»

Так что в Чейза не стреляли. Стреляли в меня. Уже не трое, двое: Чейз выстрелил одному из них прямо в затылок.

Вот так вот. Злая ирония: надо убивать тварей, которые сидят в клетках, а тут люди на их глазах убивают друг друга.

Выстрел. Резкая боль. Моё плечо задели. Я проехалась спиной по снегу и успела выстрелить из винтовки, попав охраннику чуть ниже шеи.

— Беги к вертолёту! — закричала я Чейзу.

— Только после вас, {Сэйен!} — отозвался тот.

Последний охранник куда-то пропал, но это было и не важно, потому что прямо на нас с холма неслась сотня таких охранников! Одно было хорошо — они всё ещё в нас не стреляли. Потому что у Чейза в заложниках был их чёртов святоша, а у меня, как они думали — Кристина.

Я схватила её за руку и поволокла к вертолёту.

— Отпусти! Что ты делаешь?! — кричала та, упираясь босыми ногами в мёрзлую землю.

— Забираю тебя из сектантского логова! — Практически всю силу вкладывала в то, чтобы тащить её за собой и при этом удерживать огромные ботинки на ногах!

— Это не логово! Я не хочу никуда! Отпусти! Сэйен, что ты делаешь?!

— Замолчи и просто иди! — орала я.

— Я никуда с тобой не полечу! Мой дом в Ангеле! Я должна туда вернуться! Я Божья посланница!

— Ты не можешь туда вернуться! Тебе там не место!

Кристина продолжала сопротивляться, так что я буквально волокла её тело по снегу. Ничего, пара царапин — не страшно.

— Это тебе там не место! — срывающимся голосом кричала она. — Это ты испорчена! В Ангеле нет места таким, как ты!

Я просто не верила собственным ушам. Они промыли ей мозги! И кажется не один десяток раз!

— В Ангеле что, все девственники? — воскликнула я.

— Все кому нет двадцати пяти! Это целомудренность!

— Это маразм! То есть когда им стукнет двадцать пять все могут начинать трахаться, как кролики?!

Перевесила винтовку на раненное плечо и, схватив Кристину здоровой рукой, резко рванула на себя.

Когда она успела стать такой сильной?

Она подняла красное от рыданий лицо.

— Что он делает? — Кристина смотрела в сторону. — Этот заражённый, он что…

Да, там стоял Чейз и стрелял по замкам на клетках с тварями. Они толпами вырывались на свободу и, рыча, мчались в сторону холма — навстречу охранникам. Заражённый Чейз уже не казался им вкусным? Или они умеют быть благодарными?.. И, к слову, на этих тварях не было ошейников. Эти были ещё свеженькими!

— Что же вы натворили! — раздался звонкий голос Ветиа. Он стоял на коленях, в снегу, недалеко от Чейза.

Я отвлеклась. А Кристина воспользовалась моментом и оттолкнула меня в сторону. Больное колено подогнулось, и я рухнула в снег.

Нет. Нет. Нет. Я не могу снова потерять её!

— Кристина! — бежала за ней, терпя боль в плече и колене. — Кристина!

— Ты не нужна мне! — вопила она, убегая, платье из белой простыни, как парус раздувалось за спиной. — Лучше бы тебя скормили тварям! Ты испорченная! Ты не нужна этому миру! В нём нет места таким грязным людям, как ты!

Она остановилась и, рыдая, упала в снег. А в это время раздался гул винтов вертолёта.

Я упала на колени рядом с ней.

— Убирайся! — Она глядела на меня с отвращением. Сейчас её прекрасное личико переполняла ненависть. — Я пыталась понять тебя, когда ты позволила им… позволила им забрать меня! Пыталась простить! Ты, наверное, и вправду не могла ничего сделать, я убеждала себя в этом. Но Ветиа помогли мне. Они спасли мою душу и мои мысли, очистив голову. Благодаря им я поняла, что Ангел — моя судьба, моё предназначение. Я напрочь забыла, что такое обида. Всё идёт именно так, как Новый Бог того хочет! Так что я даже была благодарна Скверне!.. Я хотела найти тебя, я почти уговорила верховного Ветиа выкупить тебя у банды! Хотела рассказать тебе обо всём, показать правильный путь, а ты… ты оказалась такой же, как большинство! Я так верила в тебя, гордилась тобой, надеялась, что ты жива и с тобой всё в порядке! А ты… ты оказалась грязной! Обычной шлюхой! Ты недостойна жить в Новом мире!

Она кричала, брызжа слюной, из её жестоких глаз ручьями текли слёзы, но она не казалась невменяемой, или запуганной. Это был её осознанный выбор. Ангел — вот её выбор. Не я.

— Если бы я сказала, что всё ещё нетронута, ты бы полетела со мной? — с надеждой произнесла я, приказывая слезам вернуться обратно — в потёмки души и больше никогда не сметь появляться на глазах.

И я искренне верила, что она передумает. Я хотела, чтобы моя маленькая девочка передумала и вернулась ко мне. Но Кристина больше не была маленькой, и не была моей.       Она отшвырнула от себя мои руки и силой толкнула в грудь. Затем поднялась на ноги, возвысившись надо мной, так что теперь я, сидя в снегу, казалась маленькой девочкой, которой только что разбили сердце. Которую вот-вот бросят.

— Уходи! Забирай вертолёт и уходи! — заговорила она ледяным голосом. Таким взрослым голосом. — Ты помогла мне однажды: если бы я тоже была испорченной, то никогда не попала бы в Ангел. Я отдаю свой долг! Так что вставай и уходи! Улетай отсюда! Я больше не хочу тебя видеть. Новый Бог тебя накажет! Но пусть это случится не здесь, не на моих глазах.