Я усмехнулась.

— Итак, ты расчитываешь быть директором в будущем.

— Было бы глупо не сделать этого, — Уэйд склонил голову набок, на его лице мелькнула улыбка. — Элтон не будет жить вечно, а я, в конце концов, благородного происхождения. Мое имя что-то значит в этом мире, и от меня ждут великих свершений, которые, конечно же, я намерен совершить.

— О, благородное происхождение! — сказала я, изображая британский акцент. — Мне называть тебя Сир?

Он ответил не сразу. Вместо этого, его темно-зеленые глаза сверлили меня, в то время как я чувствовала веселье и гордость, исходящие от него.

— Ты когда-нибудь слышала об Алистере Кроули, Харли?

— Это имя мне знакомо.

Учитывая мое мрачное состояние после нападения горгульи, мои мозги работали не так гладко, как мне бы хотелось. Имя показалось мне знакомым, но я никак не могла понять, откуда оно взялось.

— Он был знаменитым английским оккультистом первой половины двадцатого века, — сказал Уэйд, когда я начала вспоминать, что читала на эту тему. — Его общественная жизнь, известная людям, была в основном мистификацией. Он основал религию, экспериментировал с наркотиками и стал отцом троих детей. Он известен в основном своими работами.

— Но магический мир запомнил его другим?

Уэйд кивнул.

— За личиной репутации «самого злого человека в мире» был, по сути, один из самых совершенных магов в современной истории. Он посвятил свою жизнь изображению этого причудливого, недееспособного человека, в то время как его выжившие дети продолжали его работу. Он жил в то время, когда войны разрывали наш мир, и маги рисковали разоблачением, особенно во времена таких споров между народами.

— Почему военное время было особенно рискованным? — спросила я, пытаясь найти связь с историей, которую знала.

— Были маги, которые стремились извлечь выгоду из своего присутствия на поле боя, — он презрительно покачал головой. — Мировые войны были не просто вопросом людей против людей. Нам тоже пришлось вмешаться, пытаясь защитить наше общество от разоблачения, из-за нескольких ужасных личностей. Личность Кроули сделала свою работу и сумела убрать многих, кто пытался притворяться магами.

— Я так понимаю, ты родственник Алистера Кроули? И счастлив хвастаться этим.…

— Лола, одна из его дочерей, была моей прабабушкой. Я никогда не встречал ее, — ответил Уэйд. — Ты узнаешь все о Кроули на уроке истории ковена, но только для того, чтобы закончить мою мысль: да, я его родственник. И да, я планирую продолжать чтить это имя как можно дольше. Хотя я не поклонник такого театрального обмана, как у Алистера Кроули.

— Да, ты не кажешься мне достаточно харизматичным, чтобы быть такой личностью, — хихикнула я. На секунду я испугалась, что он обиделся, судя по его невозмутимому лицу. Но все, что я получила от него, был тихий внутренний смешок. — А как же твои родители?

— Моя мать — директор Хьюстонского ковена, а отец — член Техасского Совета магов, — ответил он с оттенком гордости в голосе.

— Ах, вот откуда ты знаешь о прошлом Гаррета.

— Мой отец дружит с отцом Гаррета, хотя он избегает рассказывать мне какие-либо интересные секреты, — сказал Уэйд, и я почувствовала, что он в некотором смысле жалеет Гаррета. Возможно, в этой истории было что-то еще, но я слишком устала и была потрясена, чтобы продолжать. Сначала ужин, потом горячий душ, потом сон. Через пять минут, наша еда была готова. Из кухни уже пахло жареным рисом.

— Итак, о системе баллов, — сказала я, пытаясь рассортировать в уме различные вопросы по степени важности.

— Если нам удастся увеличить наш рейтинг к концу этого года, это даст развитие в следующем году. Как только мы начнем получать бонусы, другие ковены больше не будут смотреть на нас свысока, — сказал Уэйд. — Суть в том, что этот ковен заслуживает лучшего финансирования. Наши маги — хорошие люди, просто пресыщенные и недооцененные.

— Но как подсчитываются очки? — спросила я. — Каковы критерии? Спасти кошку с дерева, получить десять очков? Припарковаться не в том месте, потерять пять?

— Практически, — сказал он. — Чем больше дело, тем больше очков получает ковен. Мы выполняем ряд миссий, в основном сосредоточенных на обнаружении и регистрации новых магов, обучении тех, кого мы приняли, поддержании тайны нашего общества и оказании помощи людям, которым пытаются повредить маги-мошенники или повлиять на их мир.

— Как магия может повлиять на человеческий мир? Я имею в виду, кроме того, как стоять на вершине Эмпайр Стейт Билдинг и объявлять новый мировой порядок?

— Некоторые пробираются на правительственные и военные посты. Из всех заклинаний и зелий, которые мы собирали на протяжении веков, единственное, чего у нас нет, это своего рода «магического детектора». Мы полагаемся на исследования и наблюдения. Мы не можем чувствовать другие магические силы. Если вы поместите мага в комнату, полную людей, он не сможет указать на другие магические предметы, если он не обратит внимания и не поймает их во время выполнения заклинаний. Я надеюсь, что когда-нибудь мы придумаем такое заклинание, но до тех пор, это хорошая старомодная детективная работа для ковенов, чтобы идентифицировать новые магические предметы. Честно говоря, большую часть времени это просто. В детстве мы практически не контролируем свои способности. Случаются несчастные случаи.

— А как насчет Эдли де ла Барт? Она сделала это, Читая по мне. Разве вы не можете работать над улучшением конкретно этого процесса?

— Она работает над чем-то, но Чтение требует согласия субъекта. Ты, например, сопротивлялась, но в конце концов позволила ей прочесть твою кровь. Если бы ты твердо сказала «нет», она бы ничего не увидела. Она изучает способы обойти это, но это требует времени и тестов. При достаточном финансировании Эдли может найти метод обнаружения в течение следующего десятилетия.

Звякнул колокольчик над входной дверью, и мы с Уэйдом повернули головы. К моему удивлению и, судя по тому, что я чувствовала, к удивлению Уэйда тоже, вошел Гаррет. Он рассеянно листал телефон, направляясь к стойке. Он поднял глаза, его губы растянулись в улыбке, когда он увидел нас.

— Черт, — Уэйд наблюдал, как Гаррет прошел между столиками и остановился возле нашего. Только тогда я заметила печаль, где-то глубоко внутри него. Используя логику и информацию, которую я собрала до сих пор, я поняла почему. Их отцы были друзьями; логично, что Уэйд и Гаррет тоже когда-то были друзьями. Что-то явно изменилось, раз они оказались на таких противоположных полюсах. Что-то, о чем Уэйд жалел.

— Забавно, что я встретил вас здесь, — сказал Гаррет, хотя в его голосе не было веселья. Мне действительно не нравилось не чувствовать его. Он прищурился, глядя на Уэйда. — Я вижу, ты не терял времени, пытаясь залезть в штаны новенькой.

— Следи за языком, Гаррет. Это человеческая территория, и ты не должен ее переступать, — предупредил Уэйд, и я не была уверена, должна ли чувствовать себя польщенной или оскорбленной. Впервые в жизни, и к моему большому удивлению, я решила держать рот на замке и наблюдать за их активным диалогом.

— Так что, я не помешал свиданию? — поднял на меня бровь Гаррет.

Я просто покачала головой в ответ, игнорируя пламя на щеках. Мой желудок сжался, но это была не я. Это был Уэйд.

— Нет, мы просто ждем еду, — ответил Уэйд. — Полагаю, ты все еще не слышал.

— Слышал что? — Гаррет нахмурился, переводя взгляд с Уэйда на меня.

— Было еще одно нападение горгулий, — сказал Уэйд. — Трое из них пришли за Харли в ее квартиру.

Я показала ему дымящуюся банку на столе, рядом с корзинкой с приправами. Его челюсть чуть не отвисла, глаза расширились от ужаса.

— Выжил только один, — добавила я. — Мы должны были убить двух других, прежде чем они причинят вред людям.

— Ты в порядке? — спросил Гаррет обеспокоенным голосом. Я этого не ожидала, поэтому в ответ только пожала плечами. Затем он хмуро посмотрел на Уэйда. — Почему не сообщили мне?

— Не знаю, — ответил Уэйд, слегка удивившись. — Я написал об этом Элтону. Он решает, кому сообщать эту информацию.

— И ты не подумал позвонить мне? Знаешь, вообще-то я возглавляю следственную группу! Или ты настолько ревнуешь, что готов саботировать расследование просто назло мне? — Гаррет сплюнул.