Лида впилась взглядом в мужа.

- Что предложите в мой журнал? Может, о борьбе за мир во всем мире? Это актуально.

- Причем всегда, - согласился капитан. - От борьбы за мир, как от всякой борьбы, человек звереет, так как в борьбе надо только побеждать. Я лучше о пиратах напишу.

- О пиратах так о пиратах. Это будет романтическая история? Хроника злодейств? Публицистика?

- Это будет белый стих, мадам. Никаких рифм. Лишь аритмия океана. Белый стих размером с океан. Одно я только думаю: поместится ли на моей кухне Пегас?

- У истинного поэта даже табурет под парусом.

Дрейку показалось, что Лиду вдруг скосило всю, как кливер. Хорошо, раздался звонок.

- Надеюсь, кэп, вы в галерке?

- Нет, мадам, партер, третий ряд.

- Как вы пали! Это мелкобуржуазно!

- Зато близко, - пробормотал Дрейк.

Он почувствовал, что устал. В этом фейерверке он совсем забыл, ради чего, собственно, пришел на спектакль. Катя, подумал он, Катя. Он произнес про себя несколько раз это полузабытое имя, и оно возродило в нем, как заклятие, былое. Как на призыв «Сезам, откройся!» открывалась дверь к несметным сокровищам. Вот только остались ли они там?

Федор не слышал, что говорят актеры, что-то суетятся, балагурят. Он видел Катю, и ему казалось, что она тоже увидела и узнала его. Несколько раз он ловил ее взгляд на себе. В антракте он не встал и остался в зале. Лида увидела знакомую и вышла вместе с нею в фойе.

- Видела твою, - сказала Лида.

У Федора захолонуло сердце.

- Кого? - выдохнул он.

- Сумасшедшую в малиновом кимоно. Из свиного рыльца сшила сарафан. Ей, небось, не сказал, что авангард? А как родной жене, так на ней и рейтузы - авангард! А дракон на спине - ничего!

- Рейтузы? Нет, рейтузы не авангард. Рейтузы - анахронизм.

Спектакль закончился под гром аплодисментов.

- Ну, как? - спросила Лида

- Душно, - ответил Федор, вытирая со лба пот.

- Я про спектакль спрашиваю.

- Спектакль как спектакль.

- Как тебе твоя Туманова?

- Моя?

- А то чья же? Что же, ты думаешь, я не знаю твоей первой жены? - Лида насмешливо смотрела на супруга. - Ты, Федя, как ребенок! Смешно даже, ей-богу!

- Смешно, - согласился Федор. - Подождем, когда она выйдет.

- Подождем, - кивнула Лида. - Ты подожди, а я домой пойду. А то Машенька одна.

- Останься. Ничего с ней не сделается. А ты не ребенок?

- Кэп! Где вы были в антракте? - раздался откуда-то сверху голос Анны Семеновны.

- В антракте, мадам! - не поворачивая головы, отозвался Федор.

Лида раздраженно отняла свою руку от руки мужа.

- Стыдно же так орать! Что подумают люди?

- Что подумают, то и скажут, - ответил Федор.

- Это она пришла на спектакль? Зачем ей спектакль? Она сама спектакль! - заводилась Лида, и Федор был согласен с нею. - Знакомые у тебя, Федор! Ишь, цокает как!

Та, шумя и приветствуя знакомых, спускалась по лестнице.

- Это абзац, капитан! - подошла Анна Семеновна. - Одни знакомые! А вам как?

- Что как? - свела брови Лида.

- Спектакль.

- Спектакль как спектакль, - ответила Лида. - Полный аут!

- Вот она, афористичность! Капитан, вы почему таили от общества вашу супругу?

- Да кто ее таил? - вырвалось у Дрейка, и тут он увидел Катю в сопровождении двух мужчин. Странно, когда она успела снять грим и все такое?

- Катя! - крикнул он. - Екатерина Александровна! Туманова!

Та остановилась, удивленно посмотрела в сторону Дрейка, что-то сказала своим спутникам, те попрощались с ней, один поцеловал в щеку. Она направилась к Дрейку, который уже шел ей навстречу, бросив жену и Анну Семеновну.

Весной Лида видела, как на мосту лоб в лоб столкнулись две машины. Сейчас она увидела нечто схожее. Муж и актриса застыли на мосту своей жизни, столкнувшись лбами, и неясно было, что сталось с ними. Еще Лида увидела, сердцем почуяла, что этот миг для них длился дольше десятилетий разлуки. «Почему? Почему так? - вскричал кто-то в ее душе. - Почему так несправедливо?»

Катя протянула руку Федору. Он вспомнил ее руку за мгновение до того, как коснулся. Катя обняла Федора и поцеловала в щеку. Он неловко ткнулся ей в ухо.

- Я и не думал увидеть тебя. Думал, пока грим снимешь, то-сё...

- Это быстро делается, - улыбнулась Катя.

Не успели они вымолвить еще пару слов, как их достала Анна Семеновна.

- Как я рада видеть вас, знаменитую актрису! - послышался ее хрипловатый голос. - Капитан, познакомьте меня с народной артисткой РСФСР!

- Екатерина Александровна, это Анна Семеновна, проректор инсти...

- И прошу заметить, Екатерина Александровна, руководитель студенческого театра! Вам непременно надо посмотреть наш последний водевиль! Он вас потрясет до основания! Поехали!

- До чего? - взметнула брови артистка.

- Куда? - спросил Дрейк. - Куда, Анна Семеновна? У Екатерины Александровны свои дела.

- Какие дела? Занавес опущен, значит, никаких дел! Едем ко мне в институт. Соберу сейчас девчат, парней и содрогнутся стены! Еще бы, сдать спектакль народной артистке РСФСР!

Лида молча переводила взгляд с мужа на сумасшедшую бабу, а с нее на народную артистку, первую жену Федора. Черты лица ее заострились, а в душе была тоска: «Что же так свело нас всех в один час?!»

- Ну, что ж, дорогие рэсэфэсэрянки, - произнес Федор, - едем!

Анна Семеновна встала посреди проезжей части улицы и энергично остановила первое же свободное такси. Усадив Дерейкиных и Екатерину Александровну на заднее сиденье, сама плюхнулась на переднее и - «Salve, голубчик!» - скомандовала:

- Форвертс! Кэп, не угостите ли даму папироской? «Беломор» не мухомор, хоть и говнистая махорка.

Лида едва не сгорела со стыда. Таксист захохотал. Катя сжала руку Федора. Он так и обмер. Да что же это такое, подумал он. И, тронув таксиста за плечо, скомандовал:

- На Гончарную! Дом шесть. Со двора. Линкс, то есть слева.

- Славно, кэп! - не обиделась Анна Семеновна. - Я всем знакомым уже сказала, что в нашем городе есть один мужчина. И это - вы, капитан! Чур, сперва завезти меня. Завтра я к вам наведаюсь, Екатерина Александровна, в гостиницу. Не возражаете? У вас какой номер?

- Двести пятый.

- Меня - вот здесь. Чао! Спектакль был - полный аут! Москва столица, моя Москва! - запела Анна Семеновна.

- Федя, она всегда такая? - спросила Лида.

- Я ее вижу второй раз в жизни.

- Ты здесь так и живешь? - спросила Катя.

- А где же мне еще жить? - спросил Федор, а Лида дернулась.

- Столько лет прошло. Неужели квартиру не дали?

- Вот ее и дали, - ответил Федор. - Нормальная квартира. Две комнаты. Нас двое да внучка.

Лида стала собирать на стол.

- Я помогу вам, - предложила Катя.

- Ничего, я справлюсь, - ответила Лида. - Машенька, покажи бабе Кате рисунки.

Стервоза, подумал Федор о жене, но подумал с нежностью.

- Славная какая! - искренне сказала Катя, любуясь девчушкой. - Сколько ей?

Федор не мог вспомнить.

- Ты все такой же! - засмеялась Катя.

За столом она обмолвилась об этом, а Лида с ожесточением бросила:

- Да он во всем такой! Маша, ты показала рисунки? Где ты там?

- Она сейчас дорисует и покажет, - сказал Федор.

- Спать ей уже пора, - буркнула Лида, - а не рисунки рисовать. Маша! Неси уж, демонстрируй!

Выскочила Маша с рисунками из своей комнаты.

- Какие рисунки! - воскликнула Катя. - Корабль? И еще корабль! И еще! И все с парусами? Это деда на таком ездит?

- Ходит, - поправила ее Маша. - Да, у него корабль с парусами.

- А ты ездила на нем? Ходила?

- Да.

- И он с парусами?

- Да. А еще пушки. И бушприт.

- Она вся в тебя, - Катя положила Федору руку на плечо.

- А лицом и фигурой в меня, - сказала Лида.

- Постой, а что тут за цветы на корабле?