- Отчего же, - ухмыляется, запрыгивая на столешницу, улыбаясь своей безумной улыбкой. И кто еще из нас двоих больший псих? - Но видишь ли в чем проблема, - продолжает так, будто погоду обсуждает, - то, что нужно мне, я смогу выбить из тебя силой, и потом прикопать твое бездыханное тельце под ближайшим кустом. Или оставлю гнить тут, пока старый уборщик не найдет твой двухнедельный труп, изглоданный крысами, - даже не морщусь от его слов, упрямо продолжая пытаться снять наручники.

      - И в чем проблема? Если бы ты хотел, я был бы уже мертв.

      - Не все так просто, как хотелось бы... - раздраженно выдыхает, будто на его плечи взвалили тяжкий груз. - Тут же дело не в тебе и не во мне. Ты сам хоть понял, куда вляпался?

      - Пока нет.

      - Скоро поймешь, - его раздражением пропиталось все вокруг: воздух, атмосфера, даже одежда на мне. - Делать-то что будем? Я с тобой нянчиться не стану, - предупреждает сразу, изрядно поморщившись.

      - Я с тобой тоже, - копирую его интонацию и получаю очередной удар в лицо. Вкус крови уже не вызывает раздражения, почти привычный, поэтому не морщусь, когда сплевываю сгусток алой жидкости ему под ноги. Болит все, но стараюсь об этом не думать сейчас, иначе скачусь в очередной болевой обморок.

      - Хамить мне - плохая примета, запомни на будущее... если оно конечно у тебя будет.

      - Встретить тебя вообще плохая примета, я смотрю, - не могу заставить себя заткнуться, прекрасно понимая, что ему ничего не стоит прибить меня прямо здесь и сейчас.

      - Я предлагаю разойтись миром, - ухмыляюсь своей дерзости и прикусываю губу, дабы не вскрикнуть от боли, когда все-таки удается вывернуть запястье и освободить одну руку от наручников.

      - И что дальше?

      - А? - упускаю нить разговора.

      Устало потирает переносицу, от чего его вид становится еще более уставшим и порядком потрепанным. Отросшие пряди светлых волос выбились из короткого хвоста и беспрерывно лезут в лицо, серые глаза потухли и кажутся стеклянными, но он все еще твердо стоит на ногах, словно наступая сам себе на горло.

      - Ну снял ты наручники, а дальше что? - сердце пропускает удар. Решаюсь действовать, понимая, что хуже, чем сейчас, уже явно не будет.

      Пока он расслаблен, кидаюсь на него, едва найдя опору в собственных ногах, тут же получаю новый болезненный удар в живот, стон боли сам собой слетает с губ, хочется бросить все, разреветься, скрутиться калачиком и тихо сдохнуть, но природное упрямство не дает возможности отступить на полпути.

      Он отталкивает меня в сторону, не понимая, что уже совершил ошибку. Успеваю схватить со стола пистолет. Я же не дурак тупо кидаться на него в лобовую! Прекрасно понимая разницу в опыте и силе, не хочу помирать так глупо. Падаю на пол и отползаю к стене, упираясь в нее спиной. В моих руках зажат пистолет, пальцы напряжены, но как бы тяжело не было, руки не дрожат. Он стоит в изумлении и немом восхищении. Не ожидал, парень? Я тоже умею удивлять.

      - Не ожидал, - стоит на месте, скрестив руки на груди, но мне кажется, что за напускным спокойствием разрастается черная убийственная аура, клубящаяся вокруг него.

      - По твоей ахуевшей морде я это заметил, - заткнись Ян, просто закрой рот и сваливай! Тогда почему сижу, как мешком прибитый, и не могу выпустить его из поля зрения? Его образ, дерзкий и неуправляемый... что-то в нем есть такое, почти знакомое. Смутно узнаваемое, но оно есть. И это "что-то" никак не дает покоя.

      - Мы, кажется, уже обсуждали твое поведение в моем обществе, - делает шаг ко мне и ухмыляется, когда уверенно снимаю предохранитель и целюсь ему прямо в голову.

      - Ты говорил, что меня искать не будут, - черт, как же раскалывается голова, организм, почувствовав защиту, начинает включаться и анализировать происходящее. - А тебя будут? - его взгляд темнеет, руки сжимаются в кулаки и, видимо, это происходит неосознанно, потому что он все еще продолжает улыбаться, а у меня волосы дыбом встают от его улыбки. Уж лучше пускай матом орет, чем вот так...

      - Тебе так интересна моя жизнь?

      - Вообще до пизды, но надо же тебе зубы заговаривать.

      Напрягается, я, кстати, тоже. Слышен шелест шин за окном, гул двигателя, доносящийся даже через не стихающий ветер и стены обшарпанного дома, служащего нам пристанищем.

      - Ты кого-то ждешь? - в миг посерьезнев, осторожно подходит к окну, будто я его тут, блядь, не на мушке держу, а просто мило с ним беседую, выглядывает в него, чуть приоткрыв цветастую занавеску с безбожно отвратительными цветами, и сразу отходит обратно.

      - Нет, - отвечаю на вопрос, пытаясь понять, а что вообще происходит.

      Идет ко мне с упрямством осла и грацией танка.

      - Выстрелю, - предупреждаю, когда расстояние между нами становится непозволительно опасным.

      - Давай, - бросает раздраженно, - там как раз услышат, что мы тут, и прибьют нас обоих одним махом. Правда здорово?

      - Это не менты? - задаю даже по-моему глупый вопрос.

      - Нет, все-таки ты тупой, - качает головой, будто сокрушаясь, садится передо мной на корточки, незаметным мне движением перехватывает мою руку и, заломив запястье, отбирает пистолет; бьет меня наотмашь ладонью, скорее в профилактических целях, и, вздернув на ноги, толкает в сторону импровизированной кухни.

      - Значит так, - начинает тихо и почти неслышно, от чего приходится вслушиваться в грубый хрипловатый голос, - там две машины, человек шесть народу и, как ты понимаешь, они вооружены. Есть два варианта развития событий, - достает второй пистолет из-за пазухи, проверяет наличие патронов, матерится, и снова смотрит на меня, - либо я сдаю тебя им и, возможно, меня отпускают, что вряд ли...

      - Либо? - первый вариант мне совсем не нравится. Если уж менты ведут себя столь бесцеремонно, то что ожидать от людей, которых в принципе не сдерживают никакие рамки закона.

      - Либо мы, по возможности, пытаемся выбраться отсюда, но вот проблема... на хрена мне ты?

      - Тебе же от меня что-то нужно, - напоминаю, следуя за ним, когда он осторожно крадется к запасной двери, но мне из-за вздрюченных нервов его шаги кажутся оглушающе-громкими, будто тут репетирует слоновий балет.

      - Зассал, мелкий? - ухмыляется и толкает меня в стену, ударяя руками возле моей головы и нависая, как грозовая туча, от которой не скрыться. - Мы выбираемся отсюда, ты становишься послушным и почти ручным. Я говорю - ты выполняешь, слушаешь и по возможности молчишь. Попробуешь сбежать - поймаю, и тогда уже не буду разговаривать, сразу грохну, для начала вытащив всю необходимую мне информацию раскаленными клещами. Уяснил?