-Краденую!? Да ни за что на свете!

-На суде можешь сказать, что я тебя силой заставил… впрочем, дело твое. Поступай, как знаешь, а вот мне определенно надо еще чего-нибудь выпить.

* * *

-После многочисленных сообщений о взрыве в комплексе «Айсберг» мы попытались получить комментарии у администрации небоскреба, но безуспешно. Мы как раз записывали свой репортаж, когда произошла еще одна трагедия.

Картинка на экране сменилась. Камера показала ту же ведущую, которая закрепляла микрофон на лацкане, как вдруг находившийся за кадром оператор что-то воскликнул, и изображение резко скакнуло в сторону, быстро наезжая на здание за спиной девушки. В ее поле зрения показался какой-то предмет, с кажущейся неторопливостью ползущий вниз по зеркальному фасаду, словно муха по стеклу. Картинка продолжала расти, и вскоре стало понятно, что это небольшой частный коптер, который, кувыркаясь, падал откуда-то с верхних этажей. Время от времени он задевал стену, и стекло взрывалось фейерверком сверкающих на солнце осколков, издалека выглядевших как серебристая пыль.

Камера буквально впилась в несчастную машину, кажущуюся крохотной на фоне громады «Айсберга», ловя каждый ее кульбит.

Неожиданно обзор заслонили непонятные конструкции, и камера откатила назад, показывая общую панораму. На этом уровне здания располагался широкий уступ, и падающий коптер упал на него, пробив стеклянную крышу.

-Как нам удалось выяснить, машина рухнула на зимний сад, находящийся на 100-м, «изумрудном» этаже «Айсберга». Пока неизвестно, что стало причиной аварии, и есть ли пострадавшие – экстренные службы города по-прежнему воздерживаются от любых комментариев.

Камера еще раз проехалась сверху вниз по фасаду небоскреба, продемонстрировав бреши, пробитые в нем падающим коптером, а также большую дыру в куполе сада. Потом она скользнула ниже, задержавшись на еще одной пробоине, из которой до сих пор струился дымок.

-Мы продолжаем работать непосредственно на месте событий и выйдем в эфир сразу же, как только у нас появится новая информация.

Раздраженным взмахом руки Александр смахнул трансляцию в сторону. Он пересматривал ее, наверное, в десятый раз, поскольку никаких более свежих данных у него все равно не имелось.

В «Айсберге» разворачивалась беспрецедентная по масштабу трагедия, а его дочь, находящаяся в самом ее эпицентре, как сквозь землю провалилась! И это при том, что ее основной задачей как раз являлось оперативное информирование отца обо всем, что происходило в комплексе. Да, из-за отключений, мобильная связь там работала нестабильно, но хоть иногда, можно ведь выглянуть во двор, чтобы отчитаться! Юлия уже несколько часов не выходила на контакт, и Александр начинал испытывать явное беспокойство – странное и неприятное чувство, от которого за последние годы он уже успел отвыкнуть.

Когда пространство в радиусе нескольких километров вокруг твоего дома денно и нощно контролирует многослойная система охраны, когда для всех силовых структур обеспечение безопасности членов твоей семьи является наивысшим приоритетом, когда твою дочь повсюду, куда бы они ни пошла, неотступно сопровождает личный перфект – при такой жизни невольно начинаешь забывать, что значит беспокоиться за своего ребенка. Пусть даже взрослого. И теперь Александр попросту не находил себе места, даже не зная, за что хвататься.

В конце концов он не выдержал и вызвал начальника городской полиции – уж он-то должен знать, кто там, в «Айсберге» отвечает сейчас за безопасность.

Уже с самых первых его слов Александр понял, что дела обстоят не лучшим образом. Он даже спросить ничего не успел, как генерал торопливо затараторил, что «они делают все возможное» и что «принимаются все необходимые меры», однако ничего конкретного не сообщил, с явным облегчением переключив связь на своего заместителя, работающего непосредственно в самой гуще событий.

Тот же, едва завидев главу Лиги на экране, немедленно предпринял рефлекторную попытку сбежать, но, поскольку телефон он при этом продолжал держать в руке, его замысел не вполне удался. Несчастный только пару раз крутанулся на месте, после чего обреченно сник.

-Мы делаем все возможное, - едва слышно пробормотал он.

-Я уже в десятый раз слышу эту фразу! – взорвался Александр, - Вы можете просто, без лишних объяснений найти Юлию и сказать ей, что я хочу с ней поговорить!? Вы знаете, где она сейчас?

-Я… мне… в данный момент ее местонахождение нам неизвестно, - кое-как выдавил из себя офицер и немедленно вернулся на знакомую дорожку, - но мы предпринимаем все…

-Заткнитесь, а! Мне не нужны оправдания и обещания! Я хочу получить короткий и четкий доклад по существу! Все! – Александр перевел дух. Заложенный в головы людей трепетный пиетет перед представителями Лиги порой создавал немало трудностей в общении, - что там у вас произошло?

-Взрыв в техническом помещении на 49-м этаже, - насколько же проще давать короткие ответы на четкие вопросы!

-И Юлия находилась там в этот момент?

-Да.

Александр почувствовал, как от напряжения немеют его скулы. Он обязан сохранять самоконтроль, он никоим образом не должен выдавать свое волнение! Он, в конце концов, Председатель Лиги, один из влиятельнейших людей в мире, и не имеет права распускать сопли на людях.

Вдох. Выдох.

-Она серьезно пострадала?

-Мы не знаем.

-Это… как? Что вам мешает?

-Вместе с ней в помещении, помимо ее… сопровождающего, находился еще дежурный комендант и два техника, которые вскрывали запертую дверь. Как оказалось, дверь была заминирована, и…

-Заминирована!?

-В общем, когда техники попытались ее открыть, грянул взрыв.

-Насколько мощный?

-Оба слесаря погибли на месте. Комендант получил серьезные ранения и был срочно госпитализирован, - словно издеваясь, полицейский начал перечисление с конца списка, - также мы обнаружили тело охранника, который прибыл с Юлией… он также был ранен, и его… добили выстрелом в голову.

-Добили!? Какого черта! Кто!?

-Мы не знаем. Взрыв поднял тучу пыли, началась паника, и в суматохе нам не сразу удалось пробраться на место. А когда мы, наконец, протолкались – все уже было кончено.

Вдох. Выдох.

-А Юлия?

-Ее там не оказалось.

-Как это понимать!? Куда же она подевалась?

-Мы предполагаем, что ее похитили злоумышленники, забаррикадировавшиеся на техническом этаже. Ее телохранитель, даже будучи раненым, пытался ее защитить, и потому его убили.

-Где они ее держат?

-Неизвестно, - офицер уже окончательно смирился с судьбой и, не мудрствуя особо, выкладывал все как есть, - они завалили проход металлоконструкциями и, надо полагать, установили новые мины. Мы уже вызвали саперов, а до их прибытия ничего пока не трогаем.

Вдох. Выдох.

-Подключите к работе все необходимые службы и подразделения, задействуйте все доступные ресурсы – саперов, спасателей, пожарных, тибетских монахов, чертей лысых – все, что угодно, но найдите мою дочь! Слышите!?

-Так точно!

-Не приемлите никаких проволочек, никаких отговорок – Вы действуете по моему прямому распоряжению. Если возникнут вопросы – звоните непосредственно мне, - каким-то краем сознания Александр понимал, что несчастный полицейский скорее застрелится, чем решится набрать его номер, - и не оставляйте попыток связаться с похитителями, мы должны выяснить, чего они добиваются.

-Ясно!

-И будьте готовы к тому, что людям, которые сумеют выбраться из здания, может потребоваться как психологическая, так и медицинская помощь. Пусть медики развернут там мобильный госпиталь, мне такая предосторожность не кажется лишней.

-Будет сделано!

-Хорошо. Пока все. Буду ждать от Вас новостей.

Александр повесил трубку и некоторое время сидел неподвижно, закрыв глаза и пытаясь унять нервную дрожь во всем теле. Он был готов к тому, что развитие событий пойдет по самому негативному сценарию, развиваясь от плохого к еще худшему, но исчезновение Юлии его просто оглушило и полностью дезориентировало. Лишиться ее помощи и поддержки в тот самый момент, когда она так нужна! Ему чертовски не хватало ее собранности, ее энергии!

Что ж, придется все разгребать самому, как в старые добрые времена.