Арлин протянула руку, чтобы помочь встать, но как только он взял ее ладонь, уже не отпустил. Притянув к себе поближе, он убрал волосы от лица Арлин и ласково заправил прядку за ухо.

– Спасибо, – поблагодарил Джек. – Увидимся завтра. Как ты отнесешься, если я заеду за тобой в девять?

Арлин вынужденно засмеялась:

– Чтобы пообедать?

– Нам нужно приехать пораньше, дабы занять столик на палубе, – пояснил он. – Кофе в поездку я привезу с собой. Большая порция, наполовину без кофеина, обезжиренное молоко, один сахар, правильно?

Она моргнула.

– Не могу поверить, что ты это помнишь.

– Я люблю тебя семнадцать лет, – рассмеявшись, пожал плечами Джек. – Должен признать, что говорить об этом становится все легче, хотя и немного страшновато.

Так они и стояли. Арлин вглядывалась в его глаза, в знакомую улыбку, приподнявшую уголки благородного рта. Неуверенность, которую она рассмотрела, заставила ее сердце биться сильнее. Сколько бы Джек ни притворялся, он не был настолько самоуверен, как это часто казалось.

– Наверное, в некотором роде я пошел ва-банк, – сказал ей Джек.

– Кофе сильной обжарки, – начала перечислять Арлин, пристально глядя ему в глаза. – Черный. Три, именно три порции сахарозаменителя. Эта дрянь убьет тебя, Джек.

Джек рассмеялся, потом, прищурившись, глянул на нее.

– Так что ты хочешь сказать? – спросил он. – Что тоже была влюблена в меня семнадцать лет?

– Двадцать, – возразила Арлин, и Джек удивленно усмехнулся. Его глаза внезапно потеплели, еще чуть-чуть и он бы ее прижал и начал целовать, поэтому она уперлась рукой ему в грудь, чтобы удержать на безопасном расстоянии. – Но я совершенно уверена, что любила лишь фантазию о тебе, – призналась она. – Ну, ты понимаешь – супер-сексуальный друг моего старшего брата. Думаю, я готова потратить немного времени, и посмотреть какой ты в реальности.

С этими словами она убрала руку.

Но Джек был очень осторожен, явно боялся спугнуть свое счастье, поэтому Арлин встала на цыпочки и нежно поцеловала его в губы.

– Дааа-а-а.

Он улыбнулся ей, отчего вокруг глаз появились морщинки.

– Это сказала Мэгги или я? Потому что это именно то, о чем я думал.

Арлин подтолкнула его к двери:

– Увидимся завтра.

– В девять часов, – напомнил он, открывая дверь.

– Конечно. Почему бы и нет? – невольно засмеялась Арлин.

Пройдя через дверной проем, Джек остановился в холле и посмотрел на нее:

– Ха. Как-то все странно. Я счастлив, и еще, кажется, очнулся от сна.

Без сомнения, это были одни из самых сладких, самых романтичных слов, когда-либо сказанных ей.

– Увидимся завтра, – пообещала Арлин, сглатывая комок в горле.

– Не будь слишком строга с Мэгги, – сказал Джек на прощанье.

И ушел.

Робин занес сумки Джулза к ним домой.

– Мы обязательно должны проводить с Мэгги больше времени, – увещевал он Джулза, следуя за ним в кухню. – Со следующего месяца, когда Арлин уедет в Ирак. Я приглашу девочку на съемочную площадку. Это пойдет Мэгги на пользу – поддержит и отвлечет. Не то чтобы сильно поможет, но время она скоротает.

Джулз положил на кухонный стол пиццу, за которой они заехали по дороге домой.

– Тебе до сих пор тяжело, когда я уезжаю? – спросил он.

Робин пожал плечами.

– Ничего не поделаешь. Хотя я предпочитаю, чтобы ты проводил по четыре недели в Калифорнии, а не в зоне боевых действий. Это полный отстой. – Он подошел к Джулзу, стоявшему у расположенной в центре кухни стойки. – Давай поедим позже.

Улыбка Робина источала чистый секс, однако у Джулза было свое мнение.

– Я много в разъездах.

– Да, малыш. Просто попытайся всегда возвращаться домой, – сказал Робин, взял его за галстук и потянул к лестнице, ведущей в спальню.

Но Джулз не мог пообещать супругу, что всегда будет возвращаться домой. И что вернется не в мешке для трупов.

– Я ненавижу саму мысль, что делаю с тобой то же самое, что Арлин творит с Мэгги, – признался он и последовал за Робином по лестнице. – У нее-то нет выбора. А у меня есть.

– Нет, – возразил Робин, повернувшись к Джулзу прямо на ступеньках. – И у тебя нет выбора. Ты был бы несчастлив, занимаясь чем-нибудь другим. Я никогда не стану просить тебя…

– Знаю. – Джулз поцеловал его. – Но, наверное, ты и не должен просить.

Робин заулыбался, глядя Джулзу в глаза.

– Видимо, ты действительно меня любишь. – И от нежности на лице Робина у Кэссиди перехватило дыхание. – Поэтому каждый раз, когда ты возвращаешься из-за границы, у нас происходит один и тот же разговор.

– Ты знаешь, что я тебя люблю, – тихо проговорил Джулз, – и мне ненавистна мысль, что я делаю тебя несчастным.

– Так компенсируй мне страдания. – Тепло в глазах Робина заставило Джулза улыбнуться.

– Ты уверен, что сегодня вечером мы больше никуда не двинемся? – спросил Джулз. – Не будем никого спасать? Улаживать кризисы? – И тут, как по команде, у него зазвонил мобильный телефон.

Глядя все время Робину в глаза, он вынул трубку из кармана, отключил звук, а затем, не посмотрев на определитель номера, бросил ее в корзину для белья, стоявшую рядом с нижней ступенькой.

Они так и застыли на середине лестницы, глядя друг на друга.

Первым моргнул Робин.

– Тебе лучше ответить, – посоветовал он. – Может, это Арлин. Или даже президент?

Джулз кивнул.

– Ага.

Вздохнув, он спустился вниз и выкопал телефон из груды чистых полотенец.

«Пропущенный звонок», – прочитал Джулз. Но ни от Арлин, и ни от президента США.

– Это Яши, – объяснил он Робину.

Джо Хирабаяши был одним из подчиненных Джулза и хороший друг. Если ему действительно нужно связаться с Джулзом, он перезвонит. Но не плохо бы через некоторое время. Все еще стоя на лестнице, Робин улыбнулся и протянул руку.

Джулз принял ее – и помчал его к вершине.

Арлин сидела на стареньком диване в гостиной Уилла и держала на коленях голову Мэгги.

Ее дочь выплакалась всласть – обе нарыдались – и теперь спала, пока Арлин гладила ее волосы.

Мать и дочь уже обсудили несколько сложных тем, особенно первым делом секс. Арлин очень надеялась, что угроза Мэгги забеременеть – всего лишь пустая угроза. Даже имея перед глазами менее чем впечатляющий пример Лиззи, Мэгги и близко не была готова к сексуально близким отношениям ни с одним знакомым мальчиком.

Правда, Арлин выяснила, что дочь влюблена в старшего брата Лиззи, Майка, который сказал Лиз, что считает Мэгги хорошенькой. Он учился в одиннадцатом классе средней школы, и Арлин решила обязательно отправить Уилла и Джека поболтать с парнем. Ладно, не столько поболтать, сколько попугать. Она сделала мысленную пометку, что нужно поговорить о нем с Дольфиной и попросить ее внимательно следить за…

Боже, как она не хотела возвращаться. Как хотела активно участвовать в жизни своей дочери.

Они с Мэгги об этом тоже говорили очень долго. О моральных обязательствах, чести и необходимости сдерживать обещания.

А после они обсудили Джека.

– Почему ты никогда мне о нем не говорила? – спросила Мэгги.

Арлин покачала головой.

– Не о чем было говорить. Он лучший друг Уилла, я младшая сестра Уилла. Потом я встретила твоего отца… – она пожала плечами.

– Джек сказал мне, что плакал, когда узнал о вашей с папой свадьбе, – поделилась Мэгги.

– В самом деле? – произнеся эти слова, Арлин поморщилась. Ее голос прозвучал, как у какой-нибудь школьной подружки Мэгги.

– Он рассказывал мне всякие истории о тебе, – сообщила дочь. – На свадьбе Джулза и Робина мы проговорили почти два часа. Еще до того, как Джек признался, я поняла, что он в тебя сильно влюблен, потому что назвал тебя музыкой. Это было сразу, когда мы с ним в первый раз встретились. Он говорит «ты, наверное, дочь Арлин Шрёдер», а я говорю «да», а он говорит «твоя мама – музыка». То же самое сказал Уилл, когда впервые рассказывал мне о Дольфине.