Я вскочила с кровати, схватила валяющийся халат на полу, быстро одела и завязала сложный узел на талии. Можно подумать, меня и в халате не залюбят до смерти.

— Обманула, — зарычал князь и поднялся во весь рост.

Блин, нельзя так женщин шокировать. Комнату сотряс мой хохот.

— Бабулю позвать, али как? — спряталась за кровать, та стояла посередине комнаты, так что обежать я бы успела.

Эдик глянул вниз, скривился, опал с лица, так же как и его гордость, и злобно выдал:

— Издеваешься?!

— А что, так заметно? — хихикнула, и снова оббежала кровать, ибо меня очень хотели…поймать.

— Так, — выдохнул князь, щелчок пальцами и он одет с иголочки: серебристые брюки со стрелочкой, белая рубашка с воротником-стойкой, и жилет расшитый серебром. — Скоро вернусь. Одевайся.

Сердито бросил он мне, и скрылся за дверями, так ими хлопнув, что испугалась, как бы эта махина с петель не слетела и меня не накрыло. Высота дверей-то метра два будет.

Так, и во что мне одеться? Одежда обнаружилась на диване, этакое декольтированное платье с широкой юбкой и рукавами-буфами, с серебристой вышивкой. Хм, это чьи-то обноски? Его прежних пассий? Ну уж нет, не стану я одевать то, что носили его прежние любовницы. Топнула ногой и сердито схватила платье, что бы кинуть его к камин. Как-то даже в голове не задержалась мысль, что оно дорогое и что мне за сие будет.

Нашла свое длиннополое платье из джинсы, сухое и полинявшее. Блин, и это стопроцентная джинса? Надела, поморщилась, разглаживая руками. Стук в двери отвлек внимание от размышлений, а что на ноги надеть. Моих босоножек не оказалось в комнате, как и другой обуви. Двери открылись и в спальню так же стремительно, как и покинул ее давеча, вошел князь, резко затормозил, узрев меня. Следом появилась карга и две служанки с какими-то коробками в руках.

— Это еще что за вид? — рыкнул князь, быстро прошел ко мне и уставился на меня, как на врага народа.

— Нормальный вид, чем тебе не нравится? — вздернула свой носик и упрямо поджала губы.

Его глаза отыскали догорающее платье в камине, полыхнули таким же огнем, затем тихо, с зарождающимися нотками свирепого рыка произнес:

— Чем тебе…не угодило…то платье!!!

— Я не стану носить чужие обноски.

Он молчал, удивленно глядя на меня, затем дернул головой, и не меняя тональность выдал:

— Это платье новое, специально для тебя сшитое.

Карга заквохтала, как наседка, вскидывая ручонки:

— Ах ты ж, девонька-то с характером, вона как. Горячая кровь, самое то, а то уже застой у князюшки. Значит горячая девочка, а, сокол мой ясный? Анька, неси другое, — быстро крикнула, едва узрела полыхающий костер во взгляде князя.

— Сколько раз я тебе говорил, старая, держи свой язык за зубами, — сердито бросил Эдуард, и подозвал другую служанку с коробками. — Карина, выбирай обувь. Она но-ва-я, — по слогам произнес, строго глядя на меня.

— Ну, если и правда новая, то ладно.

Кивнула, и махнула рукой, мол, показывай. Девушка в платочке быстро сгрузила свою ношу на диванчик и испарилась под руководством бабуля. Жануария поджала губы, недовольно глядя на мои ноги.

— Ая-я-яй. Девонька, чего ж ты ножки-то не бережешь. Босая ходишь, давай мы тебе обувочку-то подберем. Князюшко, — обратилась она к сердитому мужчине, который нервно ходил из стороны в сторону, — ты бы шел ужо…там тебя Совет дожидается.

— Отстань… Карина, нам нужно поговорить, — запнулся под заинтересованным моим взглядом, — о том, что произошло и что тебя ждет…то есть чего тебе ждать.

— А я уж думала, что клещами придется вытаскивать. — Вздохнула и забраковала мягкие туфли с закрытыми мысками на маленьком каблучке, но с длиннющим носком. — Я же запинаться об них буду…нет, эти мне тоже не нравятся, а у вас кроссовок нет?

Эдуард дернул головой.

— Ну, какие кроссовки?! — фыркнул и махнул рукой карге. — Иди уже. Скажи Совету, что буду позже.

— Но как же наставления? — возмутилась карга Жанна. — Девонька, — повернулась ко мне.

— Карина, меня зовут Карина, не девонька, не рыбка, ни как иначе. Понятно?! — сердито посмотрела на старушку.

— Нет, не Карина. Дадим новое имя. Забудь все старое.

— Что?! — я медленно поднялась, уперев руки в боки.

— Я же сказал уйди, — прорычал князь. — Жануария, ты слишком много на себя берешь!

Старушенция поджала губы, поднялась и направилась к двери со словами:

— Нервы-нервы, совсем касатика довела, девонька. А, — вдруг ее осенило, — неужели не получилось…охонюшки, предлагала же подсобить. Князюшко, а может сейчас, а? А то уж больно ты нервный, с другими-то сразу получалось.

— Вон!!! — допекла она Эдика, который уже стоял весь красный и злой, как тысяча чертей. За Жанной дверь хлопнула так, что удивилась, откуда же столько силушки в бабульке.

Я села, отвернувшись от него, посмеиваясь. Ну, бабуля, ну, зараза…

Князь прошел и сел рядом. Помолчал какое-то время, потом вздохнул и выдал:

— Милая, только не кричи и не злись. Но ты должна знать, что в свой мир ты не вернешься. Никогда.

Я медленно развернулась к нему всем корпусом, хмуря брови.

— В смысле — никогда?

Пристально посмотрел на меня и ответил:

— Во-первых, у меня теперь кольцо, дом-привязка уничтожен вместе с сундуком, в котором оставались мои бренные останки того мира. Мне нет необходимости возвращаться. Я не собираюсь возвращать тебя, милая моя, в тот мир, ибо ты мне самому нужна, это первое, и тебя там ничего хорошего не ждет, это второе.

— Эй, — воскликнула я, заметив, что он потянул руку по спинке дивана к моим плечам, намереваясь обнять, — что значит — самому нужна, и никто не ждет? Я не твоя собственность! И меня там ждут — мама и Мальчик и…и…три миллиона евро. Как это никто?!

Князь фыркнул.

— Мальчика себе забрала баба Настя.

— Она животных не любит.

— Полюбила. После небольшого внушения.

— А?

— Бэ…Мама твоя замуж вышла и уехала за границу.

— Что?

— А то.

— Опять внушение? — вот почему ее номер был заблокирован.

— Нет. Любофф… А евро…ну, так полежат-полежат да и вернутся государству за отсутствием вкладчика. Ты же вернуть их все равно собиралась, или нет?

— Д-да. Блин, это что же выходит. Мне и возвращаться не к кому?

— Верно. Стас твой почил безвременно, так сказать надорвал живот свой в своем рвении заполучить богатство. Да и Гада мы с собой приволокли, что б его…

— Погоди-ка, а если даже он попал в радиус действия кольца, хотя вообще не понимаю, что это за кольцо такое, — сбилась я с мысли, — тьфу…что же я хотела сказать? Ах, да! Где тело Сергея?

Прислушалась к себе, дрогнет что-нибудь от мысли, что Стаса нет и удивилась, что сердце молчит. Значит, не любила, правильно тогда ему сказала. А вот насчет мамы не поверила, ибо тот кто знает мою родительницу, никогда не поверит, что она просто расписалась и не устроила грандиозное свадебное шоу, где мне была бы отведена главной роль подружки невесты.

Меж тем князь отдернул руку от меня и вскочил.

— А нет его больше. Наверное. Я не собирался оставлять его.

— А как же Ольшанский? Он тебе зачем-то все же нужен? Зачем? — обвиняющим тоном спросила и тоже поднялась. — И что с моей мамой?

— Ты не веришь, — вздохнул он. — А зря. Помнишь, Стас отсутствовал весь день?

Кивнула, размышляя — какую бы пакость учинить этому интригану? Так, в первую очередь надо определиться, что это за мир, в который меня по его капризу занесло. Второе: какого место отведено мне, и что мне с этим местом делать? В третьих…так, мне нужно побыть одной и подумать.

— Дело в том, что он посетил твою маму.

— Что? Зачем ему это нужно было?

— Ну, не совсем ему, а скажем, мне. Так вот, сосед твоей мамы был оказывается увлечен ею и все звал на курорт, пришлось посодействовать.

— Ты…ты…нет, я даже слов найти пока не могу, чтобы сказать кто ты после этого!!!

— Карина, ну что ты возмущаешься, она же теперь счастлива. Успокойся. И тебя опять же не будет беспокоиться своими требованиями, я еще помню, как ты отреагировала на ее звонок.