Мысли плавно переместились на златовласку из снов. Кто она, откуда, что заставило девушку взять в руки меч. Насколько он успел понять, на Руси женщины не имели привычки бросать все и становится в воительницы. Это скорее исключение, чем правило. И должно было произойти нечто чудовищное. Ведь изначально девочкам внушалась мысль, что их основная функция – рождение детей, продолжение рода. А тут желание эти жизни отнимать. Мстить за кого решила. Но за кого? За семью, за любимого. Тогда причем тут он? Почему к нему является она в снах. Или он и был тем самым возлюбленным, за гибель которого она отправилась мстить.

Мужчина помотал головой. Этак и до переселения душ дойти можно. А все вредный клиент. Ну вот что ему предложить, чтобы удивился? Глеб опустил глаза на листок, который изрисовал незаметно для себя. Что-то в нем было. А если вот так… Он запустил программу и через считанные минуты на скупом плане, изображавшем квартиру в разных ракурсах, начала вырисовываться картинка в древне-русском стиле, в которую гармонично вписывалась современная техника. Мебель он решил сделать современную, но диваны и кресла накрыть пледами с рисунком под вышивку, а столы и стулья – из дерева. Ну, если и это не заставит удивиться, тогда Глеб подаст заявление об уходе по причине недостаточного профессионализма.

Наконец проект был закончен. Мужчина выключил компьютер и с удовольствием выбрался из-за стола. Сходил на кухню, налил чашку чая. За окном шел снег. Снежинки появлялись в свете фонаря, пролетали немного и снова исчезали, чтобы уступить место новым. Ветви деревьев украсились белым пухом и казались тончайшим кружево на фоне укрытого тучами коричневеющего неба. Тончайшее покрывало белоснежного шелка укрывало землю, искрилось в свете фонарей. Глеб замер у окна. От чашки поднимался пар, оседая на холодном стекле мельчайшими капельками воды. Впервые Глеб смог увидеть мир глазами Даши. Сколько раз она говорила ему об этом, он, способный за несколько минут придумать интерьер помещения, или интересное оформление фасада, никогда не видел мир таким. Но девушка задела в его душе что-то такое, о чем он даже не подозревал. Глеб понял, больше всего ему хотелось, чтобы Даша и златовласая воительница из снов оказались одним человеком.

Обратный путь из Новеграда в Полотеск занял куда меньше времени. Шли по течению, от того груженые ладьи двигались проворно, и лишь на волоках приходилось разгружать товар, перетаскивать и его и кораблики посуху, а после загружаться и следовать дальше. Девушка вновь коротала дни у мачты, выстругивая фигурки для знакомой детворы. Отнюдь не женское занятие помогало отвлечься от дум, сосредоточившись на деле. А думы выходили безрадостными. Да и откуда радости быть, кули закрались сомнения и грызут, точат устоявшуюся веру, рушат то, чем жила последние годы.

По возвращении в Полотеск девушка принесла жертвы Перуну. Бог-покровитель, как и всегда, принял ее, но Дана не чувствовала себя успокоенной. Беспокойство девушки заметили жрицы Макоши, но на все их вопросы богиня давала уклончивые ответы. Отчаявшись понять хоть что-то, они посоветовали Дане обратиться к жрицам Лады.

– Ты сходи, детонька, – прошамкала старая Изяславовна. – Пока Лазора еще не покинула свет белый, поговори с ней. Хоть и молода, но вдруг да откроет тебе что. Чай не простая жрица, сама богиня ее избрала.

– Благодарствую за совет, – лишь поклонилась Дана.

К удивлению девушки, княгиня дала ей такой же совет.

– По что душу терзаешь, милая, – заметила ее состояние женщина. – Тебе Перун да Макошь не подмога. Ты матери-Ладе поклонись. Вдруг да поможет чем. А не поможет, так хоть подскажет чего.

– Да я в Новеграде к ней ходила, жертвы принесла, – вздохнула Дана. – Да не помогло.

– Так то в Новеграде, – настаивала княгиня. – Жертву ты принесла, парой слов ласковых со служителями перемолвилась, да ушла. А что они о тебе знают. Поди, ничего. Дева с гостями торговыми. А Лазоре твоя история ведома, она плохого не учинит.

– Ну, коли и вы, матушка-княгиня, так думаете, схожу, – решилась Дана. – От меня не убудет. А и впрямь что толкового посоветуют.

Но последовать совету княгини и жрицы у девушки получилось не сразу. Из деревеньки вверх по Двине прислали гонца – в лесу появились волки. Сначала пропадал скот, а потом и дети, собиравшие в лесу ягоды и грибы. Поначалу думали на лешего, али еще каких духов. Но когда охотники принесли обглоданное тельце одного из пропавших, а еще через пару дней смогли найти пару коровьих туш – забили тревогу. Своих сил не хватало, звери умело обходили нехитрые ловушки, а ночами приходили вплотную к домам, скреблись у стен, а у одного из сельчан забрались в хлев и перерезали там всю скотину. Тогда-то и обратились к князю. Две с лишним седьмицы дружинники вкупе с охотниками преследовали стаю. И лишь ценой неимоверных усилий смогли загнать зверей в ловушку, приманкой в которой вызвалась быть сама Дана.

Девушка с ужасом вспоминала горящие алым глаза, оскаленные пасти с капающей слюной, огромные черные тела зверей. Ясно было, что звери были не простыми. Дрожащими руками утром воины убирали ветки и листву скрывавшие глубокую ловчую яму со вкопанными внизу заостренными кольями. Несмотря на тяжелые раны, звери были еще живы. Добивали их стрелами, а после облили смолой, набросали хворосту и подожгли. Когда огонь угас, на дне осталась лишь зола от веток. Волчьи кости бесследно исчезли.

Долго еще люди приносили жертвы богам, моля не попустить более столь страшного супротивника. Постепенно все успокоились, но долго еще матери запрещали детям одним ходить в лес, а стада паслись вблизи жилья. Вечерами жители деревни проверяли крепко ли заперта скотина, нет ли где прорех в стене, а ложась спать клали рядом с подушкой кто серп, кто нож, а кто старый дедовский меч.

По возвращении в Полотеск навалились дела воинские. Часть дружинников распустили по домам. Кому-то надо было помочь сродственникам со сбором урожая, кого-то ждала невеста, а то и жена с детьми. До полюдья хотелось повидаться с ними, раздать гостинцы, подправить дом, постройки, сделать всю ту работу, коя не под силу женщинам и детям. А кто-то перевозил семью в град – несколько новых изб уже радовали глаз хозяев, ожидая, когда пустят через порог кошку да привезут со старой избы домового. И вот под рукой Даны оказалось полтора десятка отроков, коих ожидало посвящение в воины. А от прежнего десятка остался лишь Зван. Будучи сиротой, в родную деревню он возвращаться не спешил, да и не к кому было. Теперь вместе с девушкой он вбивал в молодые головы уважение к набольшим, пусть даже те годятся в молодшие братья али сестры. Впрочем, для самой Даны это дело было не в новинку, посему за считанные дни будущие вои успели ощутить тяжелую руку их десятника.

И лишь за несколько дней до того, как Ладе настанет черед сойти к Велесу, девушка смогла найти время наведаться к жрице.

– Давно жду тебя, Дана, – встретила ее Лазора, – а ты не спешишь. Думала, так и не дождусь тебя до новой весны.

– Я бы и рада ране прийти, – улыбнулась воительница, – али ты князя нашего не знаешь. Спервоначалу служба, а после свои дела.

– Знаю, – улыбнулась в ответ жрица, уводя девушку вглубь святилища. – Да только не все, что во граде да за его пределами происходит случайно. Неспроста волки те объявились. Чернобогом они посланы.

Дана невольно поежилась. Не прошли незамеченными беседы ее с урманином. Не стал бог ждать душу обещанную. Сам забрать решил. Чудо, что заполучить не смог.

– Мать Лада тебя под защиту свою взяла, – продолжила Лазора, – хоть и непутевая ты, да токмо все дети ею любы.

Девушка зарделась. По-своему Лазора была права. Сложись все иначе – она уже год, а то и более была замужней женщиной, матерью. Но боги иначе распорядились, по другому пути ее повели, с предначертанного свернуть заставили. А ныне ни на старую дорожку не вернуться, ни по новой шагать невмочь. Вот и бредет она по жизни без пути-тропинки, аки слепец на ощупь.

– Не печалься, – ласково посмотрела на нее жрица, и продолжила, жестом предупредив все вопросы. – Не твоя в том вина. Но и не суженного твоего. Стать женой урманского воя, с коим вы в Новоград ходили, судьба твоя. Тако еще до вашего рождения определено было. Но боги решили поспорить с судьбой, и привели его в твой дом до срока. Тебе же в сердце ненависть вложили.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: