Отец Троя снова сел в кресло и потер переносицу.

-Предлагаю голосование,-устало сказал он.-предлагаю голосование, что нам делать как с этим...этой девушкой, а заодно и с лабораторией.

Женщина из Совета и Ганс вернулись на свои места, с любопытством оглядываясь на Эмбер. Девушка стояла прямо и уверенно, но ее руки дрожали, и Трой крепче обнял ее за плечи. Она словно облегченно выдохнула и прислонилась к нему, и снова он почувствовал, что обязан ее защищать, что она, несмотря на свою природу, останется хрупкой женщиной, которой нужен сильный мужчина, способный защитить ее. И со смесью удивления, радости и страха Трой понял, что он и есть тот самый мужчина, и останется им, и уже ничто не способно будет это изменить. Эмбер словно прочла его мысли, потому что подняла на него глаза и улыбнулась:

-Я рада, что ты у меня есть.

Вечер

За все долгие годы своего существования в Утробе еще не было такой мрачной, гнетущей атмосферы. Люди в ярких желтых комбинезонах ходили от клетки к клетке. От мертвого существа к живому.

Со смертью Доктора больше некому было позаботиться обо всех существах, населявших Лабораторию. Они были nicht getan- не сделаны, словно детали, собранные в кучу, но которым никогда не суждено стать целостным механизмом. Чтобы позаботиться о них всех, сотрудников было слишком мало, а особенности их содержания знал только покойный Доктор. Поэтому люди в желтых комбинезонах отдавали последнюю дань создателю Утробы, усыпляя всех живых существ, которые в ней находились. Некоторые из них не понимали суть происходящего и спокойно наблюдали за поблескивающим кончиком иглы шприца. Некоторые могли связать воедино факты появления в клетке желтых людей и смерти собратьев, поэтому для таких случаев были припасены транквилизаторы.

Когда все было закончено, люди молча, не прощаясь, ушли из Лаборатории. Никто не знал причины, по которым каждый из них работал на Доктора, никто не знал друг друга достаточно близко и никто не знал, что станет с Утробой после того, как из нее выйдет последний сотрудник. Совет не хотел прибегать к средневековым методам устранения неугодных зданий, а пепелище отнюдь не послужило бы украшением рядом с городской чертой. Однако на следующий же день после «зачистки» здание исчезло, словно его никогда не было.

Эмбер прошлась по бледной сухой траве, которая росла по периметру бывшего фундамента. Она не захотела вернуться в Лабораторию после произошедшего, и ей позволили провести эту ночь у Троя. Однако Совет весьма ясно намекнул, что ей будут не рады в городе. Она сама заметила это, выходя на улицу. Люди с опаской наблюдали за ней, а один мальчик демонстративно достал маленький перочинный нож и неумело начал вертеть его в руке. «Уходи», висело в воздухе, и Эмбер послушно шла по улицам, к городским воротам. Она машинально коснулась шеи там, куда ей вживили датчик передвижения. «Как зверю», с неудовольствием подумала она. За ней оставалось право находиться в городе и городской черте, при желании снимать квартиру и даже работать. Вот только все ее передвижения теперь строго отслеживались.

-Мы не устанавливаем наблюдение и не будем ставить никаких камер, где бы ты не находилась, - неспешно проговорил Вальтер.- Но мы настаиваем на том, чтобы знать твое местоположение. Это необходимо.

Эмбер послушно кивнула. Она считала, что ей повезло. После попытки нападения на Совет (пусть и бессознательной), ее не убили и даже позволили жить, где ей вздумается.

-Ты можешь, разумеется, видеться с Троем,- теперь в голосе Нойманна звучало плохо скрываемое неодобрение.- Ты можешь даже с ним жить. Он взрослый парень, и я не вправе ему указывать.

-Однако вы бы этого очень не хотели,- протянула девушка.

-Я бы хотел этого меньше всего,- холодно ответил ей отец Троя.-Впрочем, ты не глупая, поэтому ты разберешься сама. Также ты обязана каждый месяц появляться перед нами с отчетом о твоем прогрессе, образе жизни, и мы будем задавать тебе любые, я подчеркиваю, любые интересующие нас вопросы. Это продлится год или чуть больше, посмотрим исходя из ситуации.

Стараниями Ганса Эмбер признали человеком, пусть и фиктивно, но в некоторых случаях с этим стоило считаться. Девушка получила право на минимальное образование, доступ в библиотеку и учебные учреждения, а также последующее право работы.

-А также,-голос мужчины, сидящего перед ней, вырвал Эмбер из размышлений,-ты будешь проходить медицинские осмотры. Мы бы хотели подробнее изучить проделанную Доктором работу.

Эмбер безучастно кивнула. Она знала, что вернется в атмосферу скальпелей, блестящих трубок и показателей жизнедеятельности. Но в этот раз у нее было право не кричать от боли.

Трава под ногами была покрыта тонким слоем пыли. За спиной послышались шаги, и, обернувшись, девушка увидела подходящего Троя.

-Ну что, ты решила, где будешь жить?

-Думаю, что я буду жить в той постройке, она чуть вдалеке, видишь?

-А что это?-Трой закрыл глаза от солнца и вгляделся по направлению, куда указывала Эмбер.

-Там раньше жили желтые люди, точнее те, кто не мог позволить себе квартиру в городе или те, кто просто не хотел быть среди людей. Это странно,-вдруг сказала Эмбер.-Еще несколько дней назад я бы все отдала, чтобы стать человеком, одной из вас. Я думала, что-то изменится. А оказалось, что эта бумажка, которую мне дали в суде, ничего не дает. Нельзя изменить, что у вас в голове.

-Ну, ты изменила то, что в моей голове,-ответил Трой, беря девушку за руку.-Разве это не важно?

Эмбер не ответила ему. Она смотрела куда-то вдаль, за горизонт, и думала о чем-то. А потом сказала:

-Я бы хотела жить с тобой. Хотя бы иногда. Мне нравится проводить с тобой время, и я чувствую себя очень надежно, когда ты рядом. Мне важно, чтобы ты был рядом. Я не уверена, как это называется, поэтому я сказала, что думаю. Я не обижусь, если ты откажешься.

-Название всему этому придумаем потом,-ответил Трой, сжимая ее ладошку.-А сперва пойдем посмотрим на наш дом.