— А сколько таких, как она?

— Она не знает точно; она говорила, что по крайней мере шесть.

— И где они, эти шесть других?

— Вот уж чего не знаю, того не знаю.

— А она? Она знает?

— Об этом мне тоже неизвестно; спроси ее сам при случае.

— Спрошу. Ну а теперь ты мне скажешь, зачем ей понадобилось фальшивое удостоверение?

Юрий ничего не ответил. Я усилил нажим:

— Полагаю, если она смогла обвести вокруг пальца защитную нейроматрицу и парализовать колоссальную станцию вроде «Лагранжа», для нее не составит труда обмануть пограничные службы Земли. Ведь она уже это проделала, чтобы покинуть орбиту, верно?

Я прищелкнул языком. Я был горд собой.

— Все так, — подтвердил Юрий.

— Тогда для чего ей эта долбаная карта, чтобы поиздеваться над ними, что ли?

— Нет, она же сама только что сказала… Чтобы избежать бесполезной траты энергии. На фокус с блокировкой систем уходит слишком большое количество нейронов, это ее изматывает.

Информация принята к сведению. Это ее изматывает.

— Ну ладно. Что было потом на «Лагранже»?

— Потом было объяснение между Дакотой и ее семьей с одной стороны и службой безопасности станции с другой. Спустя два или три часа все основные системы станции снова функционировали, еще через три дня «Лагранж» уже работал в штатном режиме, а в конце недели Дакота и ее родители сели на первый корабль, следующий на станцию «Луноход» через «Блэк Скай».

Я отметил, что Дакота была не из тех девушек, которые отступают перед препятствием. Почувствовав угрозу, или для защиты своих интересов она не остановится ни перед чем. В конечном счете она получает все, что ей хочется. Один вопрос не давал мне покоя:

— Прости, перебью тебя… Скажи, почему ей пришлось добираться с орбиты на Землю зайцем? Она сбежала из тюрьмы, она скрывается, или она совершила еще какую-нибудь глупость?

Первая космическая тюрьма в истории, «Стил-Сити», недавно открыла свои двери на геостационарной орбите, и вот уже месяц об этом только и были разговоры.

— Нет, ничего подобного…

Я лениво махнул ему рукой, показывая, что он может продолжать.

— Итак, семья вернулась на Луну. Чуть позже родители Дакоты попытались выяснить, в чем заключаются способности их дочери. Дакота рассказала, что она с раннего детства ощущала себя особенной и что она впервые опробовала свой дар еще находясь в животе у матери. Крайнее отчаяние заставило ее совершить на «Лагранже» то, что она совершила. Тогда-то ее мать догадалась, что всему виной — разбитая любовь двух подростков, романтические чувства между ее дочерью и юным сыном инженера с «Лунохода», что все время пребывания на «Лагранже» Дакота безнадежно страдала. Любовная тоска тринадцатилетней девочки едва не загубила проект стоимостью в миллиарды долларов, можешь ты себе это представить? Видимо, кому-то наверху пришла в голову та же мысль, потому что спустя некоторое время к родителям Дакоты явились люди из ООН. На сей раз это были парни из службы разведки и безопасности, и с ними несколько военных врачей из Пентагона. Они дали понять Дакоте, что она совершила очень тяжкое преступление, близкое к космическому терроризму, и что она рискует провести в тюрьме большую часть своей жизни, если руководство станции «Лагранж» подаст на нее жалобу. Но обвинение может быть с нее снято, если она согласится отправиться в специальную школу, расположенную на околоземной орбите. Эта спецшкола оказалась центром по изучению сверхспособностей, и в ней Дакота провела под строгим наблюдением пять лет…

Юрий сделал паузу, чтобы перевести дыхание и глотнуть пива.

Но я уже догадался, что было дальше. Своевольной девчонке наскучили очкарики в белых рубашках и одиночество. Она вывела из строя системы защиты, или «нейроперепрограммировала» их на расстоянии, или я не знаю, что еще, сбежала, прилетела на Землю и затерялась среди десяти миллиардов человек, давно перенаселивших планету.

И вот теперь судьба свела ее со мной.