— Ни за что, — прорычал он в ответ.

— Не глупи, мистер крутой! Хочешь смерти?! Согласись! Поговорим, когда переведут из заточения! — Рем подумал, что она уже ушла, как вдруг Делия вновь заглянула в дыру. — И камень на место поставь! Если силёнок хватит! — хохотнула и скрылась.

Втроём они едва затолкали камень обратно. Он пригладил потные волосы и стал похож на бандита из доисторического телевидения. Сейчас таких уже не снимали. Только полезные для мозга передачи — нудные. Он любил под них засыпать. Рем облокотился о стену, а Ян упёр руки в коленки.

— Что думать будем? — спросил, запыхаясь.

— Понятия не имею. Нужен план.

Мари проплакала пару часов без остановки. Глаза распухли и покраснели. На подушке остался его запах, и она лежала, уткнувшись в неё лицом, а слезы продолжали путешествие к шее, скрываясь в декольте. Не верилось, что это снова происходит. Однажды судьба разлучила их, но они нашли способ воссоединиться. Повезёт ли дважды? Главный вопрос, волновавший ее сейчас. Ещё и Амина бессовестно умирала. «И даже яд ей достался особенный!» Девушка села, размазывая по лицу слезы и прижимая подушку к груди. «Где же ты любимый?». Внизу послышались голоса. Они были тихими, но вскоре начали повышаться, ситуация становилась горячее. Она подошла к лестнице, чтобы расслышать слова.

— Да? А как же Нил?! Ты о нем подумала?! Увезла больную девочку и словом не обмолвилась?! Нет, Ная! Я даже и слушать не хочу! Ты просто сволочь! Бросила дочь, а теперь решила поиграть в мать?! Немедленно в Испру!

— Ларо, умоляю! Позволь остаться!

Мари начала спускаться, и они притихли. Она посмотрела на отца заплывшими от горя глазами.

— Её дочь скоро умрет. Позволь ей проститься, а потом отправляй, — сказала бесцветно и, сгорбившись, прошла в кухню. Воцарилось молчание. Правитель соображал, принял решение и тяжело вздохнул.

— Пусть так. Постарайся не попадаться Нилу на глаза. — Ная кивнула, а он вышел в ночь.

Мари выпила бокал сухого мартини. Бутылка утратила лоск, этикетка поистрепалась. Нашла раритет на базе когда-то, и припрятала на чёрный день. Невообразимо тянуло испробовать на вкус былые времена. Тогда люди жили иначе. И лишь спустя столетия Магнусы захватили мир и устроили всё под себя. Они, видимо, боялись, что маленькие люди не смогут шагать в ногу со временем, а потому сделали из них отщепенцев общества. Вкус оказался терпким, но приятным. Половина бутылки осушилась быстро. Захмелев, разбила стакан. Осколки собирать не стала, перешагнула, и покинула дом.

Целительский блок находился недалеко от парламента. А значит, предстояла прогулка до центра города. На улицах никого не было, в домах горел свет. Она проходила мимо, улавливая смех или приглушённые голоса, и отчасти завидовала. Этих людей не коснулась беда. Они здоровы, счастливы и, что важнее всего, вместе. Им не нужно волноваться, переживать, горевать. Жизнь идёт своим чередом. Шум моря казался невыносимой мукой. Она старалась не смотреть в его сторону, борясь с желанием. «Вдруг я увижу его тело на песке? Нет! Я не вынесу!» Свернула на другую улицу, которая вела к парламенту. Кивнула стражам, охранявшим вход. Они многозначительно переглянулись, но вопросов задавать не стали, и продолжили праздную, ночную беседу. Мари достигла здания целителей. Лифт поднял на самый верх. Нижние этажи занимали лаборатории и хирургический блок, а наверху находилось крыло пациентов. Когда двери открылись, наткнулась на целителя. Тот охнул и вытаращился.

— Ночью посещения запрещены! — заверещала женщина неприятным голоском, резанувшим слух.

Девушка еле стояла на ногах и пускаться в объяснения не собиралась. Хорошо, что в коридор вышел Нил и сделал это за неё. Женщина состроила гримасу, но удалилась. Нил отрешенно смотрел на белоснежную стену с выведенным на ней номером этажа.

— Я последним узнал об этом. Конечно, мне сообщили о ранении, но яд… Моя девочка умирает, и я не могу её спасти, — голос звучал отстранённо, лицо осунулось, тени пролегли под глазами. — Спасибо за всё. Сам бы я на «узника» не решился, — часто кивал. Мысли вслух не требовали ответа. Мари снова расплакалась, ноги подкосились, но Нил вовремя подхватил. Затем забрал у неё бутылку, покрутил, оценивая, и сделал смачный глоток. — Хорошее. Жаль, прекратили производить. — Она кивнула.

— Я пришла навестить Оли, — заплетался язык. Девушка находилась в том состоянии, когда ты понимаешь, что пьяный. Лучше бы не замечала.

— Надеюсь, Рем возвратится, — отозвался Нил. — Она зовёт его во сне. Ты знала? — Мари снова кивнула. — Моя дочь влюбилась. И это я тоже пропустил. — Она была в бешенстве, но вида не подала.

— Ная пропустила побольше твоего, — буркнула несвязно и скрылась в палате.

Оли лежал на парящей койке, руки по швам. На нем был белый, полупрозрачный халат. Мари невольно заострила внимание на шрамах, усеявших грудь, и вдруг вспомнила об Агате. «Черт!» Достала из кармана балахона передатчик и произнесла имя вслух. Он тут же заморгал, и в синем спектре появилось сонное личико. Женщина убрала с него чёлку и подперла рукой подбородок.

— Мари?

— Оли в отключке, — икнула. — Он вернулся сегодня. Ик. Один.

Агата подорвалась и скинула одеяло. Она не стала изводить девушку вопросами. Тем более что состояние у той было для этого не подходящее.

— Вылетаю, — ответила по-деловому, и отключила связь.

Мари присела на край парящей койки и уложила голову Оли на грудь. Сердце лениво билось внутри.

— Только ты не умирай, — протянула, преодолевая опьянение, и в голос разрыдалась.

Рем голову сломал, не сомкнув глаз. Ян не выдержал и сопел, периодически вздрагивая. Разработчик, видимо, вспоминал о том, что спать нельзя, при этом всякий раз комично дергаясь. Он обязательно оценил бы смешную ситуацию и от души посмеялся, не маячь впереди судьбоносная встреча. Завтра, которое наступит в любой момент, их снова поведут к Атласу, и тот предложит сотрудничество. Не в первый раз его хотели заполучить в свои ряды с вражеской стороны. Почесал в затылке. Закономерность не радовала, скорее наоборот. В прошлый раз всё закончилось массовым убийством, и он приложил к нему руку. Точнее Ная, но с его подачи. Воспоминания ранили в самое сердце. Невольно он стал перебирать имена погибших, моля о прощении. Раньше Рем делал это довольно часто, и даже став Вече, не забывал о вошедшем в привычку ритуале, выполняя чаще всего перед сном.

Плана у него не было. Бежать из Унды через воронку, преодолев препятствие в виде многочисленных существ, которые перемещаются со скоростью летательного корабля, не реально. Допустим, получится. Как перейдут на другую сторону? Пробраться сюда они смогли, благодаря развитой Квинтом скорости. Самим так раскочегариться не выйдет. Только если кто-то поможет. Подумал о принцессе. Янтарные глаза сверкали перед внутренним взором, словно драгоценный камень. Не знал, стоит ли прислушаться к совету принцессы, и можно ли ей доверять. «Дерзкая девица! Зачем ей это?». Терзался догадками, и в конечном итоге заключил, что раз пришла, значит хочет помочь. Припомнил, что она говорила об окончании заточения. Обретя свободу, они смогут осмотреться и узнать больше об обитателях Унды, и найти способ бежать на Землю.

«Мари», — выдохнул её имя. В памяти всплыло то последнее утро — обнаженное тело любимой, нежная кожа, сладкое дыхание, волосы, струящиеся по плечам. Рем, как и всегда, при мысли о ней возбудился, и поспешил отбросить образы, на время. Как ни сопротивлялся, сон сморил, и он отрубился, сидя в кресле, и свесив голову на грудь.

Разбудил молниеносный вихрь. Вода мощным потоком ударила в лицо. Он подскочил и выставил перед собой кулаки, обороняясь спросонья. Квинт утробно расхохотался.

— Остынь, боец! Атлас вас требует! Выходим немедленно! — Рем приподнял бровь и сделал ход конем.

— Я пойду один! — Тина как раз вышла из спальни, открыв от удивления рот, а Ян отрицательно мотал головой.

— Атлас велел…, — разводил гигант могучие руки.

— А мне плевать! — прикрикнул на него маленький человек. — Я их командир! — ткнул в ребят пальцем. — И приказываю им остаться! — Квинт опешил, раздумывая, а затем серьезно кивнул.