- Ты сам настоял на ее появлении здесь, - говорит Гром. - Не ты ли, никого не спрашивая, требовал, чтобы Тораф привел полукровку?

- Так значит, ты Джаген, - Эмма скрещивает руки. - Это из-за тебя весь этот цирк. Где же Пака?

- Паке не о чем говорить с мерзкой полукровкой, - выплевывает Джаген. - На деле, никому здесь не о чем с ней говорить! - он оглядывается на растущее кольцо зевак. И мало кто выражает ему поддержку.

Эмма отступает назад, кивая. Пробегаясь взглядом по окружившей их толпе, она говорит:

- Это правда. Я полукровка. Налия - моя мать. Мой отец, человек, мертв. И как по мне, присутствовать мне здесь или нет, должна решать не одна Сирена, а все.

Замешательство проскальзывает среди присутствующих. Они сбиваются поближе, чтобы лучше разглядеть Эмму. Галену не нравится их возросшее количество. Некоторые из них все еще лояльны к Джагену и возможно, могут захотеть навредить Эмме.

Джаген продвигается мимо них, принуждая тех отступить, по меньшей мере, до маленького центрального возвышения. Он поворачивается к Эмме:

- На самом деле, это было решено за них за всех. “Никаких взаимоотношений с людьми” - так решили наши великие предки сотни сезонов назад. Если ты имеешь какие-либо претензии к наследию Сирен, то тебе стоит, по крайней мере, ознакомиться с некоторыми из наших законов, юный человек.

Эмма смеется, и Гален узнает этот смех - Эмма всегда ведет себя так, когда собирается доказать, что кто-то неправ. Но он не хочет, чтобы она доказывала Джагену его заблуждения. Ему нужно, чтобы она как можно скорее убралась отсюда. Все его существо просто кричит о необходимости украсть ее отсюда.

Но Эмма настроена решительно.

- Теперь тебя тревожат законы? Я и не представляла, что ты когда-либо выбирал, каким из них следовать, Джаген. Ведь это довольно удобно, да?

Она зарабатывает несколько кивков в знак одобрения от их аудитории, не последний из которых принадлежит королю Антонису. Он напряженно смотрит на нее, и гордость расплывается у него на лице, как чернила кальмара. Галену знакомо это чувство.

Эмма делает паузу, и все ее поведение меняется с угрожающего на материнскую заботу, когда она смотрит на скопление рыб над собой.

- Те, кому нужен воздух, могут подняться на поверхность. Возвращайтесь, когда закончите. Молодняк плывет первым.

Эмма снова переводит свое внимание на Сирен.

- Я обладаю Даром Посейдона. Оглянитесь вокруг и скажите, что это не так.

Ноздри Джагена раздуваются от гнева.

- Не позволяйте себе быть очарованными этой полукровкой, подобно Посейдону сотни лет назад. Разве не поэтому Тритон приказал уничтожить всех полукровок, верно? А теперь вы позволите ей осквернять святость нашей Арены своей ложью об обладании священным Даром Посейдона?

Рейна проталкивает сквозь народ, и к досаде Галена, она держит Торафа за руку, выводя их обоих к центру. Тораф и Гален обмениваются кивками, но Гален чувствует, как застывает кровь у него в жилах. Эмма не должна быть здесь. А она здесь из-за него.

- Я, например, не верю, что у нее есть Дар Посейдона, - радостно заявляет Рейна. - Если у тебя есть Дар Посейдона, заставь этих рыб-молотов напасть на Джагена, пока он стоит.

Гален хватается пальцами за переносицу. Тораф ухмыляется ему, но Гален не ответит ему взаимностью. Не сейчас и не через тысячу лет.

Какое-то мгновение Эмма обдумывает предложение, затем указывает на девушку-Сирену в первом ряду зрителей. Гален узнает в ней Тиру, дочь Ищейки из дома Тритона.

- Выбирай, - говорит ей Эмма.

У Тиры дрожат губы. Она пытается затесаться обратно в толпу, но кто-то выталкивает ее вперед.

- Выбрать… Выбрать что?

Эмма указывает на кольцо хищников над ними, вокруг них, везде.

- Выбери двоих. Двоих любых, каких захочешь, и я прикажу им перекусить Джагена напополам.

- Нет! - кричит Джаген, а его лицо искажено от ужаса.

Эмма склоняет голову в его сторону.

- Джаген, неужели ты передумал? Ты же только что сказал, что не веришь в мой Дар. Так с чего бы тебе переживать, если она укажет на какую-то парочку безобидных акул?

С ужасом в глазах, он держит рот на замке.

Тира отвечает:

- Я не могу сделать этого, Ваше Высочество.

Ваше Высочество! Кто-то назвал Эмму “Высочеством”! Это одно из целой кучи нелестных словечек, которыми она обзывает Галена, когда на него злится. Ирония ситуации не ускользает и от Эммы. Ее убийственный взгляд обрывает его смешок.

Она снова поворачивается к Тире.

- Конечно же можешь. Не о чем волноваться, ведь у Паки есть Дар, помнишь? Разве вы все не верите в него? Она никогда не позволит причинить вред своему собственному отцу, верно? Я знаю, не позволит. Так что вперед, выбирай. Пака спасет Джагена.

Хитрая маленькая рыбка-ангел. Гален ухмыляется Джагену, но тот избегает встречаться с ним глазами. Налия с Громом подплывают на край центра. Гром улыбается Эмме, словно она его собственная дочь. Что кажется Галену оочень странным.

Тира глубоко вздыхает.

- Хорошо. Если вы так считаете. - Она обводит глазами живую стену, окружившую Арену, и указывает рукой. - Вон те две. Две полосатые акулы.

Эмма улыбается.

- Отличный выбор, - она махает рукой тигровым акулам. Едва она открывает рот, чтобы дать им команду, Гален замечает движение краем глаза. Ищейка из Верных поднимает свое охотничье копье.

- Гален, берегись, - хрипит Рейна, остатки ее голоса прорываются через надтреснутый звук. Кажется, будто вода вокруг них забурлила. Не проснулся ли один из вулканов? Извержение гряды было бы худшим из всего, что Гален мог себе представить.

Как будто в оцепенении, Эмма направляется к Галену, защищая его собой - то ли от копья, то ли от извержения, Гален так и не разобрался, от чего. Но быстрым движением, он прячет ее обратно за свою спину.

Оружие покидает руку Ищейки. В ожидании удара копьем, несколько секунд показались Галену вечностью. Инстинктивно, он обхватывает Эмму, придвигая ее поближе, закрывая собой каждый дюйм ее тела. Он чувствует небольшую волну от копья, пролетевшего мимо них. Слишком близко от них.

Сначала, рычание Рейны едва привлекает внимание Галена. Что ни говори, это скорее похоже на разочарование, такое знакомое ему начало обычной истерики. Но рычание нарастает, преобразовываясь в рев. Ее надломленный голос, кажется, сливается снова воедино, создавая нечто новое. То, чего никто не видел уже многие, многие поколения.

Выпрямившись, она как будто собирает невидимую силу вокруг себя.

И ее крик сотрясает воду.

 Какую-то секунду я цепляюсь за Галена, а в следующую меня уже отрывает от него и уносит прочь… криком Рейны? Разве это возможно? Я оглядываюсь вокруг на незнакомые лица Сирен, окружившие меня с таким видом, будто это я утащила их за собой. Они так же поражены, как и я. Всего пять секунд назад, мы были ярдов на тридцать ближе к ней.

Она сдула нас, словно пустые жестянки ветром.

И похоже, что она собирается сделать это снова. Она разворачивается, глубоко вдыхает воду, заполняя легкие, и кричит на здоровяка-Сирену, который только что пытался пырнуть нас копьем, отчего на его лице почти истерика. Импульс ее голоса видим, заставляя воду перед ней деформироваться, вырасти и протянуться, как гигантские руки, настигая Сирену с оружием.

У него нет никаких шансов увернуться. Звуковая волна ударяет его, поднимает вверх и уносит через гребень небольшой долины - это что, вулканы? - и сквозь мою преграду из морских существ, окруживших нас. Она даже отталкивает назад парочку самых больших китов.

Встряхнувшаяся земля начинает оседать вокруг нас. Это похоже на песчаную бурю в пустыне, но в воде песок плавно опускается вниз, вместо того, чтобы моментально осесть. Долина выглядит заметно свежее, будто ее хорошенько вымели веником. Все смотрят на Рейну, переводящую дух, словно у нее был приступ гипервентиляции.