- В реальности, дело с Даром обстоит не так, Ваше Величество. Он распространяется только на дельфинов.

Гром поворачивается к сектору Тритона:

- Это тревожит, вы так не считаете, друзья? Дар Посейдона нужен, чтобы прокормить нас, не так ли? Но мы не можем вечно питаться дельфинами. Не только потому, что они ужасны на вкус, но и потому, что их не достаточно на нашей территории, чтобы прокормить нас довольно долго. Они не размножаются так часто, как другие, более практичные виды пищи. Друзья, дельфины для нас лучшие товарищи в подводном мире. Многие из вас охотятся вместе с дельфинами, и так делали на протяжении многих поколений. Почему наши предки оставили нам Дар, позволяющий нам общаться с целью пропитания лишь с таким малым, но таким ценным видом для нашего рода? Они бы так не поступили, друзья. Они не могли.

Джаген плывет в центр, собираясь возразить, но Гром поднимает руку.

- Вы уже дали свое свидетельство, Джаген, при том, несколько раз, если я не ошибаюсь. И я ни разу не прерывал вас. Ни разу, пока вы оскорбляли мою семью, моих предков, или даже меня самого. И я не позволю перебивать меня сейчас.

Тандел встревает между ними.

- Да, Джаген, мы должны ответить королю Грому тем же уважением, что он проявил к нам. Пожалуйста, займите ваше место на Арене.

Гален обменивается удивленным взглядом с Налией. До этого момента, Тандел позволял вмешиваться Джагену едва ли не везде и всюду. Или, вернее, не мог его остановить, и большинство свидетелей, занимавших центральный камень, вынуждены были отступать под натиском агрессии Джагена. Но не Гром.

Такое впечатление, будто Тандел набрался от его брата уверенности и силы.

- Вы так стремитесь обвинить в укрывательстве на земле членов Королевской семьи. Но вы забываете, Джаген, что когда Тораф, лучшая Ищейка в истории нашего вида, нашел Паку, она сама пряталась на земле, и довольно-таки не плохо. Она признается в том, что поступила так, опасаясь короля Антониса, который отправил кого-то за ней из-за ее Дара. Вот только я не вижу Паку, стоящей перед трибуналом за свое пребывание на земле. Почему же так?

Теперь аудитория, наклонившись вперед и затаив дыхание, слушала Грома. Он поворачивается к Паке:

- Будете ли вы сейчас отрицать, королева Пака, что скрывались на суше? В страхе за свою жизнь?

Тихо, она качает головой.

Гром кивает.

- Друзья, мой младший брат, принц Гален, является посланником к людям, что требует его присутствия на суше время от времени. Он уверен в том, что Пака обладает не Даром Посейдона, а навыками людей. Принц Гален сообщил мне, что люди используют жесты руками, чтобы отдавать дельфинам команды. Они используют их для развлечения. Ведь это и правда забавно, не так ли? Но Дар Посейдона предназначен не для развлечения. Он предназначен для обеспечения нашего выживания. Я теряюсь в догадках, каким образом просьба дельфинов кружиться на месте может иметь что-то общее с нашим выживанием. Более того, друзья, хорошо известен тот факт, что Дар Посейдона проявляется как результат голосовых команд. Я видел своими собственными глазами, как и вы, что Пака разговаривает со своими дельфинами. Сейчас же я хотел бы попросить мою королеву дать им команду, не используя при этом жестов.

Пака прикусила губу.

- Мои питомцы устали, Ваше Высочество. Они ощутили напряжение между нами, и от этого разнервничались.

- Конечно, я все понимаю, моя королева, - беззлобно отвечает Гром. - Но я настаиваю, чтобы вы выполнили мою просьбу.

Ее взгляд умоляет отца о помощи, но Джаген ничем не может помочь, и кроме того, волнение в секторе Верных стремительно идет на убыль. Гален едва ли не лопается от гордости за своего брата.

Так и есть, пока он не ощущает Эмму. Тораф следует прямо за ней.

Нет!

Сейчас худший момент из всех возможных, чтобы бросить Эмму в только-только разрядившуюся обстановку и втянуть ее во все это. У Грома так хорошо получается образумить Арену, вернуть ее на путь разума. А появление Эммы, наверняка, спустит все аргументы Грома на нет. Что, возможно, и входит в планы Торафа.

Рейна напрягается, ощущая приближение своего супруга. Ищейка Верных что-то шепчет Джагену на ухо, на что он широко улыбается. Без сомнения, Ищейка сообщил о неизбежном прибытии Торафа - и Эммы.

Гром продолжает, не обращая внимания на нарастающее волнение.

- Я верю, что члены Королевской семьи, этого поколения и предыдущих, никогда не изменяли своим партнерам. Я верю… - Гром останавливается, глядя мимо Арены на гряду. Он оглядывается на Налию, на чьем лице застыла маска из ужаса и отчаяния. Она кивает ему.

Эмма.

Внезапно, беспокойство начинается со стороны Арены, откуда доносится пульс Эммы. Почему Тораф до сих пор находится позади нее? Меньшее, что он мог бы сделать - убедиться в ее безопасном прибытии.

Ожидание колет всего Галена, будто жалом медузы. Он молча проклинает Торофа, что тот привел ее, и Эмму, что она поверила ему и отправилась сюда. Он смотрит в сторону ее импульса и видит нечто, похожее на подводные облака, движущиеся к Арене. Гален никогда не видел ничего подобного.

И, по-видимому, другие тоже.

Что же это такое? Новый военный эксперимент людишек? Тогда почему в середине него Эмма с Торафом? Гален знает, что в прошлом люди испытывали гидроакустическое оружие и подводные бомбы. Может, это очередной новый способ ведения войны?

Когда облако приближается, Гален уже может разобрать отдельные составляющие в пределах этой массы. Киты. Акулы. Морские черепахи. Скаты. И он точно знает, что происходит.

Потемнение горизонта занимает все внимание Арены. Ропот становится громче, чем ближе оно подходит. Темнота приближается, как туман, затмевая естественный солнечный свет с поверхности.

Затмение из рыб.

С каждым учащенным ударом сердца, Галену кажется, будто это годы его жизни исчезают вместе с его пульсом. Стена из всевозможных хищников и их добычи, плавающей между ними, собирается по краям вулканического кольца. Пищевая цепь окружает их, паря над ними, вокруг них, словно единая сила.

И Эмма руководит ей.

Налия вздыхает, и Гален понимает - она узнала белую точку в центре стены. Сирены с окраин Арены отчаянно устремляются к центру, забыв о трибунале и обо всем, кроме своей безопасности. Легион морской живности окружает Арену, успешно перекрывая выходы и любые другие возможности для отступления.

Гален не может решить, гордится он Эммой или злится на нее, когда она покидает защиту своего отряда, появляясь на Арене верхом на касатке. Оказавшись на расстоянии трех хвостов от Галена, она отпускает своего сопровождающего.

- Возвращайся к другим, - говорит она ему. - Со мной все будет в порядке.

Гален решает гордиться. О, и он полностью ослеплен ею. Она коротко ему кивает, заставляя его улыбнуться. Поворачиваясь к толпе глазеющих Сирен, она заявляет:

- Я Эмма, дочь Налии, истинной принцессы Посейдона.

Гален слышит шепот “полукровка”, но он звучит скорее с восторгом, чем с ненавистью или отвращением. Еще бы он так не звучал. Все видели демонстрацию “дара” Паки. Эмма же просто развенчала его на ровном месте.

Она дает время Арене переварить услышанное, занимая царственную позу, подхваченную от Рейны. Шок проскальзывает сквозь ропот толпы. Кто-то не может отвести глаз от затмившего все полчища рыб, но большинство же не может оторвать глаз от самой Эммы.

Спустя мгновение, она подносит палец к губам - человеческий жест, призывающий к тишине. Похоже, Арена понимает, о чем она просит.

- Я пришла сюда свидетельствовать в пользу королевской семьи. И как видите, у меня есть кое-какие доказательства, которые могу быть пересмотрены, - она делает жест рукой в сторону своей коллекции хищников, роящейся поблизости в ожидании ее дальнейших указаний.

Когда Джаген отделяется от толпы и направляется к Эмме, Гален встает между ними.

- Тебе не рады здесь, полукровка! - рычит он.

Гром присоединяется к троице на центральном камне. Толпа окружает их со всех сторон.