– Да я… тут… вроде как… это…

– Слушай, иди-ка ты домой, отдохни, измерь температуру, прими аспиринчик, вызови врача…

Жена Андрюхи заметила его повышенный уровень половой активности и немного озадачилась. В студенческие годы он, бывало, совокуплялся с ней по нескольку раз в день, но теперь, спустя много лет в браке, привычной нормой стал один разик на ночь. И вдруг, вот-те раз! (ночью) вот те два! (утром), а вот те три (днем)! Она еще не знала, что он ежедневно вечером мастурбирует в туалете.

С учетом неспособности выстроить целенаправленные отношения с Верой в условиях работы, шансы нашего героя стремились к нулю. Помог случай. Ему предложили более выгодное место в другом районе Москвы. Теперь фактор служебного романа и стыда за свой вид перед коллективом был устранен и он начал действовать. Где-то через недельку он позвонил.

– Алло, Вера?

– Андрейка? Я тебя узнала. Чё надо? Как дела на новом месте?

– Дело есть. Помнишь прогу для баз данных, которую шеф нечаянно потёр? Я тут дискеты надыбал, могу подогнать.

– Да, было бы не плохо, но не критично.

– А мне нужна твоя фичка для генерации vga-шрифтов под DOS-навигатор. У меня ее вирус поклоцал. Может, встретимся? Завтра можешь?

– У меня пятидюймовок не осталось, я не могу тебе записать.

– Я купил трехдюймовник, пиши на трёшку без проблем.

– Ладно, подъезжай к метро Сухаревская к шести.

Приехал.

– Привет, Вера, вот диски.

– Сосибон, большой и толстый! Вот твои. Ну, пока, Андрейка.

– Вера! Нужно поговорить, садись в машину.

– А чё такое?

– Расскажу.

Андрейка был полон решимости. Разумеется, тут не обошлось без большой дозы транквилизатора, принятого час назад, тем не менее, страх одолевал. Он решил говорить сразу и по делу.

– Сразу и по делу. У меня проблема.

– Какая?

– Ты.

– То есть?

– Все эти полтора года, что я работал с тобой, ты сводила меня с ума, а я просто терял дар речи.

– Красиво говоришь, а проще умеешь?

– Короче, если я не пересплю с тобой, то свихнусь.

– Ни хрена себе заявочки! И что, я обязана тебя спасти?

Андрейка пожалел о затее.

– Честно говоря, я так и знал, что этим закончится. Мне нужно было сразу смириться с проблемой, нести груз по жизни дальше. Существует система запретов… которая никогда не позволит мне перейти границы, за которыми те желания, к которым я стремился всю жизнь. Одно из этих желаний – ты, Вера. Я думал, что...

– Закрой хлебало, нытик. Ты же вроде женатый человек, если не ошибаюсь? Разве твоей жене манду заштопали?

– Я говорю о тебе, а не о жене.

– Ладно, заводись и рули в Сокольники. Там найдем укромное местечко, ты мне быстренько задвинешь и разбежимся.

Андрейка воспрянул духом.

– Спасибо, Вера. Но я мечтал о романтике, о том, как всю тебя покрою поцелуями. Тихая музыка, теплая постелька, свечи, порнушка… У меня жена с детьми сейчас на даче. Завтра не сможешь?

– Правду говорят, что зануде проще дать, чем объяснить, почему не хочешь… Завтра я в типографию еду, подъезжай к трем часам на Войковскую, там подберешь меня.

Сказано – сделано. И вот они уже дома.

– Неплохая квартирка. А где ты спишь с женой?

– Вот кровать.

– Она с краю или у стенки?

– У стенки.

– Так. Будем, значит, трахаться тут, на священном семейном ложе. Я лягу у стенки, на месте твоей жены. Это ее портрет?

– Ага.

– Поставим его на тумбочку. Пусть она смотрит, как ее благоверный будет засаживать мне свой стручок. Слышь, тётка! Смотри внимательно и ничего не упусти!

Быстро скинув всю одежду, она легла на кровать и широко раздвинула ноги. Эту лохматку Андрей Иванович уже видел, когда подглядывал. Но сейчас она не вызывала того умопомрачения.

– Ну, и чего ты ждешь?

– Любуюсь женской наготой.

– Какой еще ногой той? Засовывай что ли уже…

– Я хочу сперва пощупать, поцеловать…

– Вот мозгоклюй! Щупай тогда скорее, а то холодно...

Мозгоклюй принялся за работу. Он всячески тискал, кусал, обнюхивал и облизывал всё мыслимое и немыслимое на этом лоснящемся теле, все громче дыша и потея. Основательно застрял в промежности, решив слиться с ней воедино.

– Ты только с головой туда не залезь, слышь, Андрейка! Эй, поосторожней! Что ты как подросток сопливый? Чего дрожишь то? Давай, вставляй! Ой, блин! Дай лучше я. Вот так. Поехал!

Андрейка поехал…

Вдруг, Вера больно схватила Андрейку за уши и строго-настрого приказала:

– Когда будешь кончать – гляди мне прямо в глаза! Я люблю смотреть на глупые рожи мужиков, когда они спускают.

– Да я уже почти спускаю. Ты такая сладкая!..

– Прям уж «такая сладкая»… Ой! и правда стручок твой задергался. Ха! Ну у тебя и рожа!

Вера надавила указательным пальцем на кончик носа Андрейки, вздернула его вверх и захрюкала, очень точно имитируя свинью – именно в тот момент, когда Андрейка вливал в нее последнюю порцию семени и был на вершине блаженства... Не дав отлежаться ему и минуты, она сдвинула его в сторону, встала с кровати и опустила на пол фотопортрет жены. Она присела перед «женой» на корточки, расставила ноги, и, слегка потряхивая задницей, вылила сперму на ковер.

Не спросив салфетки и не зайдя в ванну, она надела трусы и джинсы, что весьма польстило Андрею Ивановичу, заметившему остатки своей спермы на ее кудряшках…