Глава 8

Дверь щелкнула за Зейном, когда он зашел в коридор с первыми лучами солнца. Он охотился на ничего подозревающего пешехода по пути домой, чувствуя себя возбужденным после спора с Портией, так что ему потребовалось больше времени, чем обычно, чтобы покормиться. И даже после двух пинт крови, он не чувствовал удовлетворения, получить которое так настойчиво требовало тело. Зейн точно знал, как получить его, но осознание никак не приблизило к тому, чтобы вкусить Портию, но не просто поцелуй или перепихон, а гораздо больше, ему нужна ее кровь, ее возбуждение и сердце.

Её слова и взгляд, когда она говорила, заставляли внутренности скручиваться подобно торнадо, который прошелся через средне-западную часть города, оставляя за собой лишь разрушение и пустоту.

В одно мгновенье Зейн потерял власть. Она захватила бразды правления и ударила его, вытянув наружу самый страшный страх - полюбить снова.

Он любил родителей и сестру. Он любил слова, с помощью которых создавал прекрасные творения. Он любил пение птиц на заднем дворе. Любил жизнь.

А потом они забрали у него всё: родителей, сестру и его страсть. И, наконец, жизнь. Они забрали смысл его существования и оставили лишь сердце, полное ненависти и желания отомстить.

Любовь послужит лишь болезненным напоминанием о потере. Тот уцелевший кусочек души, несомненно, разобьется об ещё одну утрату, которая точно произойдет, если он позволит сердцу смягчиться.

Давным-давно он дал обещание, что справедливость восторжествует. Только если он останется непоколебим, сможет достичь своей цели и выполнить обещание. В его жизни нет места для любви.

Сняв кожаное пальто, Зейн бросил его на стул в коридоре. Ступив вперед, Зейн угодил во что-то мягкое. А последующий запах, который он только что уловил, потому что слишком погрузился в раздумья, когда вошел в дом, сказал о полном бардаке.

- ЗИ! - завопил Зейн. - Ты где, мать твою? - Зейн понимал, что не стоило оставлять собаку дома одну. Нужно было запереть его во дворе. Щелкнув выключателем, Зейн поднял ногу и осмотрел ботинок. Здорово! Подошва была вся в собачьем дерьме. - Я убью тебя, Зи!

У щенка явно хорошо развито чувство самосохранения, потому что тот и носа не показывал. Хотя это не спасет его от наказания. Прячась, он лишь задержит неизбежное.

Кипя от злости, Зейн прошел на кухню и схватил полотенце со столешницы. Когда убрал беспорядок, устроенный псом, Зейн снова проклял Иветт. Она могла бы, по крайней мере, научить щенка справлять нужду на улице, прежде чем отдать его к ничего не подозревающему владельцу. Владельцу? Это ничего не изменит. Сегодня вечером собака уйдет в историю.

Зейн бросил грязное полотенце на пол, чтобы позже его выкинуть. Он поставил ботинки в раковину на кухне и уже босиком пошел в гостиную. Пусто. Ну, почти: там стоял большой кожаный диван напротив огромного размера телевизора. Кроме этих двух предметов, в гостиной было пусто: ни ковра, ни журнального столика, ни картин на белых стенах. Кроме необходимых вещей, Зейн не стал покупать ничего лишнего, хотя дом приобрел больше пяти месяцев назад.

- Зи-и-и-и-и-и, папочка дома, - ворковал Зейн, но чертово животное так и не издало ни звука. Зейн глубоко вдохнул и, не обращая внимания на вонь собачьего дерьма, сосредоточился на запахе шерсти. Он поднял голову. - Попался.

Зейн тихо поднялся по лестнице на второй этаж и направился в спальню. На верхнем этаже изначально было три спальни, и он выбрал самую большую, окна которой выходили на маленький сад.

Вторую спальню он отвел под большую ванную и гардеробную, оставив другую ванную на этом этаже в качестве гостевой. Учитывая, что гостей у него никогда не наблюдалось, это была ненужная роскошь.

Зейн на секунду остановился, вспомнив, что Куин завтра должен прилететь. Он еще не был уверен, стоит ли радоваться и с нетерпением ждать его приезда или же стоит начать волноваться. Прямо сейчас у него было слишком много дел, чтобы принять решение по поводу данного вопроса.

Когда он вошел в спальню, услышал глубокое дыхание собаки. Зейн закрыл дверь за собой, убедившись, что щенок не сможет от него удрать. Не видя собаку в комнате, было не трудно догадаться, где она пряталась. Ведь здесь стоял лишь один предмет мебели, где можно было спрятаться.

Зейн включил свет, позволяя лампе мощностью сорок ватт, скрытой под отвратительным абажуром, который он унаследовал от предыдущего владельца, осветить комнату. Это напомнило ему, что он срочно должен привести все остальное в порядок, как это было сделано с ванной. Но всё по порядку.

Зейн опустился на пол и заглянул под кровать. Как и ожидалось, Зи прятался там, прямо посередине, на тот момент самое безопасное место. Щенок смотрел на него с широко раскрытыми глазами. Он знал, что натворил, или просто так реагировал на злость Зейна? Зейн вздохнул. Черт, он ни черта не знал о собаках. Он должен быть последним на земле человеком, кто завел бы собаку.

- Давай, малыш Зи, будь хорошим пёсиком и выползай оттуда. - Зейн чувствовал себя полным кретином, пока уговаривал глупое животное писклявым голосом, каким разговаривают с маленькими детьми, ну и собаками тоже. Если бы кто-нибудь его таким увидел, замолчал бы навеки.

Зи положил одну лапу перед другой, наклонил голову вперед и прополз несколько сантиметров. Зейн протянул руку под кровать и тут же щенок отполз обратно. Зейн сжал от раздражения челюсть. Глупое животное!

- Ну же, Зи, ты, наверное, голоден, - искушал он щенка, сладко воркуя. Щенок еще немного подполз. Зейн опустил руку и перевернул ладонью вверх. - Иди к папочке.

Черт, он превратился в идиота. Через мгновенье Зи лизнул его ладонь и поразительно близко приблизился. Зейн тут же схватил собаку за загривок и вытащил из укрытия, поскольку Зи пытался упираться задними лапами, поцарапал пол когтями.

- Попался!

Зейн поднялся со щенком на руках. Когда Зи сжался и щенячьими глазами посмотрел на хозяина, Зейн моментально успокоился. Он не мог наказать животное. Но кое с кем следовало поговорить. Удерживая все еще Зи на руках, Зейн достал из кармана телефон и большим пальцем нажал на кнопку быстрого набора. Когда пропали гудки, он прижал телефон к уху.

- Эта чертова собака не умеет проситься на улицу!

Хевен ответил спокойным голосом.

- А, Зейн, знал, что рано или поздно ты позвонишь.

- Я хочу поговорить с твоей женой!

Голос Хевена стал приглушенным.

- Детка, Зейн немного взбешен. Хочешь сама с ним поговорить, или мне с этим разобраться?

- Я НЕ ВЗБЕШЕН!

Зейн покраснел. Зи испугано заскулил. Зейн тут же погладил его шею, успокаивая щенка.

- Доброе утро, Зейн.

Услышав Иветт, он повторил.

- Собака не умеет проситься на улицу!

- Конечно, умеет.

- Тогда почему он загадил весь дом?

- А что, ты думаешь, он должен был сделать? - запротестовала Иветт. - Оставляй дверь открытой, и, когда ему понадобится справить нужду, он будет уходить на улицу.

Зейн открыл рот, а затем мгновенно закрыл. Черт, он об этом не подумал.

- О.

- Итак, либо ты оставляешь его на заднем дворе, когда уходишь, либо монтируешь собачью дверь.

- Я его не оставлю! - Зейн бросил взгляд на собаку, которая терлась мордочкой об его футболку.

- Он идеально тебе подходит. Кроме того, ты не можешь вернуть подарок. Это невежливо.

- И это ты называешь подарком? И с каких пор меня должна волновать вежливость?

- Ты привяжешься к нему.

- Ни фига, со временем он мне здесь все пометит. - Но он не смог полностью опровергнуть заявление Иветт. Маленькое создание обладало бесспорным очарованием. И это бесило. Он не падет перед животным, которого при желании с легкостью мог раздавить одной рукой.

- Нет, если ты сделаешь для него дверцу. Слушай, я позвоню тому, кто устанавливал мне. Он отлично справился и главное быстро. Я отправлю его прямо к тебе. Увидимся!

- Черт, нет...

Но Иветт уже отключилась, не дав и шанса на протест.

- Полагаю, я застрял тут с тобой, - сказал он собаке и почесал шею щенку. Зи повернул голову и облизал Зейну руку, словно хотел его отблагодарить. Ясно, что щенок либо не понимал, что Зейн точно не был веселым хозяином, либо он очень легко прощал. Вскоре он захочет вернуться к Иветт в ее уютный и полный любви дом. Тем временем, прежде чем собака вырвалась из рук, Зейн отмахнулся от странного чувства, что его жизнь накрывала волна перемен. Еще рано судить относительного того, кто, в конечном счете, извлечет выгоду из этих перемен.