Меня спасли. Спустя десять минут прибежала бабушка Пинако с военными. А спустя ещё пять минут прибыл генерал Груман. Потерю моих рук и ног списали на ишваритов, вот только конечностей так и не смогли найти. Генерал приказал выделить мне охрану, чтобы больше на меня не могли покуситься.

    Я попросил бабулю прооперировать меня и установить мне протезы. Она пыталась возражать, что мне надо восстановиться, но я был непреклонен.

    - Сколько уйдёт времен на восстановление, - спросил я у Пинако.

    - Три года, - был лаконичный ответ. Старушка с раздражением курила свою трубку, глядя на меня.

    - Полгода, - был мой ответ ей. Не думал, что глаза можно так выпучить.

    - Глупый мальчишка, - сказал она. - Да ты хоть знаешь, как тебя будет крутить. Ты кровью харкать будешь.

    - Всё равно, полгода, - непреклонно ответил я. - Деньги у меня есть.

    - Насчёт денег можешь не волноваться, Эдвард, - ответил генерал Груман, который присутствовал при нашей беседе. - Я думаю, армия не обеднеет, если немного поможет тому, кто предотвратил страшную трагедию. Кстати, ты принял решение?

    - Спасибо генерал, что помните обо мне, - поблагодарил я военного. - И, насчёт вашего предложения, я согласен. Я стану государственным алхимиком. Через полгода, когда восстановлюсь, я буду готов сдавать экзамены.

    - Хорошо, - кивнул генерал. - А теперь я оставлю вас, мне пора.

    ***

    Я восстанавливался полгода. Пинако была права, это было ужасно. Но я претерпел всё это. По моей просьбе, Ал задержался у учителя на это же время. Я не хотел, чтобы он видел меня в таком состоянии. Ранней весной 1908 года я уже самостоятельно встречал моего брата на станции.

    - Привет, Ал, - поздоровался я с братом. Брат, выйдя из поезда, бросился меня обнимать.

    - Глупый старший брат, - прокричал он на всю станцию. На его глазах были слёзы. - Что с тобой произошло? Я так переживал. Почему ты не разрешил мне приехать раньше?

    - Прости, Ал, - извинился я перед ним, обнимая его. - Просто, я не хотел, чтобы ты видел меня беспомощным.

    Брат отпустил меня и вновь оглядел. Я был одет в черные брюки и короткую куртку, а также широкий пояс. Ботинки на высокой подошве делали меня чуть выше. Хотя, думаю, когда сдам на алхимика, то переоденусь в военную форму. Думаю, синяя форма, и погоны майора мне пойдут, именно такое звание получают вначале государственные алхимики.

    Но пока я не говорил брату, о своём желании. Это должно было произойти сегодня. Учитель долго распекала меня по телефону, узнав, как я применил алхимию, которой она обучала меня. Но она смягчилась, так как ей были известны мои обстоятельства. Когда я сообщил, что хочу стать государственным алхимиком, она молчала в трубку.

    - Это твоё решение, - сказала она мне тогда. - Не соверши ошибку Эдвард.

    - Спасибо, учитель, - ответил я ей. - Не говорите об этом Алу, я сам скажу ему, когда он приедет.

    - Хорошо, - был её ответ.

    И вот сейчас, сидя в доме Рокбеллов, я смотрел на моего брата, который оживленно рассказывал, как он учился у Изуми Кёртис. Сейчас он должен был продолжить общее образование в Ризенбуле, который восстанавливался после нападения. Ал должен был пойти в один класс с Уинри, которая уже успела стать довольно успешным мастером по изготовлению автоброни в городе. И это в её возрасте.

    - Брат, а что ты намерен делать? - спросил меня Ал, когда речь зашла об образовании. - Ты тоже будешь учиться с нами?

    - Нет, Ал, - ответил я ему. - Я уже сдал экстерном все экзамены старшей школы.

    На мой ответ все удивленно посмотрели на меня. Даже Рокбеллы не знали, что я уже получил аттестат.

    - И что ты теперь будешь делать? - удивленно спросил меня брат.

    - Генерал Груман предложил мне стать государственным алхимиком, и я согласился. - Ответил я. - Через неделю я отправляюсь на экзамены в Централ.

    - Значит, ты станешь военным? - спросил брат.

    - Да, - ответил я. - Я специально просил бабулю и учителя не рассказывать тебе об этом. Боялся, что ты расстроишься. Прости, что не смогу быть с тобой.

    - Ничего, брат, - улыбнулся Альфонс. - Я рад за тебя. - Затем он как-то странно задумался. - Может мне тоже стать государственным алхимиком?

    - Как хочешь, - пожал я плечами. - Но знай, ничего не даётся просто так. Я уже заплатил свою цену и не хочу, чтобы ты платил её.

    - Прости, - опустил голову Ал. - Это было эгоистично с моей стороны.

    - Ладно, давай оставим эту тему, - махнул я рукой. - Как тебе моя автоброня? Бабуля с Уинри постарались.

    - Супер, брат, - ответил Ал. - Уинри и бабуля молодцы.

    - Спасибо Ал, Эдвард, - пискнула смущённая девочка.

    - Ты тоже внёс свой вклад, Эдвард, - покачала головой Пинако. - Если бы не твоя алхимия, нам бы ни за что не удалось бы создать такую легкую и прочную броню.

    - Кстати, бабуля, насчёт брони, - задумался я. - Вы поможете мне?

    - Так и быть, хотя я не понимаю, зачем тебе это? - пожала плечами Пинако. - Ведь не пошлют же тебя в бой? Вас, алхимиков, вообще стараются беречь.

    - Лучше я буду готов. - Ответил я.

    Пинако помогла мне изготовить прочные наручи и поножи, которые я намеревался использовать на случай боя. Загадывая на будущее, я нанёс на них несколько кругов преобразования, чтобы можно было атаковать, не отвлекаясь ни на что. Также я переработал перчатки, создав бронированный вариант. Просто, так как я маленький, удары у меня соответственно слабые. Поэтому мне и требовалось что-то вроде кастета. Перчатки с металлическими вставками были идеальным вариантом. К тому же, на них также были нанесены круги преобразования, что делало меня многофункциональным бойцом. Естественно, всё время в этой броне я ходить не собирался. Но вот носить с собой - это обязательно.

    Спустя неделю я отправился в Централ. Брат хотел ехать со мной, но я настоял на том, чтобы он остался. Я обещал ему, что сразу после экзамена позвоню ему, а может даже и приеду. На экзамене было много высших чинов. Как я понял, тут был весь генштаб, кто не был на фронте. Никто не отказал себе в удовольствии посмотреть на самого юного алхимика, который успел зарекомендовать себя как успешного бойца. Ещё бы с таким личным кладбищем. По секрету, Генерал Груман, который был моим куратором, сказал мне, что относительно меня всё уже решено. По сути, моим экзаменом был бой в Ризенбуле.

    Выйдя на середину площадки, я надел свои перчатки и показал, чего стою. Генералы были впечатлены. Ещё бы, не каждый день увидишь боевую алхимию в действии. На площадке были выставлены различные мишени. Для того, чтобы всех их поразить металлическими копьями и каменными кольями, мне потребовалось меньше минуты. В довершении я разломил последние мишени расколом земли. Когда я закончил, зрители аплодировали.