– Понял. Не дурак. Дурак бы не понял, – кивнул Женя, мне определенно начинал нравиться этот парень!

– Сам посуди, отдельными апартаментами никто из нас не обзавелся, у всех дома кто-то есть или может появиться и помешать обмывать ручки, ножки и все, что положено в таких случаях, – мы уже дошли до нужного бокса, возведенного в свое время из ворованного с завода кирпича. Отчим Самсамыча был когда-то директором этого самого завода и не мог не урвать малую толику на благо себя любимого. Кстати, хозяйственностью и домовитостью Самсамыч пошел в него, вот тебе и неродная кровь.

– Угу, – согласился Евгений и вошел вслед за мной в темный зев отомкнутой калитки.

Я щелкнул выключателем, и теплый желтый свет затопил кирпичную коробку, безжалостно вырывая из темноты остатки предыдущего пиршества.

– О-ла-ла! – протянул Женя, а я выругался – вот же свиньи, могли бы и убрать за собой. Кто тут в последний раз квасил?!

– Айн момент! – включив обогреватель в углу я стал быстро собирать мусор в большой черный пакет. Уж что-что, а раскладывать свежие продукты рядом с дурно пахнущими останками еды я не собирался. На козлы, заменяющие стол, легли свежие газеты. Завязанный мусорный пакет отправился за ворота – придет хозяин, пусть тащит до контейнера. Нечего здесь антисанитарию разводить. Только крыс нам тут и не хватало!

– Помочь чего?

Я посмотрел на его яркую куртку и помотал головой – изгваздается же.

– Погоди немного. Я пока сам, потом с едой поможешь.

Евгений остался стоять в углу и больше не пытался быть полезным. Похвальное качество, между прочим. Порой навязчивость и неумение не путаться под ногами раздражают весьма сильно.

Я оглядел поле деятельности. Все вроде было на своих местах. Чурбачки, заменяющие стулья, прикрыты старой простыней, на столе в одноразовой посуде выложены деликатесы, рюмки, тарелки и вилки приготовлены, теперь только дождаться остальных. Где их черти носят?

 Ровное урчание мотора и скрип тормозов возвестили о прибытии группы поддержки. Музычка, льющаяся из динамиков, тоже была самая что ни наесть подходящая – бодренькая. Почти синхронно хлопнули дверцы неубиваемого продукта «АвтоВАЗа», и в гараж ввалилась наша кодла. Удивительно, но как дружили мы со школы, как пошли вместе в школу милиции, так и продолжали вместе тянуть лямку. И скажу честно – на работе меня держали только друзья. Давно уже не было удовлетворения от когда-то любимого дела. Милицейская рутина – ах, простите, полицейская – заслонила те маленькие искры интереса, что еще оставались.

– Гер, если ты не понял, то я повторю: ты можешь купить себе все, что захочешь, а я буду ездить на своей ласточке, – Самсамыч в очередной раз отбивал нападки на свою классику, и этот спор у нас был вечным.

– Ласточке, – фыркнул Герка и тут заметил нового человека, – здрассте!

– Это Евгений, – пришлось быстро представить парня всей честной компании и под вопросительные взгляды продолжить: – он спас наш праздник от бесславной гибели при встрече со скользким асфальтом.

– Поймал, что ли? – первым сообразил Шурик.

– Александр! Вы зрите в корень! – я приложил руку к сердцу и шаркнул ножкой.

– Избави господи узреть ваш корень, Святослав! – округлил глаза Шурик. – Меня вполне устраивает то, что сверху!

– Ботва, что ли? – поинтересовался Женя под дружный смех остальных.

– Свой человек! – одобрил Самсамыч и первым плюхнулся на ближайший чурбачок. – Предлагаю выпить за знакомство.

Он разлил водку по пластиковым рюмкам, запас которых хранился в гараже, и слегка удивился отказу нового знакомого пить.

– Пива? – и на это предложение Евгений покачал головой. – Безалкогольного? Святослав, поделишься?

– Поделюсь, – согласился я без колебаний, что, жалко, что ли? Могу и соком запивать, а не делать вид, что со всеми типа пиво пью.

– Нет, мне сока пожалуйста, если можно, – вежливо, но твердо сказал Женя.

Фиг его знает, что за причину он выдумал, может быть, просто опасался потерять контроль над собой в незнакомой компании. Настаивать не стали, налили стакан сока, положили на тарелку бутерброд, а то мало ли стесняться будет и выпили за знакомство. Потом, как водится выпили, за здоровье будущего отца, который вопреки всем УЗИ надеялся на сына.

– Темный ты человек, Герман, – слегка захмелевший Шурик вступил в безнадежный спор, – тебе же русским языком сказали: де-воч-ка! А ты? Нет, ты пошел в церковь свечку ставить, чтобы вдруг оказался мальчик!

– И что? – не сдавался Герка, который под влиянием момента и расстроенных чувств действительно совершил столь странный для себя поступок. – Законом не запрещено.

– Наука не ошибается, – упирался Шурик.

– УЗИ ошибаются иногда, – Женя улыбнулся и продолжил: – у двоюродной сестры все говорили «мальчик», а родилась девочка.

– Вот! – обрадовался будущий счастливый отец. – Пока не родится – буду надеяться!

– Можно подумать, что ты свою кровиночку будешь меньше любить от того, что она девочка. Твой ребенок он твой и есть. Я сам вот хотел мальчика – нормальное такое желание для отца и что? Дочь тоже хорошо.

– А как с ней в футбол играть? Как движок с ней перебирать или колодки менять? Ей же куклы нужны будут, – Герман был в печали.

– Да запросто. Девочки к отцам даже ближе. Будешь в гараж с собой брать.

– Не дело это, – вздохнул Герка.

– В зоопарк водить будешь, – разозлился Самсамыч, – в розовом платье и бантах! И гордиться, что она у тебя умница и красавица!

Герка хотел еще что-то сказать и уже набрал в грудь воздуха, но Шурик опередил:

– Давайте тему сменим. Вот вы, товарищ, чем занимаетесь?

Женя от неожиданности чуть не поперхнулся соком.

– Когда? Сейчас или вообще?

– Не обращай внимания, это у некоторых ментовская сущность никогда не спит, даже под воздействием убойной дозы алкоголя, – я хлопнул парня по плечу.

– Могу документы показать, – Евгений полез во внутренний карман.

– Ой, да я просто хотел узнать какими судьбами к нам, чем в жизни увлекаешься, – Шурик замахал руками, – чисто для поддержания разговора и смены темы.

– Родился в Тольятти, с детства увлекаюсь машинами, попал в ваш город случайно – поехал по работе тут недалеко, отец попросил с оказией завернуть к приятелю. Мне нетрудно, конечно, но его дома не оказалось. Святослав любезно предложил переночевать у него.

Повисла неловкая тишина. Разговор, доселе оживленный, как-то сам собой затих, и мы не знали, как выйти из положения. Самсамыч открыл вторую бутылку и разлил по рюмкам.

– Ну что, предлагаю…

– Простите, – Женя вытащил тихо жужжащий телефон и вышел из гаража – Да, я слушаю. Нет, не смог сегодня вернуться и утром не смогу быть на репетиции… без меня как-нибудь… ну что значит «я срываю»? Этот танец мы отрабатывали уже сколько времени, ничего страшного не произойдет, если... Нет, сто пятьдесят километров не поеду на ночь глядя, чтобы после снова сюда возвращаться… ну хорошо, делайте без меня или отложите.

Мы против воли прислушивались к разговору.

– Танцор? – шепотом спросил Шурик, я пожал плечами – знал столько же, сколько и остальные.

Судя по хрупкости комплекции и общей ловкости, очень похоже. Сейчас же разного рода танцы весьма популярны, и даже по телевизору я время от времени замечал какие-то шоу, которые с восторгом смотрела матушка. Что поделать – мода. Судя по заинтересованным лицам товарищей, Жене стоило готовиться к допросу с пристрастием. Народ хочет знать! У Самсамыча уже трепетали ноздри в предвкушении добычи сведений про виды танцев, их особенности, конкурсы и прочей ерунде. Его жена спала и видела, как пристроить дочь в дом культуры в соответствующий кружок, но пока не могла выбрать, в какой именно. Надежду прельщали народные, но тут упирался Сам. И не понять то ли из-за бесперспективности русских народных плясок, то ли в силу армянской национальности.