- На волю чувствам, - закончила она прерванную фразу. Я почувствовал себя параноиком.

- Дура! – В сердцах я отвернулся от неё и стукнул кулаком в стену. Разбитые в кровь костяшки пальцев заныли, и я поднёс их ко рту. На обоях остались кровавые точки. – И вообще, - я вновь повернулся к ней, – я не нуждаюсь в твоих советах. Лучше придержи их для себя. Посмотрим, когда тебя повезут на операцию, сохранишь ли ты своё обычное хладнокровие?

- Больной! – Она подскочила ко мне и хотела ударить, но я перехватил её руку. Я сжал её запястье так сильно, как только мог, но она не закричала от боли. – Нельсон, ты болен и ты псих. – Прошептала она.

- Тогда какого чёрта ты здесь делаешь? – Я с силой толкнул её к двери и она, не удержавшись на ногах, упала на пол. – Убирайся, я не задерживаю тебя! – я кричал на неё, я был готов ударить её, но сдержался.

- Прекрасно! – Она встала, и она кричала на меня. – Просто класс! Наконец мне представилась возможность избавиться от тебя, от твоего сопливого нытья, от твоей гнусной физиономии, от которой меня уже тошнит. – Она поднесла ладонь ребром к горлу. – Это просто удача! – Она улыбнулась и её шоколадные глаза засверкали.

- Понятно, что ты обо мне думаешь. – Я запустил пальцы в волосы. – Я знал, что всё не может быть идеально. – Я искал что-нибудь по-настоящему обидное. – Ты – ненормальная, которой перед смертью захотелось поиграть в любовь. – Я увидел, как она побледнела. – Но как выяснилось, я не подхожу на роль принца.

Она рассмеялась.

- Конечно, не подходишь! На что ты надеялся, когда рассказал мне, что трахался с собственным отцом? На сострадание, на сочувствие? Не дождёшься. Ты стал мне противен. – Она скорчила гримасу, и я тяжело задышал.

- А ты сдохнешь во время своей операции! – Выкрикнул я, и ей стало по-настоящему больно. Я видел, как побелело её лицо.

- А ты навсегда останешься ублюдком, которого имел родной отец! Ты полное ничтожество! – Она толкнула меня в грудь, и я упёрся спиной о стену.

Мы наговорили друг другу кучу всякого дерьма, но легче почему-то не стало. Только пустота. Зияющая, тёмная. Я вовсе не хотел, чтобы она умерла, а тем более «сдохла», но я сам это сказал.

Она заглянула мне в глаза, и я не увидел в них больше в нежности ко мне.

- А если вдруг ты захочешь когда-нибудь поговорить об этом, прежде прочитай письмо. – Он указала жестом на стол, на котором лежало злополучное письмо, из-за которого мы так ужасно поссорились. Если ты его порвешь, как и предыдущие, лучше не подходи ко мне больше никогда!

Она выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью. Я вздрогнул, а потом, остался один в тишине.

На следующий день я увидел Селин в школе до начала уроков и сразу же подошел. Казалось, она нисколько не удивилась, хотя сегодня выглядела бледнее, чем обычно и у меня защемило сердце.

Ну почему я такой несдержанный? Почему нельзя было просто объяснить свои чувства понятным языком вместо того чтобы оскорблять и ругаться? Никогда не прощу себе, что оскорбил любимую девушку. Подло. Жестоко.

Как я мог? Я – мерзавец!

- Прости меня. – Я решил не откладывать дело в долгий ящик. – За то, что обидел, сказал, что ты… и всё такое…. Это было мерзко и подло.

Я умоляюще посмотрел на неё. Надежда, что она меня простит, испарилась. Никогда не простит. Сам себя не прощу.

- Всё сказал? – Она подняла на меня грустные шоколадные глаза, и я понял, что потерял её навсегда.

- Нет не всё. – Я приблизился к ней, но она отстранилась. Мне стало больно. Очень больно. – Я люблю тебя, Селин.

Она усмехнулась.

- Верится с трудом.

- Мне тоже. – Признался я. Она изумленно посмотрела на меня. – Что наговорил гадостей. - Пояснил я. – Не знаю, что на меня нашло.

- Ты толкнул меня. – Напомнила девушка. Я пристыжено кивнул. – И схватил за руку. Мне было больно. – Он задрала рукав блузки и продемонстрировала синяки на запястье, подходящие по размерам моим пальцам. Я сгримасничал и запустил пальцы в волосы. - А ещё ты оскорбил меня, и мне было очень обидно.

Я вздохнул. Ну что на это сказать? Что не хотел? Но ведь и, правда, не хотел. Что раскаиваюсь? Поздно раскаиваться.

- Я знаю. – Согласился я.

- И что ты теперь хочешь от меня?

- Не знаю. Наверное, твоё прощение.

Селин покачала головой, мельком взглянув на школьные часы. До начала урока оставалось пятнадцать минут.

- А ты бы простил? – Глухо спросила она.

- Тебя бы – да.

Мой голос звучал приглушеннее, чем обычно.

- А я и не сержусь. – Селин печально чему-то улыбнулась. – Просто настало время сказать тебе правду. – Я нервно сглотнул, поинтересовавшись, какую правду. – Правду, что я встречалась с тобой из чисто корыстных побуждений.

Из меня будто всю душу высосали. Я не верил своим ушам, что Селин, моя милая любимая Селин говорит такие ужасные вещи. Как такое могло быть? Может, я чего-то недопонимаю? Она между тем продолжала.

- Ты был прав, когда заявил, что я просто испугалась смерти, вот и решила поиграть в любовь. Я действительно струсила и очень переживала, что еще не встречалась с парнями. Ты подвернулся как нельзя кстати….

Как нельзя кстати…. Какие ужасные слова. Подвернулся. Я просто подвернулся. Нет. Это неправда! Селин не может говорить такое.

- Я просто использовала тебя. Но я не виновата. Ты сам хотел, чтобы тебя использовали.

- Селин, что ты такое говоришь? – Прохрипел я разом осипшим голосом.

- А то и говорю, что я тебя не люблю. Представляешь, как скучно мне было выслушивать твои жалостливые истории про отца. Нел, очнись! Я смеялась над тобой за твоей спиной.

- Да?

Я будто разом отупел и не знал, что сказать. Смысл моего существования разом исчез, испарился. Мечты на поверку оказались мыльным пузырём, который лопнул, забрызгав мне глаза мыльной пеной.

- Да, Нельсон. Конечно, я не предполагала, что у тебя такие тайны, но это даже смешно. Неужели ты думаешь, что я стала бы в реальной жизни встречаться с парнем, который имел отношения с…. Ну ты понимаешь.

- И что теперь? – Невпопад произнёс я.

- Ты мне противен, Нельсон. Я не могла это больше терпеть. Даже под страхом смерти.

Я вздрогнул. Ужасные слова. Такие же обидные, что и я вчера произнёс. Но я бросил свои в приступе гнева, а Селин выглядит такой спокойной и уверенной. Не краснеет, не бледнеет. Что ж это очень даже похоже на правду.

Любовь Селин всегда казалась мне невероятной. А то, что она не оттолкнула меня после того, как узнала всю правду, вообще не поддавалось никакой логике. Оказывается, логики никакой и не было. Был только расчет, который, между прочим, подарил мне два незабываемых месяца рядом с удивительной девушкой.

- Спасибо тебе. – Только и смог выдавить я.

- За правду? – Предположила Селин.

- Нет. За то, что позволила мне на два месяца стать самым счастливым человеком.

Я наклонился, чмокнул её в щеку холодными от волнения губами и медленно пошел прочь. Я был не нужен ей. С самого начала. Она просто испугалась смерти, испугалась, что не испытает первой любви, а я просто оказался рядом.

Она призналась, что я стал ей противен. Конечно. Моё тело, к нему прикасался этот извращенец. Я готов был сорвать собственную кожу, только если бы это помогло избавиться от гнетущих ощущений. Я сам был себе противен.

Я сидел на уроке географии и равнодушно слушал учителя. Мне было всё равно, что он говорит. Мои мысли были очень далеко. Рядом с девушкой, которую я любил больше жизни и которая, как выяснилось, никогда не любила меня. Подвернулся…как нельзя кстати…. Обрывки её фраз кружили надо мной как черные вороны.

Я расковырял ногтём засохшие раны на костяшках пальцев, и из них потекла кровь.

Заметив это, учитель отправил меня в туалет. Умывшись, я долго изучал себя в зеркале, а потом я вдруг увидел его. Моего отца. Он смотрел прямо из глубины зеркала и ухмылялся. Я, не задумываясь, ударил кулаком по стеклу.

Раздался оглушительный звон и осколки упали на пол и в раковину. Один из них разрезал мне тыл кисти, и вверх ударила фонтанчиком струйка крови.