Возле конюшни разгорался скандал. Лиам прислушался и удивился: кричал всегда спокойный Арчи.

– Я тебе как глава клана говорю: не дело ты задумал, Гиллиан Гэлбрейт! Мало того, что ведешь себя недостойно своего положения, так еще…

– Это ты меня послушай, Арчибальд Маккинлох! Положение у меня одно – изгой и беглец. И не тебе меня учить, что делать и как быть! Я на твоих омег не претендую, в койку не тяну и жениться не обещаю, так что нечего возмущаться. Лори останется здесь, и точка. За кусок хлеба, что он съест, я заплачу. Дай пройти!

Гиллиан оттолкнул кого-то с дороги и быстро пошел ко входу в башню, волоча за собой невысокую фигурку. Лиаму совсем не улыбалась встреча с разъяренным альфой и его любовником, поэтому он постарался побыстрее прошмыгнуть внутрь, пока не заметили, и скрыться в своей комнате. Надо же, оказывается, у альфейцев тоже есть особы легкого поведения. Проворочавшись в постели с полчаса, Лиам решил все же попробовать поинтересоваться, как так получается, что при всей строгости в отношении омег есть и такие. Правда, у кого спросить, он пока не решил: Реджи слишком наивен и молод, у Арчи неловко. Хотя… Лиам улыбнулся и тихонько выскользнул из комнаты – не может же быть, чтобы такое событие не обсуждали. И узнать можно гораздо больше, потому что ему – чужаку – много чего не скажут.

В трапезной и правда собрались почти все альфы. Шум стоял такой, что выделить что-то из общего гама оказалось сложно. Лиам постарался подойти ближе, но так, чтобы запах не учуяли – он хоть и мылся сегодня, но кто их знает, не хотелось бы попасться за таким неблаговидным занятием, как подслушивание. Спустя час Лиам очень много узнал про Гиллиана, особенно про его моральные качества, но про то, что интересовало больше всего, никто не говорил. Он заскучал и решил вернуться, но внимание привлек чей-то голос:

– Не знаю, что вы так расшумелись, ну слетел парень с катушек, так его можно понять. Шлюху привез? Молодец, решил свою проблему сам…

– Айк, ты что мелешь!

– Что мелю, что мелю! Ты сам, Арчи подумай, своей головой, не впадая в истерику.

– Я без истерики тебе говорю: обрюхатит и бросит!

– Гил не зеленый юнец…

– Только пьет не просыхая, – рявкнул Арчи.

– Если обрюхатит – его проблема, если не женится, то нам прямая выгода – свежая кровь. Омега, за которого выкуп не нужен.

– Но и приданого за ним не дадут!

– Если только он сам не скопил, будто не знаешь, как они денежки откладывают, чтобы только замуж выйти.

– Ладно, – Арчи хлопнул ладонью по столу, – прекращаем споры и расходимся. Время покажет. Отказать родственнику в помощи я не могу, как не могу и указывать, как себя вести. Пока его шлюха сидит тихо и не высовывается…

– Пусть себе сидит, – воскликнул кто-то, и в трапезной послышались смешки и звук отодвигаемых скамеек.

Лиам понял, что народ собрался расходиться, и тихонько ретировался – ему было над чем подумать.

Утром он смотрел на собравшихся за столом хмурых альф и пытался догадаться, что же будет дальше. Напряжение витало в воздухе, выливаясь в отсутствие привычных разговоров и резких движениях. Гиллиана за столом не было, как и его шлюшки. Арчи о чем-то тихо перешептывался с соседом, суровым мужчиной за сорок. Но как Лиам ни старался расслышать, что там говорят, сопение Реджи над ухом сводило на нет все попытки.

– Мы с тобой сегодня будем тренироваться на мечах, – вдруг сказал Реджи. – Арчи тебя предупреждал?

Лиам кивнул и потянулся к кружке с травяным чаем.

– Ладно, тогда приходи к кузне вечером. Надо будет тебе еще оружие подобрать.

Лиам снова согласно кивнул и, дождавшись, когда Реджи закончит завтрак, вышел вместе с ним, размышляя, чем сегодня заняться. Очень хотелось сесть в тенек с раскрытой книгой на коленях, но насколько он понял, в крепости такой роскоши не водилось – из всех альф читать умел только Арчи, ну и, наверное, Гиллиан. Но Лиам сомневался, что в дорожном мешке у него случайно окажутся один-два фолианта.

На открытой террасе было жарко – лето. Калеб сидел на своем месте и смотрел на набегающие на горизонт белые перистые облака.

– Что ты об этом думаешь? – вдруг повернулся он к Лиаму.

– Погода будет меняться? – предположил тот.

– Будет, – усмехнулся старик.

– Вам не жарко здесь?

– Нет, я слишком стар и радуюсь горячему солнцу. Скучно тебе здесь?

– М-м, – промычал что-то невразумительное Лиам.

– У каждого свое счастье, свой рецепт, не подходящий для других.

Лиам подумал, что старика не зря называют чокнутым – в голове у него определенно была каша. Но делать было нечего, до вечера слишком долго, и он просто сидел рядом.

– Бедный мальчик, – продолжил Калеб.

– Кто? – не удержался и спросил Лиам.

– Он.

– Наверное, – пожал плечами Лиам.

– Счастье нужно ловить за хвост и не отпускать никогда.

– Вы правы.

– Конечно, прав. Я слишком много всего видел, много где побывал и знаю.

– А где вы побывали? – Лиам спросил просто так, не особо ожидая или интересуясь ответом.

– Когда-то я жил в маленьком городе и мечтал, как в один прекрасный день уеду оттуда навсегда. Увидеть то, что никогда не видели другие. Чужие страны манили, – Калеб выбил пепел из трубки и набил ее свежим табаком.

– И вы уехали?

– Да. Хорошее было время. Извар, Лонган… Я все это видел, где-то даже жил подолгу и вел дневник.

В голове Лиама как будто что-то щелкнуло:

– Калеб Маккинлох? Путешественник?!

– Да, мальчик, это я.

– Я читал вашу книгу!

– Которую?

– Ох, у вас их несколько? – Лиам чуть не запрыгал от восторга, старик уже не казался ему ни странным, ни ненормальным.

– Пять или шесть. Так какую же?

Лиам едва не опоздал на тренировку. За разговорами, за рассказами Калеба время пролетело настолько незаметно, что даже появление внука старика с кувшином молока и хлебом прошло почти незамеченным.

– Приходи завтра, – сказал на прощание старик.

– Обязательно, – пообещал Лиам и побежал к кузне.

Правда, на следующий день он очень сильно пожалел о данном слове – тело болело так, что каждое движение давалось с огромным трудом. Лиам едва дополз до террасы и со стоном опустился на нагретый камень.

– Загоняли тебя? Ничего, это с непривычки. Я тебе тут книгу принес.

– Ох, у вас есть книги?!

– Целый сундук, – подтвердил, посмеиваясь, Калеб, – почитаешь мне? А то слаб я глазами стал…

С тренировками, с беседами с Калебом и книгами жизнь в крепости стала вполне сносной. Правда, мыться и стирать одежду теперь приходилось чаще – Арчи гонял до седьмого пота, и в конце концов Лиаму надоело носить воду в купальню, греть ее – зачем, если под боком есть прекрасная чистая река? Мыло так же хорошо пенилось и в прохладной воде, а по жаре купание было даже приятным. Правда, альфы смотрели с удивлением на такое чудачество – не принято было у них мыться в реке, но потом привыкли и перестали обращать внимание. Лиам чувствовал себя вполне счастливым, совершенно выбросив из головы Гиллиана и его пассию.

 Осень пришла как-то внезапно. Лиам даже не заметил, как выцвело яркое летнее небо, как подернулось серой дымкой море, а деревья все как один оделись в золото. Редкие вкрапления темно-зеленой хвои на пронзительно желтом фоне заставляли сердце сжиматься в предчувствии скорой зимы. И теперь, купаясь в реке, Лиам все чаще замечал рядом с собой плывущие по воде листья.

– Ты даешь, – не то восхищался, не то не одобрял Реджи, зябко поводя плечами при виде вылезающего из реки Лиама.

– Да нормально.

– Зимой тоже будешь? – смеялся Реджи.

А Лиам не знал, что ответить. Вода, хоть и прохладная, странным образом бодрила и манила. Пару раз пропустив свои ежедневные купания, он заметил, что тело само жаждет их, когда в первый момент погружения вода кажется ледяной. И ощущение восторга как от сотен мелких иголок, пронзающих кожу, от сбивающегося дыхания и того необъяснимого упоения, когда тело все погружается в ленивый речной поток… Как можно от этого отказаться? Он пожаловался Калебу: