Лира тяжело, сквозь стон выдохнула. Чтобы не упасть, уцепилась за Ульрика, и охотник, более не раздумывая, бережно обнял её. «Исцелена…» - сквозь боль донёсся печальный шёпот Бездны. Как убрать эту боль?! Лира сжала правую руку в кулак и почувствовала в ней гладкую холодную рукоять. Золотистое лезвие опять сверкнуло, на миг ослепив всех. И в этот миг Лира не то шагнула, не то шатнулась на избранную, замахиваясь кинжалом в сердце источника боли. Заученное движение охотника: косо в солнечное сплетение, - и Лира замерла: не отпуская кинжал, сжимая рукоятку, машинально, испуганно, как на первом испытании охотников.

«Что дальше?!» - обычно кричат здесь новички…

Время тянулось медленно, как мёд из ложки. Никто не ахнул, даже не вздохнул. Тишина комнаты сгибала плечи Лиры, придавливала к полу, а чуть подальше оглушительно гремела музыка, смех… Почему никто не кричит: «Убийца»? Почему?!''

Она ждала: вот сейчас – клинок в спину убийце – и всё кончено… А избранная качнулась, отступила назад, освободившись от кинжала.

- Я говорила… В конце концов избранный погибнет от руки исцеленного. Потому что это закон. Потому что само наличие избранного отнимает самое важное, что есть в вас… - вымолвила Лита. Её рука описала длинную дугу, закончившуюся на молодом охотнике. – Ульрик… - Она подавилась этим именем и тихо осела на пол. Мира подхватила её. Алое пятно расплывалось на бледно-зелёном платье избранной, окрашивая и ленты, и каменья, и вышивку, украшавшую наряд, в свой цвет.

«Я никого не убивала. – Почему эта мысль? – Её душа свободна – это не значит: смерть».

Лира обернулась к Ульрику, ей важно было знать, что чувствует он, видит ли и охотник, что она - не убийца! Ульрик отступил от Лиры и стоял теперь рядом с Солен. В его глазах была такая ненависть, что у Лиры пересохло во рту. Не злость к чудовищу, растоптавшему красивый цветок – другое: она убила ту, которую он поклялся защищать. Это была ненависть… к самому себе, осознание своей вины и своей доли в смерти избранной.

«Никто не виноват», - хотела сказать Лира, и разум пронзила мысль: «Он что, верил мне, верил, что я хочу исцелиться?! Он сошёл с ума…»

- Ничего нельзя сделать, - прошептала Мира и отвернулась от Литы, не выдержав ее гаснущего взгляда. - Ничего нельзя сделать! И… Диос, я тебя убью!

Лира мгновенно очнулась, бросилась прочь из комнаты в залу, к танцующим, счастливо не ведающим, что творится у них за спиной. Вампирша за ней.

Лира не надеялась сбежать. Она была готова к смерти с того момент как ударила избранную кинжалом. Сейчас ноги несли по инерции, она даже засмеялась такому наивному желанию своего тела сохранить жизнь. Лира пробежала всю залу насквозь и, когда Мира настигала её, путь вампирше Вако преградил кукловод Дэви. За спиной вампира Лира прислонилась к стене, потом упала в кресло. Она тяжело дышала и с удивлением, ужасом смотрела как легко, свободно вздымается и опадает грудь. Она чувствовала жар румянца на щеках. Что за…

«Исцелена» - вот, что это значит…

«Госпожа», - слабо позвала Лира. Бездна молчала. Тишина, как после контузии. Теперь Лира и Бездна были разделены. Вокруг был только звонкий и плотный мир настоящей жизни и настоящей смерти.

- Госпожа! – зарыдала Лира. Холодные слёзы обжигали горячую кожу.

- Леди Диос, вы великолепны! – бессмертный обернулся к ней. Мира ретировалась. – Верно, что кричит эта вампирша? Вы убили избранную?!

Лира замотала головой:

«Я не убивала. То есть, я просто выпустила на волю её душу. Избранная – заложница своего дара, я освободила её!» – Думать так мешала картинка алой крови на зелёном платье. Она нехотя признала:

- Да. Убила… -

Она вздрогнула: ей привиделись глаза Ульрика.

- Вы великолепны! Почему вы плачете?

- Я… больше… не carere morte! – выдохнула Лира.

- Она исцелила вас?

- Мне пришлось поддаться. Иначе было не подойти к избранной близко, - Лира глубоко вздохнула.

Избранная мертва – это было точно. Дар больше не освещал бальную залу своими лучами. Он растворился где-то в мире, кто-то, возможно, уже поймал его луч, стал новым избранным… Избранная мертва, но дар не мёртв!

«Я сделала, что смогла, господин». - Дэви молчал. О, она опять забыла, что исцелена! Проклятие Дэви в её крови сгорело вместе с собственным. Владыка не мог читать мысли смертной.

«Снова смертная! Что же ей делать со своей нелепой жизнью?!»

- Не огорчайтесь. Может быть, вы сможете вернуться к carere morte, - утешил вампир. - Я могу сейчас же дать вам каплю крови.

- Не надо! – откуда, с какого дна души вырвался этот вопль? Лира больше ничего не хотела. Она умерла вместе с Литой. Она сгорела дотла, как свеча. Ей ничего не было нужно ни в мире смертных, ни в мире бессмертных.

- Я оставлю вам охрану, не уходите далеко, - прошелестел кукловод и ушёл. Лира съёжилась в кресле, зажимая уши. В зале всё ещё звенел прозрачный Хрустальный вальс. Эта простая красивая мелодия теперь всегда будет напоминать ей о первой жертве.

Лира больше не плакала. Глаза были сухи, пусты. Она проводила взглядом вампира, уверенно идущего через залу на негласную территорию ордена, поискала и охотников – и нашла Солен и Селесту. Мира куда-то пропала. Ульрик… Охотник стоял в дверях комнаты, где Лира убила избранную, будто охраняя их. Его лицо было замкнутым и чужим, в глазах мелькало то же, так напугавшее Лиру, безумие. Он всё винил себя…

«Хрустальный вальс всё звенит… Какой длинный котильон! Или таково время для смертных? Невозможно – чувствителен каждый удар сердца, каждый вздох. Нелепая, бессмысленная жизнь – сокровище, отданное не в те руки…»

- Госпожа… - опять прошептала Лира. Молчание. В этом звонком, ярком мире она была никому не нужна.

Рабы кукловодаа оставили свои посты, поспешили в зимний сад. Сердце Лиры опять пребольно трепыхнулось: неужели их хозяин попался охотникам? Наверное, он заслуживал смерти, но Лире сейчас больно было видеть чью угодно смерть. Она побежала за рабами.

Да, охотники загнали вампира в угол. Кто-то, кажется, Селеста ослепил его святой водой. Его пригвоздили к решётке в зимнем саду. Солен и Селеста встали около на страже. Ульрик медленно, как во сне, замахивался кинжалом.

Лира подлетела к ним, заслонила собой кукловода.

- Я не позволю вам этого сделать! – воинственно крикнула она. В голове шумело, она плохо осознавала, что делает, что говорит… Но Ульрик опустил кинжал. На его лице было отчаяние человека, знающего, что попал под власть чар, но не могущего избавиться от наваждения.

– Вы не понимаете, что вы делаете! Вы отправляете его душу прямиком в Бездну!

- Что?! – охотник был бледен… и так по-прежнему беспомощен перед ней! - Ты! Ты ещё жива?! Зачем ты пришла?! Убирайся отсюда, тварь!

Воздуха вокруг было слишком мало – как на горной вершине, Лира задыхалась. Сердце стучало ещё громче, отдаваясь болью во всём теле. Лира почти ничего не видела, чёрные пятна поплыли перед глазами, но она старалась глядеть прямо перед собой – туда, где должны были быть глаза Ульрика.

- Я умираю, Ульрик. Я не умею жить… Ты ничего не понял! Мне нужно поговорить с тобой. Я хочу рассказать тебе… Только мы должны говорить не здесь!

- Лгунья!

- Я не лгала тебе! – она заломила руки.

- Предательница!

Точно он ударил её. Голова Лиры дёрнулась, как от оплеухи:

- Я не виновата! Это всё владыка… Меня обманули! Меня всегда все обманывали…

- Не лги! Вампир! Убийца!

- Я не убивала людей! Никогда! Ради своей вечности – только жалкие капли! Спроси лучше, скольких убила ваша верная союзница, Мира Вако?! Что он, орден?! Убийцы, лжецы, предатели! Один ты веришь в священные обеты! Они только пользуются тобой ради своей выгоды! Как пользовались мной…

Ульрик покачал головой:

- Ты убила избранную!

Тогда ударил, теперь убил. Лира вздрогнула, точно сама получила кинжал в сердце. Не отводя от юноши безумного взгляда, прошептала своё последнее оправдание: