- Ей было отказано в посвящении на прошлой неделе.

- Жаль. Латэ недооценивает эту девушку. Есть вести из Карды?

- Покров был снят для Макты вчера вечером на одну минуту. Мы ждали вестей к одиннадцати, но Латэ молчит.

- Может быть, Старейший не почтил визитом Вальде?

- Нет. Старейший был там. Будь иначе, мы бы уже получили вести от главы. Скорее всего, что-то пошло не так. Опыт Морено не удался.

Алекс глубоко затянулся и хрипло заметил:

- Карл, ты действительно верил, что безумный опыт Морено может удаться?!

Карл усмехнулся. И откуда только рядовые адепты ордена узнают подробности, неизвестные и кое-кому и ближнего круга главы?

«Опять проделки Родерика, - подумал он. – Опять Бовенс сказал в Арсенале больше, чем нужно».

- Опыты Морено вовсе не безумие, Кустос. Ты же помнишь, что все carere morte летают на крыльях первого вампира. Между Старейшим и его потомками есть связь, подобная связи хозяина-вампира со своими рабами. Если уничтожить проклятие Макты, из мира уйдут все carere morte. Вчера Морено должен был попытаться сжечь проклятие Макты водой из Источника. И это вовсе не безумие. Всего одной инъекцией в сердце он уже лишил Миру её куклы.

- Что же в этот раз?

- Сегодня мы сражаемся, а не празднуем победу. Значит, проклятие Макты не уничтожено, - Карл поднялся. – Однако пора на новую битву. Поезд из Карды прибывает.

Поезд из Карды прибыл с почти часовым опозданием и – полупустым. Редкие фигуры на платформе терялись в белых клубах пара. Неверно подсвеченные светом фонарей, они приобретали порой причудливо искажённые очертания. Или это последствие вечного недосыпания? Карл достал фляжку и глотнул кофе с коньяком, который предусмотрительно брал с собой, когда предстояла особенно тяжёлая ночь. Но сейчас кофе не помог – огни фонарей всё также расплывались в тумане. И стройно звучавшая до сих пор мелодия вокзальной ночи постепенно распадалась на сотню хаотических шумов… Наступил самый тяжёлый час охоты.

Скоро из первого вагона вышли две группы охотников: они сопровождали поезд на всем пути из Карды – тринадцать часов. Возглавлял их Даниель Гесси. Очень молодой и очень сильный охотник, после Карла он был вторым претендентом на пост главы ордена.

- У нас трое, - звонко, но не от бодрости, а от усталости – напряженная струна, сказал Даниель. – Две жертвы. Одна почти не пострадала, другая чуть жива, сдали в госпиталь в Плоро… Как здесь?

- Счет уничтоженных вампиров перевалил за десяток.

- Отлично Латэ придумал со снятием покрова, - пробормотал Даниель и устало потер переносицу. Карл хотел было сказать, что число жертв, в связи со снятым покровом, также удвоилось, но не сказал. С Гесси не спорят.

Карл понимал, что Даниель более достоин поста главы ордена. Гесси издавна славились нерушимостью своих принципов и четким пониманием важности и нужности охоты на вампиров. Охотники из этого семейства много раз становились главами ордена, и орден под их предводительством лишь процветал. У Карла же не было ясного понимания, что он будет делать на посту главы. Были идеи насчет организации облав, насчет того, как подтянуть вечно отстающую Западную Пенну… Но общего направления развития охоты не было. Только думалось иногда, что то, чем они занимаются – неправильно... несправедливо и чудилось, что есть какой-то иной путь.

- Отдыхайте, - сказал он кардинским группам. А покой летней ночи уже нарушился безвозвратно. Далеко на площади заливался свисток. А на крыше вокзала у башенки со шпилем кто-то отчаянно махал руками. Группе Доминика удалось накрыть целую семью вампиров, и им срочно требовались помощники для проведения ритуала.

Крыша вокзала Кардо, точно срисованная архитектором с крыши Академии… Охотники перетаскивали четверых вампиров на чердак. Двое carere morte ещё сопротивлялись, опутанные сетями, двое, пронзённые стрелами, были неподвижны.

- Мы сбили одного, остальные не пожелали нам его отдать, - пояснил Доминик.

- Редкость! Обычно они бросают своих, – усмехнулся Бовенс. Едва приняв шевелящегося вампира, опутанного сетью, охотник вонзил ему в сердце кинжал и быстро забормотал ритуальную формулу.

Второй, большой вампир вдруг сильно вздрогнул под сетью. Чёрные крылья мелькнули тонкими спицами и разорвали блестящую серебряную паутину. Рядом были два охотника, но они ничего не успели сделать. Вампир завертелся волчком, расправляя крылья. Он отбросил людей как игрушки своей удесятерившейся силой и кинулся к высокому и узкому оконцу, у которого стоял один Карл. Вампир нёсся, подобный огромной грозовой туче. Охотник не отступил. Он выхватил меч из ножен у пояса под плащом и рассёк чёрную тень надвое. Она тут же осыпалась клочьями чёрного тумана. Вампир рухнул. Удар меча рассёк ему грудную клетку и живот, чёрная кровь carere morte заливала пол. Карл шагнул к вампиру и, пока тот не попытался подняться вновь, отрубил ему голову.

Он не рассчитал силы и недавно зажившая рука опять заныла. Карл выпрямился. Последние клоки крылатой тени вампира таяли в воздухе. У стены поднимался очень бледный Тони, он сильно рассёк лоб при падении, но этим дело ограничилось. Больше никто из охотников не пострадал.

Тут подоспел Краус с покровом. Закончив с двумя оставшимися carere morte, они установили ларец с частицей знамени на прежнее место. Краткая ритуальная формула – и купол защиты накрыл район вокзала. На привокзальной площади на землю на радость группе Марка обрушилось несколько бессмертных, внезапно лишившихся сознания. Облава была закончена.

Новости из Карды были – Карл понял это по лицу Крауса. Но судья хранил загадочное молчание всё время, пока они, оставшись вдвоём, закрывали тайник с покровом. Он здесь, как и в Академии, находился в основании шпиля башенки на крыше.

Надеясь, что рано или поздно Краус разговорится, Карл занялся подсчётами. Выходило, что в эту облаву было уничтожено почти два десятка carere morte. Давно не было такой удачи! Западная Пенна чиста от дикарей по крайней мере до зимы.

Ларец со знаменем встал на место, Краус быстро запечатал его и вдруг хмуро сказал:

- Крас хочет тебя видеть. Он ждёт сейчас в Академии.

Крас? Карл вздрогнул. Глава попечительского совета появлялся в ордене лишь тогда, когда нужно было вновь обозначить претендентов на должность главы. Зачем он требует встречи? Неужели Латэ мёртв?

- Какие новости из Карды? Что вы молчите… Глава жив?

- Крас получи телеграмму из Карды, но никому не сообщил, что в ней. Но я полагаю, Латэ мёртв. Иначе зачем герцогу требовать встречи с тобой, одним из основных, а, после удачной облавы, уже основным претендентом на пост главы? – усмехнулся судья.

Парк близ Академии, лишившийся невидимой защиты, показался неожиданно огромным, а небо над ним бесконечно далёким. Наверное, из-за слов Миры о невидимом куполе… Краус шёл следом, чуть поотстав, и также наслаждался близящейся к завершению ночью.

Впереди у беседки собралась группа людей. Вот они заливисто засмеялись чему-то. Самая маленькая вскинула руки и их обхватила крылатая тень. А, ну конечно! У Миры тренировка. Вон и хмурая Диана сидит, отвернувшись от компании, на ступенях беседки.

Мира ловко нырнула куда-то в кроны деревьев и скоро заплясала над парком. Внизу зааплодировали, раздались поощряющие вопли: «Наша мышка!» А вампирша танцевала в небе. Её мягкая сероватая тень не гасила свет звёзд, как у других carere morte. Мира вертелась, воздевая руки ввысь, касаясь тонкими пальцами сияющих небесных бриллиантов. От взмахов её крыльев по кронам пробегали волны.

С юности, со времени, когда Карл жил мечтой посвятить себя сочинению музыки, у него осталась привычка представлять свои рассуждения музыкальными фразами. В них была тщательно выверенная и математически точная гармония, и только при виде Миры стройная мелодия сбивалась. Начиналась другая – колдовская, пугающая и манящая хаотическими сменами тональности и странными переливами. И сейчас Мира танцевала, удивительно точно попадая в её сумасшедшие ритмы…