- Ритуале избавления от метки? - Винсент светло улыбнулся. - Так это не слухи... Как и то, что Диана рассказывала про твой ''отряд'' - это не ложь и не сказка?

- Я похож на сказочника? - еще хмуро спросил Карл, но Дара понимала, что гнев в нем уже давно уступил место раскаянию. - Конец мира carere morte близок, Линтер. И Арденсы, о которых ты так переживаешь, спасутся...

- Раз так, я все передам Макте, когда придет время, - вампир поднялся. - Мир, Хортор. Я ухожу.

Он забрал плащ и шляпу и скрылся в темноте комнаты. Словно растаял, как тень – входная дверь не хлопнула, и кажется, даже не шелохнулась. Охотник остался в комнате. Он вновь устроился за картой, но теперь рассматривал чертежи Нефандуса с куда меньшим интересом. Потом достал свою фляжку с кофе и щедро налил в неё коньяка из припрятанной в дорожной сумке бутыли. Глотнул получившуюся холодную и, наверное, невкусную смесь, и вовсе оставил карты, уставился куда-то в темноту комнаты, облокотившись о стол. Пряди чёрных волос из растрепавшейся причёски падали на лоб, придавая чуждый всегда строгому охотнику романтический вид, в пустых тёмных глазах мужчины плясало маленькое пламя свечи.

«О чём он думает сейчас? О ком?.. О, на надо, я знаю!»

Дара была посвящена в планы Карла относительно Арденсов и открытой Вальде возможности их избавления от проклятой метки. Карл хотел заручиться поддержкой Основателей в деле избавления мира от Бездны, хотел, чтобы избранный мог исцелять вампиров свободно. Мирный, хоть и труднодостижимый путь исправления древней ошибки... На случай же, если этот путь не удастся, Карл собрал отряд - небольшую группу охотников-последователей той же идеи, которая в воюющем мире должна была стать зашитой избранному. Дара и сама была в ней. Она говорила себе, что следует за мечтой об исцеляющем даре в память о сестре, но в глубине души знала: это чтобы быть рядом с Карлом. А тот, - сейчас по-новому открылось Даре, - делает все это ради другой... Вампирки!

Как тошно! Дара покружила по комнате, уже не стараясь двигаться бесшумно, потом выбежала на улицу: из её комнаты был отдельный ход в коридор. Она прогнала молодую девушку из охраны лагеря спать, и вместо неё до рассвета бродила по пустой улице селения, забыв о холоде осенней ночи. На небе выступили звёзды, и изредка она поднимала к ним лицо, и умоляла упасть хоть одну звёздочку. Упасть, исполнить её заветное желание! Но звёзды словно приклеились к небесной тверди. Не угодно твоё желание небу, Дара!

Под утро она вернулась. В соседней комнате за занавесью было темно: охотник спал.

«Делим дом на двоих, как супруги, а на самом деле…» -

Она опять уснула в слезах… и проснулась от негромкого стука, повернула голову. За окном было яркий, жёлтый, прозрачный полдень.

- Дара! Пора вставать, красавица, - позвал Карл. Дара поднялась и отдёрнула занавесь между комнатами.

Охотник давно встал, успел побриться и переменить костюм – выглядел франтом, почти как Винсент. Он был в прекрасном настроении и мелодично насвистывал что-то, собирая дорожную сумку. Дара машинально потянулась поправить причёску.

- Куда это ты собрался? – протянула она.

- Я еду к Доминику. За старшую у вас Селеста. А ты, если достаточно отдохнула, займись разбором почты.

Дара вздохнула. «К Доминику…» Гесси с отрядами стоял западнее. На эту поездку у охотника уйдёт весь день.

- Ночью я слышала… - она замялась. - …будто бы разговор на повышенных тонах?

- Тебе, наверное, приснилось. Лучше посмотри на это, - Карл заговорщически подмигнул ей и указал на карты на столе. Дара подошла ближе, пригляделась:

- Это же Карда! Со всеми вампирскими убежищами! Ого! Вся свита владыки в наших руках!

Они склонились над картами, совсем рядом, радостные, и Дара почувствовала, что их словно бы ничто не разделяет. Боясь потерять момент – их так мало было за все годы, что она знакома с Карлом! - она подвинулась к нему ещё ближе, так, чтобы он почувствовал ещё сонное, мягкое тепло её тела. Кажется, этот манёвр удался. Может, и ссора с Винсентом, жестокая правда о Мире, вскрывшаяся в ней, помогли: охотник поглядел чуть удивлённо, но с той туманной задумчивостью, с какой мужчины порой провожают взглядом хорошеньких девушек.

- А это что? – воскликнула Дара, взяв новую карту. – Не узнаю. Это что, план здания?

- Замок Дэви. Впрочем, все слабые места «Тени Стража» нам известны давно, от Миры, - легкомысленно пояснил Карл, и Дара окаменела. Опять эта Мира! Она отодвинулась – резко, будто её уличили в чём-то непозволительном, поджала губы от обиды.

- Похоже, Нефандус нарочно оставил эти карты в церкви, - заметила она. – Здесь достаточно сведений, чтобы уничтожить всю вампирскую цитадель! Если, конечно, они верны.

- Я спрашивал утром его куклу: что всё это значит. Он сказал… - охотник вздохнул.

- Что сказал?

- «Это моя месть Дэви».

Скоро Карл ушёл. Дара вздохнула и занялась почтовой сумкой. Нужно было рассортировать письма. Большинство посланий оказалось письмами из дома, также она откладывала в отдельную стопочку послания от Латэ. Работа продвигалась споро, но вот Дара извлекла из сумки одно из последних писем – от Миры Вако – и… остановилась.

Письмо Миры предназначалось Карлу. Они переписывалась, впрочем, нечасто: одно письмо в месяц, не больше. Дара часто держала в руках эти письма и… не хотела передавать их адресату. Она ненавидела почерк вампирши – мелкий, тонкий, с неряшливыми завитушками, похожими на серпы. Она ненавидела и почерк Карла, вернее, имя «Мира», написаное им… Иногда, если конверт Карла ещё не был заклеен, или охотник не успевал убрать полученное от Миры письмо, Дара осмеливалась читать эти послания. То, что она находила там, не злило больше, но и не успокаивало её. О, да, Мира прилежно выполняла своё обещание «уйти-уступить». Тон её писем был деловым, без намёка на флирт или хотя бы дружбу. А если Карл (подлый изменник!) в своём послании переходил эту границу, вампирша наказывала его долгим молчанием: два-три месяца… полгода. Но письма были, и этого ревнивице было довольно.

Дара разозлилась, потом загрустила. Разбор почты она закончила, но письмо от Миры нарочно отправила обратно в сумку. Когда совсем стемнело, возвратился Карл. Дара заметила его издалека и вышла встречать. Охотник спешился, и Дара заметила у него за плечом заряженный арбалет.

- Как ты? На тебя нападали в пути?

- Я ждал нападения, но его не было. Нефандус отступает. Гесси и его отрядам он уступил селение без боя. И Солен идёт уже несколько дней, не встречая сопротивления.

Они пошли рядом. Карл вёл под уздцы лошадь.

- Мы близко к логову!

- Да. Выступаем сегодня же ночью: нужно добраться до гор до рассвета. Тогда днём можно будет начать обследование шахт.

- Когда?

- Через два часа. А ты через десять минут будь в штабе.

На собрании Дара скучала. Всё было ясно. Охота на Кукловода близка к завершению. Охотница, разумеется, сделает всё, от себя зависящее… Вести группу замыкающих? - Отлично! Следить за Мартином, он в последнее время хандрит? – Конечно прослежу, не беспокойтесь. Дара отвечала только на вопросы, касающиеся её группы, но в обсуждение самой решающей битвы не лезла. После встречи с Софией ей стало всё равно. Она только ещё крепче держала свой ледяной щит, отбивающий все удары судьбы и не пускающий наружу эмоции... Собрание было недолгим. Скоро главы отрядов разошлись. Она тоже собралась уйти: пусть Карл поспит хоть час до выхода отрядов, но охотник сам попросил её остаться.

- Ты что-то хандришь, - заметил он, прихлёбывая крепчайший кофе.

- Я не Лира Диос, я не подведу.

Она помолчали: обоим не хотелось ничего говорить. Даре было уютно в тишине, если тишина была созвучна струнам её души, как сейчас.

- Гесси обмолвился, что Даниель близок к цели: они подобрались к избранному, - поделился Карл. Дара поморщилась:

- Ну и что?

- Странно, что письма от Миры нет. Даниель написал Доминику, а Мира мне – нет. Что у них там вообще происходит? Она опять решила поиграть в подозрения? - с досадой скороговоркой пробормотал он.