- Да, странно… - Дара почувствовала, что краснеет. Они снова замолчали, но новая тишина резала уши страшным диссонансом.

- Может быть, Кукловод отчасти прав, - заметила она, чтобы хоть как-то нарушить молчание. – Мы сражаемся не с тем врагом.

- Ты предлагаешь остановиться сейчас и осадить «Тень Стража»?

- Нет. Конечно, нет, – она вздохнула. – Сейчас мы уже зашли слишком далеко. И надо разделаться с Кукловодом…

- «Нефандус – тихий сумасшедший и не опасен, если не приближаться к его лабиринту», - ты это хотела сказать? – охотник усмехнулся и поднялся, подошёл к столу с картами. - Знаешь, сегодня я чуть было не согласился с ним. Армия кукол против армии Дэви – это было бы великолепно. Стравить двух врагов, а самому следить со стороны… А потом добить обоих.

- Тогда почему ты отказал Нефандусу? – Дара подошла к нему. Охотник рассматривал верхнюю карту – карту гор, подножье которых им предстояло штурмовать в ближайшие дни.

- Не доверяй carere morte – первая заповедь охотника, – кажется Карл успокоился. Он улыбнулся. – А если серьёзно, Дара: не бросайся, очертя голову, в новую битву, не закончив предыдущей. Достоверные сведения о «Тени Стража», о всех старейших Карды у нас. Мы закончим с Нефандусом, выучим в Доне охотников, которые не дрогнут от взгляда владыки, заручимся поддержкой Арденсов и избранного и тогда…

- Ты поведёшь нас в бой, - закончила Дара и засмеялась. – Не говори, что хотел сказать не это!

- Думаю, так и будет. А ты понесёшь наше знамя в Карду… Но довольно мечтаний, – он шутливо накрыл её руку на столе своей. – …Какие ледяные пальцы!

Дара вздрогнула от его прикосновения.

- Ночь. Тень опять спустилась, – хрипло, кратко заметила она. – Я рада, что эти пять лет провела здесь, в Термине… с тобой.

Он внимательно поглядел ей в глаза, недовольный её тоном:

- Не прощаешься ли ты? За все годы у нас не было потерь. Уверен, и логово Нефандуса будет взято без единой жертвы.

- А я не уверена, - холодно сказала Дара. – Впрочем, всё равно. Сюда опять приполз туман. У меня в этом тумане мешаются мысли…

- У меня тоже, - Дара поймала рассеянно-благодушный взгляд Карла и удержала его. И ей стало страшно, будто она стояла над обрывом в шаге от края. Но она боялась не падения, а того, что какой-нибудь нескладной, неуклюжей фразой разрушит долгожданный миг.

- За годы сражений с куклами забываешь, каковы живые люди, - задумчиво заметил охотник. Его взгляд не отрывался от её шеи, видимой в открытом вороте платья до самой ямочки между ключицами. Тонкая кожа над ней пульсировала в такт с движениями разволновавшегося сердца.

- Да, точно, - прошептала Дара и трудно сглотнула. - Словно сам становишься ходячим мертвецом, ведомым чужой волей. Но есть способ разбудить любое сердце, правда? – она постаралась улыбнуться, как обольстительница. – Ты ведь тоже чувствуешь этот голод… - медленно, под его неотрывным взглядом, она подняла руку и коснулась межключичной ямки, почувствовала дрожь своего сердца пальцами. - Он сродни вампирскому, наверное…

В следующее мгновение они целовались, забыв обо всём на свете. Дара отбросила свой щит. Она вцепилась в этого мужчину, любимого и чужого, с неосознаваемым намерением никогда больше не отпускать. Удивительно, но она совсем не ужасалась своим действиям, немыслимым для воспитанной в строгости дочери Меренсов: её руки уверенно и ловко расстегнули ему воротничок, потом сюртук. Потом, также лихорадочно быстро, она расстегнула пуговки на своём платье. Под платьем не было ничего, кроме тонкой сорочки, но Дару это не смущало. Они были сейчас дикими зверьми, ведомыми инстинктом, и стыд – это человеческое чувство – исчез.

За окнами вспыхнули огни: покидая селение-призрак, охотники поджигали его. Красные отсветы легли на пол комнаты, на стол – карты словно залило кровью, на лицо Карла… А Даре явилось непрошенное воспоминание: последний допрос тварей Нефандуса. Она вспомнила, как Карл вёл его: в своей насмешливой и чуть шутливой манере, ничуть не боясь хозяина кукол. Он никогда не сомневался в своей защите, в отличие о многих и многих в ордене. Похоже, он вообще не знал, что этот щит, порой, ломается.

«Так ты тоже её любишь», - грустный голос Винсента…

Дара замерла. Она ещё позволяла ласкать себя, но уже не отвечала на ласки, и скоро Карл остановился, отступил.

- Дара? Ты что… Разве не этого ты хотела утром?

- Я ошиблась, - еле вымолвила она. – Не нужно этого делать. Когда не любишь… не нужно.

Привычно запретив себе сомневаться, она принялась застёгивать платье. Гладкие пуговки скользили в дрожащих пальцах и никак не хотели проходить в петли. Карл оторопело смотрел на неё, потом сообразил отвернуться. Дара закончила с платьем и занялась причёской. Тогда охотник подошёл к ней сзади и неловко обнял. Это было несказанное «прости», и Дара приняла его.

- Я забыла сказать тебе. Письмо от Миры пришло, – голос всё же ещё дрожал. – Я сейчас его принесу.

Дома горели, горела и церковь. Отряды отошли далеко, но едкий запах гари всё ещё провожал их. Низину опять затянуло туманом, мешающимся с дымом от пожарища. Дара шла с Селестой и вела свою лошадь. Хотелось запрыгнуть в седло и нестись вскачь – да не во тьму предгорий, а назад, на пламя большого пожара. Но она молчала, свыкаясь с новой болью в груди - от трещинки в своем ледяном доспехе, мерно шагала рядом с немолодой охотницей, слушая размеренный стук копыт лошадки.

- Скажите Селеста, - неожиданно для самой себя нарушила молчание Дара. – Как вы думаете, позавчера я, действительно, второй раз убила сестру?

Селеста, ещё одна завязатая молчальница, недовольно глянула на неё, но ответила вежливо и осторожно:

- Первый раз – это была не твоя вина, Дара. Ты желала сестре добра.

- Я пробовала ритуал, и он оказался бессилен. Тогда я отрубила Софи голову. Это была кукла Нефандуса… Кукол не делают из carere morte, ведь душа вампира привязана к бессмертному телу и будет сопротивляться воле хозяина. Как же тогда Нефандус сделал это с Софи?

- Если Кукловоду удалось завладеть телом Софии, значит, её душа оставила его. Твоя сестра была новообращённым вампиром в момент смерти, проклятие не успело прорасти в её душу. Она смогла освободиться.

- Вы думаете, она ушла туда же, куда уходим мы?

- Думаю, да. …Что ты, Дара?

- Всё хорошо, - она смахнула непрошенную слезинку и засмеялась. Ей было так радостно… и пусто.

Глава 22

ПОИСКИ

Поиски избранного затянулись. Сначала Мира боялась, что Гесси найдёт избранного слишком быстро, и она не успеет выхватить его у Даниеля до жуткого ритуала Краса. Через несколько лет она начала бояться, что поиски не завершаться никогда. Ведь дар был нужен не только охотникам! Со стороны Дэви им противостояли Гелер и Адам Митто, и поиски дара скоро превратились в поиски истинного следа дара: бесконечные и часто безнадежные поиски правды во лжи. Это была игра, Даниель Гесси сравнивал её с шахматами, Тэрри Энна – с покером.

Даниель не падал духом, несмотря на то, что орден был в изначально невыигрышном положении: на стороне охотников была одна Мира, на стороне вампиров - все рабы Гелера. Понимая, что за вампиршей охота начнётся в первую очередь, он… почти не пользовался её услугами. За первый год они встречались лишь несколько раз у неё дома для составления плана очередной интриги. Начав с довольно примитивных ловушек, и охотники, и вампиры постепенно увлеклись более сложными и скоро запутались в собственных хитросплетениях лжи. Сначала Гелер поддался на уловку Даниеля, что избранный находится в Плоро, потом группа Даниеля потеряла почти полтора года в бесплодных поисках в центре Доны, поверив лжи Гелера.

Через пять лет обе группы оказались в Меторе, и на этот раз след был верным: в Меторе, как и тридцать лет назад, опять обнаружились останки carere morte, пострадавшего от встречи с избранным. По такому случаю группы вампиров и охотников даже устроили общую встречу, на которой попытались разграничить поиски. Договориться им не удалось, обменявшись колкостями и посмеявшись общей шутке, что Метор, видимо, притягивает дар, они разошлись.