Каждый, как и прежде, находил себе занятие сам и проводил время, как считал нужным. Правда, в последние дни Тиб и Фил стали больше общаться. Они часто выезжали на Главную станцию, порой на несколько суток. Тиб упорно не желал, по крайней мере в присутствии Шлейсера, обсуждать тонкости своих экспериментов с некритами, хотя по мнению кампиора все кроме него были в курсе. Дзетл тоже на эту тему не распространялся, впрочем как и на предмет происходивших до него событий. Вне всяких сомнений Тиб ухитрился перепрограммировать парабиандра так, чтобы к Шлейсеру поступал минимум информации. Арни нашел себе новые развлечения. Он приноровился подниматься на предельные для микролета высоты и срывался оттуда в свободное падение с выходом из штопора у самой поверхности. Не меньшее удовольствие майор получал и от схода лавин. Приметив подходящее место, он инициировал обвал и срывал микролет со склона, буквально на несколько мгновений опережая фронт сметающей все на пути снежной массы. Нельзя сказать, что подобное “геройство” вызывало одобрение у пенитециантов. Но вопросов ему не задавали, разве что Фил, который в полном смысле выходил из себя, когда Арни, разогнав аквацикл до сумасшедшей скорости, глиссировал по верхушкам волн вечно неспокойного моря. Рон тоже по уши погрузился в дела и, судя по всему, такое состояние ему нравилось. В суть его занятий Шлейсер не вникал, но в общих чертах знал, что он уже долгое время занимается исследованием некритовых тканей, которые в избытке поставлял Тиб.

К самим же некритам как и раньше относились с предельной осторожностью. Прямых контактов с загадочными псевдосуществами не допускалось. По-прежнему, хоть это и не было доказано, считалось, что некриты способны оказывать на земную жизнь разрушительное воздействие. Поэтому работа с препаратами, где бы это не происходило, проводилась в условиях полной герметизации с использованием предназначенных для такого вида работ манипуляторов.

В целом, начиная со времен Маккрея, в основе научного истолкования феномена некритов мало что изменилось. На основании обширнейшей базы данных, а наблюдение за псевдобиотой, продолжало производиться систематически, уже можно было с уверенностью констатировать: ареал распространения некритов устойчиво держался южного полушария, активных попыток с их стороны пересечь экватор не наблюдалось. На Эстерии продолжал действовать обнесенный оградой виварий, где уже более десяти лет “проживала” изолированная от внешней среды колония экзотических псевдоорганизмов. Какой-либо реакции обитателей вивария на отсутствие контакта с сородичами не наблюдалось. Они делились, росли и снова делились так же, как и остальные представители некроценоза. В случае гибели отдельных особей, органические остатки быстро разлагались, истлевали.

Поскольку у колониантов не было возможности проверить степень выживаемости некритов как в космосе, так и на других планетах Даира, Тиб и Фил в своих опытах ограничивались поверхностью суши, атмосферой и элементами акватории. При этом они статистически подтвердили ранее выдвинутое предположение о том, что ни состав, ни степень разреженности атмосферы влияния на степень активности некритов не оказывают, в то время как вода и грунт экранируют питающие их энерготоки: как и прежде невидимые, неосязаемые и никаким из известных науке способом не определяемые.

Оставалось не ясным и другое: если некриты тяготеют к дневной поверхности, то распространяется ли на глубину действие “s-фактора”, или же водные и скальные толщи нейтрализуют его действие. Тиб несколько раз обращался с предложением провести серию глубоководных экспериментов, отмечая, что возможностей имеющегося в их распоряжении аквацикла на это не хватает. В Метрополии с целесообразностью таких работ соглашались, но все никак не могли решить вопрос с доставкой соответствующего оборудования.

Шлейсер тоже недоумевал, почему организаторы проекта игнорируют инициативу биолога. Усматривают подвох? Или опасаются неадекватных действий делинквентов при работе над сверхсложными программами, в результате чего их жизни могут оказаться под угрозой? Им почему-то не дают возможности выхода в космос, хотя изучение смежного пространства могло бы многое прояснить. С другой же стороны там не могут не знать, какие кренделя выкидывает Арни, почти ежедневно рискуя свернуть себе шею. И ничего. Никакой реакции. Грубейшие нарушения регламента содержания обходятся ему чисто символическим наказанием, после чего все возвращается на круги своя. Неужели непонятно, что арсенал имеющихся здесь средств не соответствует реалиям, не отвечает условиям поиска, не позволяет сдвинуть с мертвой точки проблему расшифровки “s-фактора”, а значит не дает возможности разгадать тайну происхождения некритов?

В последнем отчете Шлейсер совместно с Тибом поставил вопрос о необходимости расширения масштабов и переориентировки значительной части опытов. Помимо ряда мероприятий по некритам, обновлению технической базы и автоматическому исследованию соседних планет, в число главных задач он включил и усовершенствование системы астрономических наблюдений, прежде всего заключающееся в монтаже нейтриноспектрального модуля.

В ОБЦЕСИСе обещали подумать. А это означало: если возврат к данной теме и произойдет, то не раньше чем через полгода.

Конечно же, такая реакция Центра никого не устраивала. Тиб рвал и метал, проклиная день, когда избрал для себя профессию биолога, и с присущим ему амикашонством ^[90] призывал все беды на головы так ненавистных ему перестраховщиков-козлодумов. Арни и Фил не отставали от него, изрыгая проклятья в адрес всех, кого только могли вспомнить. Рон держался тише, но его вид красноречивей любых слов свидетельствовал о солидарности с однодумцами. Шлейсер тоже был раздосадован, но вида не подавал. Он смотрел на них и дивился: это надо же так обмишуриться — не разглядеть под масками двоедушных лицедеев их истинных физиомордий. И что они думают в отношении его, Шлейсера, персоны? Каким будет день грядущий? И наступит ли он для него вообще?..

7

ИЗ КОМПЕНДИУМА МАККРЕЯ

… Если возникновение в живой природе диссимметрии до недавних пор можно было объяснить изначально определившимся различием энергетических состояний органических молекул под действием космических излучений и вакуумных флуктуаций, которые, будучи следствием сформировавшихся именно данным образом мировых констант способствовали не нейтрализации, а усилению этих различий, то с открытием особого модуса каскаденианского некроценоза высветилось очевидное несовершенство антропоцентрической модели образования живого вещества. Нам так и не удалось ни смоделировать условия, когда-то возникшие на Каскадене, ни воспроизвести искусственным способом нигде более не наблюдавшиеся некритоподобные геноструктуры.

Почему началось разделение ценозов в условиях единой экологической прасистемы? Что послужило причиной бифуркации исходной линии их развития И тут возникает следующий вопрос. А была ли вообще единая прасистема?

Как часто бывает с серьезными научными проблемами, то, что в первом приближении кажется относительно простым, по мере углубления в суть вещей становится все более сложным. Попытки спроецировать наши знания на результаты деяний каскаденианского Демиурга к успеху не привели.

Мы накопили огромный фактический материал, но как выяснилось, подавляющую часть информации мы не понимали прежде и не понимаем сейчас. Природа явлений оказалась не той, как было принято считать, и не те методы использовались для ее осмысления. Мы продолжаем находиться в плену ложных идей. Нашим знаниям не хватает определенности. Стало быть, недостаток ясности ведет к росту паллиативных, вероятностных обобщений, а значит является причиной противоречивости вытекающих из анализа обстановки выводов.

Так что же такое некроценоз, и ксенотропия Эстерии в целом, с позиций биокинетики, как науки о происхождении жизни, о начале биодвижения, о переходе от неживой материи к активным витаструктурам?