В бешеном темпе Ник Картер добежал до того квартала, в предпоследнем доме которого находилась квартира архитектора. Здесь улица была довольно пустынна; сыщик сразу же заметил на другой стороне Дика, который, в свою очередь, заметил его и хотел было подойти.

Но Ник Картер не хотел задерживаться; он даже не изменил скорости своего бега, только сделал Дику знак и свернул за угол, чтобы тем же бешеным темпом добежать до авеню Колумба. Здесь он, как сумасшедший, перебежал улицу перед самым вагоном мчавшегося на юг электрического трамвая и через секунду юркнул под ворота одного из домов на западной стороне авеню Колумба, откуда стал пристально поглядывать на север, ожидая, когда покажется преследуемый.

Ага! Вот и Панхо! Он, видимо, устал от быстрой ходьбы и шел уже гораздо медленнее прежнего.

Ник стал спокойно ждать, что будет дальше, внимательно следя за каждым движением негодяя. Со стороны авеню Колумба весь тот квартал, к которому принадлежал и дом архитектора Менасто, представлял собой одни казарменного типа постройки, в нижних этажах которых помещались самые разнообразные магазины. Крыши, как и у большинства нью-йоркских домов, были плоские и служили для развешивания и сушки белья.

Еще не дойдя до дома архитектора, Панхо вдруг скрылся в одном из соседних подъездов; но Ник Картер сразу же понял, что он, очевидно, не имел намерения оставаться в этом доме, а только хотел через его задние квартиры выйти во двор, там же уже нетрудно было незаметно перебраться через низкие дощатые заборы и попасть туда, куда ему было нужно.

Через секунду и сыщик исчез в одном из соседних домов. Перепрыгивая по три, по четыре ступеньки, он стрелой взбежал вверх по лестнице до самой крыши. В конце лестницы, на чердаке, находилась деревянная будка, служившая одновременно и коробкой для незамысловатого лифта, на котором жители задних квартир спускали и поднимали белье, уголь и т.п. Дверь на крышу стояла незапертая. Вся крыша была увешана бельем, и за развевающимися на ветру простынями сыщику легко было укрыться от любого наблюдательного взгляда.

Добежав до самого края крыши, обращенного в сторону двора, Ник Картер лег там на живот и осторожно выглянул вниз. Так и есть: внизу, во дворе, только что снова показался черномазый Панхо. Ник Картер не шевелился, зорко следя за каждым движением негодяя. Тот между тем быстро влез на забор, окружавший маленький садик, но не соскочил с него, а пошел, балансируя, по довольно тонкой перекладине забора.

Сыщик невольно посмотрел на задние фронтоны домов, которые, принадлежа к тому же кварталу, выходили на Западный парк. Ему не составило труда найти среди них дом архитектора Менасто. Вот у одного из окон второго этажа показалась женская фигура. Это была Инес Наварро; острый глаз Ника Картера сразу же узнал королеву преступников. Отодвинув одну половину занавески, она, видимо, внимательно наблюдала за приближающимся по заборам черномазым Панхо.

Тот между тем тоже, очевидно, успел заметить свою начальницу. Он вдруг остановился и замахал руками, как крыльями ветряной мельницы, потом постоял неподвижно и снова сделал то же движение. Три раза повторил он этот маневр, а потом остановился, выжидая и как бы прислушиваясь.

Женщина у окна слегка приоткрыла его, а после этого несколько раз подряд сильно хлопнула створками, так что стекла в них зазвенели.

Очевидно, это был заранее условленный знак, точно так же как и своеобразные движения Панхо; последний вдруг повернулся обратно и тем же путем, которым пришел, направился вновь в сторону авеню Колумба.

Ник Картер стал быстро соображать, как ему поступить теперь.

Правда, Панхо был опасный преступник, которого необходимо было арестовать; но гораздо важнее было схватить прекрасного демона. Арест Панхо потребовал бы некоторого времени… А время было чересчур дорого, в особенности теперь, когда Инес получила какое-то извещение, содержание которого для сыщика, естественно, оставалось еще непонятным, но которое могло побудить королеву преступников к каким-нибудь немедленным действиям. «Нет! — решил сыщик. — Пускай Панхо пока наслаждается своей свободой!»

Когда Ник Картер снова вышел на улицу, он еще успел заметить, как Панхо вскочил в вагон поехавшего на юг трамвая. Дорого дал бы сыщик, чтобы иметь сейчас под рукой одного из своих помощников и послать его вдогонку за преступником; последний, очевидно, теперь возвращается в свое убежище, в котором он скрывается от полиции вместе с остальными своими товарищами. Но под рукой помощников не было, и Панхо уехал неизвестно куда.

Ник Картер вернулся опять к Западному парку; Дик все еще стоял на прежнем месте. Ник сделал ему незаметный знак, чтобы он оставался на своем посту, а сам направился прямо в квартиру архитектора.

— Извините, мистер Картер, барыня не может вас принять! — сказала горничная. — Придется уж вам подождать до приезда мистера Менасто.

— Ну это уж мое дело, ждать мне или не ждать, — заявил сыщик, без разговоров отстранил горничную и вошел в дом. — А впрочем, я только что подробно переговорил с мистером Менасто по телефону; он именно и просил меня зайти к его супруге.

Через несколько минут сыщик стоял уже в гостиной. Прекрасная хозяйка вышла к нему в красном платье, которое показалось ему как-то особенно знакомым. Он тут же припомнил, что однажды уже видел Инес в этом костюме, а именно в ту достопамятную ночь, когда он с опасностью для жизни забрался в дом на 77-й улице и арестовал там Каррутера.

Мнимая миссис Менасто смерила его удивленным взглядом. Едва только горничная вышла из комнаты и закрыла за собою дверь, она обратилась к сыщику и сказала с оскорбленным видом:

— Откровенно говоря, мистер Картер, я нахожу, что вы довольно навязчивы… Может быть, вы действуете по долгу службы, но мне кажется, и сыщик должен уметь уважать желание дамы. Когда приедет муж, он непременно потребует от вас объяснений!

Тон ее был настолько уверенным, негодование казалось таким неподдельным, а все ее поведение настолько непринужденным, что даже Ник Картер, при других обстоятельствах, снова усомнился бы в правильности своего предположения. Но теперь, когда он только что был свидетелем секретных переговоров между прекрасной преступницей и ее верным помощником Панхо, он был слишком уверен в себе для того, чтобы ловко разыгранная комедия королевы преступников могла произвести на него какое-нибудь впечатление. Он только невольно удивлялся ее необыкновенному умению притворяться и мастерскому исполнению принятой на себя роли.

— Послушайте, Инес Наварро! Мне кажется, эта игра в прятки совершенно не нужна, — начал он небрежным тоном.

Прекрасная женщина вздрогнула и смерила его гневным взглядом.

— Вы опять осмеливаетесь оскорблять меня в собственном моем доме! — вспылила она и уже хотела протянуть руку к звонку. — Я позову на помощь… Вас силой выведут из моей квартиры!

— Не ломайтесь, пожалуйста, Инес Наварро, — хладнокровно перебил ее сыщик. — Мы одни — к чему же эта комедия? Чем скорее мы придем к какому-либо соглашению, тем лучше для вас и для меня.

— Я не хочу слушать вас! Каждое ваше слово — неслыханное оскорбление! — воскликнула прекрасная женщина и сделала движение, как будто хотела зажать себе уши.

— Ну-с, в таком случае я вынужден арестовать вас, и притом немедленно! — решительно заявил сыщик.

Прекрасная молодая женщина посмотрела на него сначала с презрением, потом удивленно и, наконец, даже рассмеялась.

— Вы действительно чрезвычайно забавны в вашем чрезвычайном усердии, милейший мистер Картер, — сказала она. — Вы хотите арестовать меня за то, что я имею несчастье походить на мою бедную сестру, и походить до того, что даже вы, со своим хваленым острым глазом, поддались заблуждению?.. Милостивый государь, я не знаю законов, к тому же я только слабая женщина и не могла бы оказать вам никакого серьезного сопротивления. Но муж отомстит за нанесенное мне оскорбление!.. И вся ваша слава не освободит вас от необходимости ответить за вашу неслыханную грубость!