Ник Картер не пожелал переодеваться.

— Моя одежда почти уже высохла, — проговорил он, — мне уже столько раз приходилось не снимать одежды, пропитанной насквозь не то что водой, а гораздо менее приятными жидкостями. Дело не в этом: меня грызет беспокойство. Какая-то невидимая сила влечет меня назад к дому Мутушими, и я чувствую, что наши друзья подвержены страшной опасности.

Он вздохнул с облегчением, когда увидел, что Пиоку выводит из конюшни четырех сильных лошадей и седлает их. При этом он обратил внимание на то, что Пиоку несколько раз провел большим пальцем по лезвию своей кривой сабли как бы для того, чтобы убедиться, хорошо ли она отточена.

Спустя несколько минут все сели на коней.

Пиоку ни на кого не обращал внимания.

Тен-Итси привязал Талику к седлу, так как она все еще не окрепла и с трудом держалась верхом. Это было тем более необходимо, что путь шел через трясину, где нельзя было ехать рядом, а только гуськом.

Прощание с Лакитой было очень трогательное.

Она вела себя по отношению к Тен-Итси как-то особенно, точно он не от мира сего. Когда он сел на коня, она еще раз подошла к нему и коснулась губами края его одежды. На Ника Картера она почти не обращала внимания.

Мать с сыном не сказали ни единого слова. Они точно умерли друг для друга.

Пиоку ехал во главе отряда, за ним ехал Ник Картер, затем Талика, и Тен-Итси замыкал шествие.

Беглецы направились тем же путем, каким явились к дому Лакиты, но только гораздо быстрее.

В Японии последний час до рассвета особенно темен. Так было и в эту ночь после того, как зашла луна и звезды скрылись за облаками. Густая мгла покрывала всю местность.

Надо было поражаться уверенности Пиоку, который, несмотря на темноту, не сбивался с пути.

Стоило ему свернуть в сторону хотя бы на один шаг, и все они завязли бы в болоте.

Но он не изменил обещанию, данному своей матери и, по-видимому, ему даже в голову не приходила мысль о предательстве.

Часа два ехали они по мягкой почве в непроницаемой мгле.

Вдруг Пиоку остановил коня и спустился на землю, но не сбоку, а сзади, так что очутился позади своего коня.

— Сидите, — шепнул он беглецам, — твердая почва здесь не шире туловища лошади. Я предоставлю себя теперь чутью моей лошади: она лучше меня знает дорогу и не раз уже вывозила меня отсюда.

На востоке тем временем занялся рассвет.

При других обстоятельствах Ник Картер, страстный любитель конского спорта, стал бы внимательно следить за конем Пиоку, шедшим вперед с опущенной вниз головой, как бы отыскивая дорогу. Но в данную минуту он проклинал задержку и медленное передвижение.

Наконец над далеким лесом поднялась огненная полоса, точно столб.

— Солнце всходит, — проговорил он.

— Нет, это не солнце, — возразил Пиоку, — это свет от освещенной электричеством стеклянной крыши одного из помещений дома Мутушими. Там свет зажигается только тогда, когда барон наказывает или пытает кого-нибудь.

— Другими словами, друг мой, в настоящее время мои друзья находятся в том помещении?

— Я не друг твой! — с нескрываемой злобой в голосе отозвался Пиоку. — Быть может, твои друзья действительно сейчас находятся там. Это вполне возможно, но ты узнаешь это уже без меня, так как я обещал вам лишь проводить вас до склада оружия.

— А что же будет с нами дальше?

— Мне до этого дела нет. Прежде чем вы войдете в склад оружия, душа Пиоку умчится отсюда, и Будда, ноги которого упираются в звезды, возвестит мне, был ли я мудрецом или глупцом, душа которого должна вернуться к праху.

— Неужели ты на самом деле хочешь убить себя? — воскликнул Ник Картер.

— Ты не вправе спрашивать о том, что касается лично меня. Пиоку, который вскоре лишится имени, сделает то, к чему его обязывают покорность долгу и честь. Он искупит свою вину достойным образом.

Больше Пиоку не произнес ни одного слова.

Спустя некоторое время он предложил своим спутникам слезть с коней, что можно было теперь сделать, так как почва сделалась более устойчивой. Кроме того, путники так близко подошли к поместью барона, что нельзя было продолжать путь верхом.

Тем временем рассвело настолько, что уже легко можно было различать окружающие предметы.

Путники находились в густом лесу.

Пробравшись через кусты, они очутились вблизи заброшенной каменоломни. Под грудами камней местами почва была изрыта, точно там обитали кролики или кроты.

Перед одним из таких отверстий, ничем не отличавшимся от других, Пиоку остановился.

— Вот здесь мы должны спуститься вниз, — коротко произнес он и, заметив недоверчивый взгляд Ника Картера, прибавил: — Тебе нечего бояться. Я не предам тебя.

— Мой друг не знает тебя, — мягко заметил Тен-Итси, — удовольствуйся сознанием, что я доверяю тебе не только свою жизнь, но и жизнь моих друзей. И вот еще что, Пиоку, не предоставишь ли ты моему державному отцу решить, провинился ты или нет? Подумай, Пиоку, моему отцу дана власть прощать грехи. Он щедро вознаградит тебя за твои услуги и осыплет тебя почестями за то, что ты сделал мне, его сыну.

Пиоку, не обращая внимания на протянутую ему руку, резко возразил:

— Мне посредников не нужно! Моя совесть подсказывает мне то, что я должен сделать для того, чтобы без трепета появиться перед лицом Будды! А теперь, принц, следуй за мной вместе со своими друзьями. На первых порах нам придется ползти на четвереньках, но дорога скоро станет удобнее.

Пиоку опустился на колени и прополз в отверстие.

— На этот раз вы, начальник, завершите шествие, — шепнул Тен-Итси Нику Картеру, — Талика пусть следует после меня. А может быть, Талика пожелает ждать здесь нашего возвращения?

Но Талика нетерпеливо покачала головой.

Вслед затем Тен-Итси полез в подземный ход, а за ним проползли туда же Талика и Ник Картер.

Дорога была нелегкая.

Наконец в туннеле снова стало светлее, и путники добрались до выхода из этой пещеры.

Выйдя наружу, беглецы очутились на дне скалистого ущелья глубиной футов в двести. Дневной свет проникал сверху через маленькую расщелину.

Пиоку остановился.

— Здесь поблизости, по всей вероятности, стражников нет, — произнес он, — но тем не менее надо хранить молчание, иначе Мутушими все-таки услышит вас.

— К чему эти слова, — нетерпеливо произнес Ник Картер, — разве ты не проводишь нас дальше?

— Нет, — ответил Пиоку, — я не сделаю больше ни одного шага. Я обещал довести вас до цели, и я сдержал свое обещание. Вы видите вон там ворота в скале?

Вам остается войти в эти ворота и направиться дальше по проходу длиной в несколько футов. Там вы наткнетесь на стену, посередине которой увидите кнопку. Нажмите ее и перед вами откроется потайная дверь, позади которой имеется витая лестница. Поднявшись по этой лестнице, вы дойдете до склада оружия. Все остальное в ваших руках. Выход из склада оружия вы найдете без труда. Кроме входных дверей, там имеется еще лишь одна дверь, которая тоже открывается нажимом на кнопку. Пройдя через эту дверь, вы очутитесь в передней, смежной с комнатами, занимаемыми Мутушими и его супругой. А теперь идите, — заключил он, но прибавил еще: — Остерегайтесь кнопок в складе оружия. Один только Мутушими знает, к чему ведет прикосновение к ним. Я знаю только то, что они устроены на тот случай, когда понадобилось бы уничтожить себя вместе с победоносным врагом. Ступайте. Я сдержал свое обещание, и настал час возмездия за предательство.

Дойдя до ворот в скале, Ник Картер обернулся.

Пиоку стоял неподвижно, обратив лицо к небу.

В правой руке он держал короткую, кривую саблю.

Заметив, что Ник Картер обернулся, Пиоку недовольно отмахнулся.

Едва Ник Картер прошел несколько шагов, как услышал шум падения тяжелого тела. Он быстро вернулся к выходу.

Выйдя наружу, он увидел уже только труп Пиоку.

Молодой японец искупил свою вину самоубийством, покончив с собой посредством харакири. Кривой саблей он распорол себе живот.