- Не так уж отличается от моего кабинета, - улы­баясь, сказал Либерман. - Разве что чуть побольше.

- Могу вам только посочувствовать.

- Как дела с вашим сыном?

- Думаю, что с ним будет все в порядке, - сказал Горин. - Состояние у него достаточно стабильное.

- Я признателен, что вы нашли возможность прийти на встречу со мной.

Горин пожал плечами.

- С ним сидит его мать. Мне остается только молить­ся, - он улыбнулся.

Либерман постарался устроиться поудобнее на стуле без подлокотников.

- Когда бы мне не приходилось выступать, - сказал он, - то есть, на публике, я имею в виду, - меня постоянно спрашивали, что я думаю о вас. И я неизмен­но отвечал: «Я никогда не встречался с ним лично, так что у меня нет никакого мнения». - Он улыбнулся Горину. - Теперь мне придется отвечать по-другому.

- Надеюсь, в благоприятном для меня свете.

Телефон на столе зазвонил.

- Здесь никого нет, Сэнди! - крикнул Горин в при­открытую дверь. - Разве что моя жена!

Обращаясь к Либерману, он спросил:

- Вы не ждете никаких звонков?

Либерман покачал головой.

- Никто не знает, что я здесь. Предполагалось, что я отправляюсь прямо в Вашингтон, - откашлявшись, он сложил руки на коленях. - Я отправляюсь туда завтра днем, - сказал он. - На встречу в ФБР, в связи с несколькими убийствами, которые я расследую. Здесь и в Европе. Убивали бывшие члены СС.

- Недавно? - Горин преисполнился внимания,

- Они все еще продолжаются, - сказал Либер­ман. - И организованы они Kameradenwerk в Южной Америке и доктором Менгеле.

- Тем самым сукиным сыном... - сказал Горин. Среди собравшихся прошло какое-то движение. Светло­бородый Гринспан сказал Либерману:

- Мы организуем новую группу в Рио-де Жанейро. Как только в ней будет достаточно людей, мы сможем выслать группу коммандос и захватить его.

- Желаю вам удачи, - промолвил Либерман. - Он по-прежнему жив и здоров и стоит во главе этой комби­нации. В сентябре он убил там молодого парнишку, еврейского мальчика из Эванстоуна в Иллинойсе. Юно­ша как раз говорил со мной по телефону, рассказывая о ситуации, когда они его настигли. И моя проблема в данный момент заключается в том, что мне потребуется немало времени, дабы убедить ФБР. И я знаю, о чем идет речь.

- Почему же вы так долго ждали? - спросил Го­рин. - Если все было известно еще в сентябре...

- Тогда еще мне ничего не было известно, - прервал его Либерман. - Все было очень неопределенно... с «если» и «может быть». И только недавно я получил полное представление. - Покачав головой, он вздохнул. - И во время полета мне пришло на ум, - он повер­нулся к Горину, - что, может быть, ваша команда, - он обвел глазами присутствующих, - может оказать мне содействие, пока я буду ходить по Вашингтону.

- Всем, что есть в наших силах, - ответил Горин. - Вам стоит только попросить, и мы к вашим услугам.

Остальные молча выразили согласие.

- Благодарю вас, - сказал Либерман. - На это я и рассчитывал. Работа заключается в том, что надо обес­печить охрану некоему человеку в Пенсильвании. Там есть такой городок Нью-Провиденс, точка на карте ря­дом с Ланкастером.

- Пенсильвания населена голландцами, - сказал человек с черной бородой. - Я ее знаю.

- В этой стране следующим должен погибнуть дан­ный человек, - объяснил Либерман. - Двадцать второ­го числа этого месяца, но, возможно, и раньше. Может быть, всего лишь через несколько дней. Так что ему необходима защита. Но тот, кто явится его убить, не должен ни ускользнуть, ни покончить жизнь самоубий­ством; его необходимо перехватить, чтобы потом можно было допросить. - Он в упор посмотрел на Горина. - У вас есть люди, которые смогут справиться с такой работой? Осуществлять охрану, захватывать в плен?

Горин кивнул.

- Вы только посмотрите на них, - бросил Гринспан и повернулся к Горину. - Пусть Джей продемонстриру­ет свои таланты. Я буду у него в спаринге.

Улыбнувшись, Горин кивнул Гринспану и сказал Либерману:

- Он ведет себя так, словно Вторая мировая война еще не окончена. Он отвечает у нас за боевую подготов­ку.

- Придется потратить неделю или около того, как я надеюсь, - сказал Либерман. - Пока не подключится ФБР.

- Зачем оно вообще вам нужно? - спросил молодой парень с усиками и Гринспан обратился к Либерману: - Мы сами его вам доставим и выбьем из него информации и больше, и быстрее, чем это удастся им. Что я вам гарантирую.

Телефон снова зазвонил.

Либерман покачал головой.

- Я должен постараться подключить их, - сказал он, - ибо от них дело может быть передано Интерполу. Тут втянуты и другие страны. Кроме этого одного убий­цы есть и пятеро других.

Горин внимательно изучал панель дверей, и тут он перевел взгляд на Либермана.

- Сколько убийств уже осуществилось? – спросил он.

- Восемь, о которых мне известно.

Горин болезненно сморщился. Кто-то присвистнул.

- Точнее, мне известно о семи, - поправился Ли­берман. - Еще одно - вполне возможно. Может, есть и другие.

- Евреи? - спросил Горин.

Либерман покачал головой.

- Гои.

- Так почему же?.. - от окна спросил Бахрах. - Что в них такое?

- Да, - поддержал его Горин. - Кто они такие? Что представляет собой этот человек в Пенсильвании?

Либерман набрал в грудь воздуха и перевел дыхание. Он наклонился вперед.

- Если я обращаюсь к вам, это очень серьезно, - сказал он. - Куда важнее, чем стойкое противостояние русскому антисемитизму и давлению на Израиль - пока вам этого хватит? И заверяю вас, что я ничуть не преувеличиваю.

Нахмурившись, Горин молча уставился в стол перед собой. Подняв глаза на Либермана, он покачал головой и сочувственно улыбнулся с извиняющимся видом.

- Нет, - сказал он. - Вы просите у Моше Горина одолжить вам трех или четырех своих лучших людей, может, даже и больше. Мужчин, бойцов, а не мальчиков. В тот момент, когда мы напрягаем все силы, а прави­тельство дышит мне в спину, потому что я борюсь с их драгоценным детантом, разрядкой. Нет, Яков, - еще раз покачал он головой, - я готов оказать вам любую помощь, которая в моих силах, но что же я буду за руководитель, если я вслепую пошлю своих людей, сам не зная, куда и зачем - пусть даже по просьбе Якова Либермана?

Либерман кивнул.

- Я так и предполагал, что рано или поздно вы захотите все узнать, - сказал он. - Но не требуйте от меня доказательств, рабби. Всего лишь выслушайте и поверьте мне. В противном случае будем считать, что я впустую потратил время. - Обведя взглядом всех при­сутствующих, он в упор посмотрел на Горина и откашлялся. - Кстати, - сказал он, - у вас есть хоть какие-то познания в биологии?

- Господи! - выдохнул тот, что с усиками.

- По-английски это называется «клонинг», - сказал Бахрах. - На эту тему несколько лет назад была статья в «Таймсе».

Горин с трудом улыбнулся, старательно обрывая ни­точку от пуговицы на рукаве рубашки.

- Этим утром, - сказал он, - у постели своего сына, я обратился к Нему: «Что еще ты ниспошлешь нам, Господи?» - И повернувшись к Либерману, он кивнул с горькой улыбкой. - Девяносто четыре Гитлера.

- Девяносто четыре мальчика с генетической наслед­ственностью от Гитлера, - поправил его Либерман.

- Для меня, - сказал Горин, - они девяносто че­тыре Гитлера.

- Вы уверены, - обратился Гринспан к гостью, - что этот человек, Уиллок, еще жив?

- Уверен.

- И что он не переехал в другое место?.. - это вопрос чернобородого.

- У меня есть его номер телефона, - сказал Либер­ман. - Я не собирался с ним разговаривать, пока не знал, что вы возьметесь за то, о чем я вас прошу... - он посмотрел на Горина, - но женщина в той семье, у которой я остановился, по моей просьбе позвонила туда этим утром. Она сказала, что хотела бы приобрести собаку, и он сам подошел к телефону и гаркнул на псов. Это он. И сам растолковал, как ей добраться до места.