Несколько раз он порывался покинуть свое укрытие и поучить их, как надо плавать в корыте, да побаивался, как бы они нечаянно не утопили его — уж боль­но много крика и брызг было вокруг.

Но вот корыто брошено на берегу, и Лула с Балулой опять захныкали.

– Я замерзла! — хныкала одна.

– Я есть хочу! — хныкала вторая.

– Не нойте! — прикрикнула на них Бойчечак. — Я тоже и голодная и холодная... Разведем костер и будем греться. А есть... Ну-ка, где воробей, который был в ко­рыте? Сделаем из него шашлык!

– Ура! Шашлык! — закричали Лула и Балула. — Наша Бойчечак всегда что-нибудь придумает! — И они кинулись шарить по кустам в поисках бедного Чирки, который сидел ни жив ни мертв, забившись под широкий лист подорожника.

— Где ты, воробышек? — ласковым голоском выманивала его Лула.

— Откликнись, сладенький наш! — вторила ей Балула.

Чирка сидел, затаив дыхание, втянув голову в плечи и зажмурившись от страха.

А если бы он еще видел, как Бойчечак, усевшись на корточки, словно заправская дикарка из племени унга-мунга, вертела в ладонях палочку, добывая огонь!

— Скоро вы там? — крикнула она. — У меня уже дым идет!

— Нет его нигде, — отвечали Лула и Балула. — Видно, упрыгал, кому охота, чтобы его на костра зажарили! Эх вы, ничего не умеете!

Бойчечак бросила палочку и принялась сама искать Чирку, шаря по траве руками, словно граблями. Но он уже успел покинуть свое ненадежное убежище и, решив, что корыто их теперь больше не интересует, спрятался под ним.

Вдруг Бойчечак стукнула себя ладонью по лбу.

— Какие же мы дуры! Корыто!

— Что? — не поняли Лула и Балула.

— Сейчас увидите!

Она подбежала к корыту, схватила его, и Серый хвост с криком пустился наутек. Лула и Балула кинулись было за ним, но Бойчечак остановила их:

— Бросьте его! Берите корыто, накроемся им и по­бежим домой.

— Ну ты и умная! Что бы мы без тебя делали! — закричали подружки.

Они накрылись корытом, и хоть оно едва прикрывало их головы и плечи, это их не смутило.

— Вперед! — крикнула Бойчечак, и многострадальное Чиркино корыто понеслось на шести резвых загорелых ногах, только пыль за ним взвилась.

ГЛАВА 11

Снова вместе

Оправившись от испуга, Серый хвост сел на берегу ручья и стал думать, как ему быть дальше.

И сама собой сложилась грустная песенка, которую он зачирикал с такой страстью и обидой, что ослик, щипавший рядом какие-то сухие колючки, хоть вокруг были заросли зеленой сочной травы, слушал-слушал и не выдержал, разрыдался в голос.

Вот эта грустная песенка, так тронувшая чуткое ухо его благодарного слушателя, которому, видно, тоже жилось не сладко на белом свете:

Вдруг что-то зашумело в воздухе. Серый хвост пригнулся — уж не коршун ли — каково же было его изумление, когда прямо перед ним бухнулся в траву — кто бы вы думали? Острый клюв!

Радости друзей не было предела!

— Как же ты меня нашел? — удивился Чирка.

Петька первым делом осмотрел его крыло, клювом в него потыкал:

— Так больно? А так?...А так? Ерунда, через неделю будешь летать... Я же видел, как ты в воздушный поток попал, — продолжал он. — Кинулся следом. Весь день искал тебя, в каждую трещинку заглянул — нет нигде. Проголодался, полетел червячка заморить, а здешний царь...

— Тюфяк?

— Почему — Тюфяк?

— Но это же Ватное царство, Лоскутное государство...

— Да кто тебя научил такому? — удивился Петька. — Солнечное царство, Хлопковое государство, вот как называется этот сказочный край. И правит им никакой не Тюфяк, а самый добрый и самый щедрый царь — Навруз. Он в честь меня такой пир закатил!

«Странно, — подумал Чирка. — Одно и то же царство, а называется по-разному. Один и тот же царь — для кого Тюфяк, а для кого — Навруз».

— А меня самого чуть не съели, — чирикнул он.

— Знаю, знаю, — засмеялся Острый клюв. — Принцесса Бойчечак с фрейлинами.

— Принцесса? Так она еще и принцесса?!

— Ну да, дочь царя Навруза. Причем, красоты необыкновенной, как ты мог заметить.

— Не заметил, не до этого было, — буркнул Чирка. — Принцесса... Разбойница с большой дороги, вот она кто! Дать пинка под хвост бедному несчастному воробью, отнять у него корыто, да потом еще... Их что, дома не кормят?

— Избалованные девчонки! — согласился Петька. — Но, с другой стороны, если бы не они, я тебя так ни­когда и не нашел бы. Я как корыто увидал — сразу к ним: «А воробья, — спрашиваю, — в нем не было?». — «Как же, как же, — отвечают, — был, мы из него чуть шашлык не сделали!». Я на них ястребом налетел: «Да как вам не стыдно? — говорю. — Это же мой друг Чирка-Серый хвост, он исторический перелет совершил, а вы его на шашлык!». Наврузка тоже рассердился. Палкой как стукнет: «Это вы так гостя встречаете? Это вместо того, чтобы хлеб-соль ему поднести? Эй, слуги!— кричит. — Найти воробья и привести ко мне — я дол­жен извиниться перед ним за свою невоспитанную дочку!».

— Так и сказал? — не поверил Чирка.

— Так и сказал!

— Сам царь?

— Ну а кто же еще?

— Не верю. Чтобы царь извинялся перед воробьём!?

— Но ты же не простой воробей, ты — мой друг. Так что привыкай, грейся в лучах моей славы... А вот и они!

Тут в самом деле появились слуги с носилками — паланкином, схватили Чирку, усадили его на мягкую по­душку и понеслись рысью по той самой дороге, по ко­торой час назад убежало его корыто.

Серый хвост не мог поверить, что все это происходит с ним наяву. Такой чести не удостаивался, наверное, даже соловей, не то что воробей.

Острый клюв летел рядом, время от времени присаживаясь на ручку паланкина и все хвалился, как его здесь встретили и обласкали, просят дать большой сольный концерт для скворца с оркестром, да кроме то­го предлагают место придворного дирижера, да еще зовут петь на свадьбах, с ума можно сойти!

Несколько раз Чирка порывался рассказать ему о Королеве бабочек, но Петька не дал ему слова ска­зать.

А тут и столица Хлопкового царства показалась. И что это было за необыкновенное зрелище!

ГЛАВА 12

Город Вечного солнца

Здесь не было автомобилей, троллейбусов, метро и подземных переходов, которыми так гордятся жители больших городов. Не было многоэтажных домов — вместо них стояли маленькие хрустальные домики, как потом узнал Чирка — точная копия хлопковой коробоч­ки, напоминающей бутон лилии. И так же, как лилии они раскрывались с первыми лучами солнца, а закрывались с последними, а жили в этих легких прозрачных домиках-коробочках юные мастерицы, собранные сюда со всего царства. Они пряли пряжу, из которой получались затем чудесные ткани, а из тканей шили платья, халаты, платки, сюзане и тюбетейки, славив­шиеся на весь мир.

Здесь прямо на улицах возвышались горы белоснеж­ного, словно морская пена, хлопка, сушились нитки и пряжа, с утра до вечера жужжали прялки и веретена.

Труд мастериц приносил им радость, поэтому в го­роде Вечного солнца не было унылых и грустных лиц. Шутки, веселье и смех царили на улицах и площадях.