Технический состав обеспечивал бесперебойную работу авиационных частей. Не единичны случаи, когда после боевого дня механики и мотористы работали всю ночь напролет, при свете костров производя ремонт, потребовавший бы при нормальных условиях недельного срока. Особенно тяжела была работа технического состава ввиду явно неудовлетворительного снабжения запасными частями, инструментом и другими материалами. Его самоотверженность и преданность преодолевали эти трудности и обеспечивали летному составу безаварийную боевую работу.

Характеризуя высоты боевых полетов авиации, следует сказать, что работа происходила на высотах порядка 700—1200 м. Иногда в результате боя обстановка заставляла отдельные самолеты подниматься до 3000—3500 м. Основная высота полетов колебалась в пределах 700 — 1000 м. Такая небольшая высота полетов в условиях 1920 г., когда средства противовоздушной обороны были незначительны, позволяла безнаказанно летать красным летчикам. Строй «клина» пользовался преимуществом у красных летчиков, причем клином летали не только звено и отряд, но и большие соединения.

Подлетая к цели для бомбометания или вступая в бой с противником для обстрела пулеметным огнем, самолеты рассредоточивались и вступали в бой индивидуально. [17]

При организации базирования воздушных сил Западного фронта убыл учтен опыт Восточного и Южного фронтов, в результате чего базирование определялось наличием путей сообщения. В своем докладе начальник авиации Западного фронта в целях лучшего налаживания взаимодействия с пехотой писал: «Боевой опыт Восточного и Южного фронтов показал, что при стремительном наступлении наших войск обыкновенно авиацию не считали нужным продвигать к фронту одновременно, вместе с прочими родами оружия, вследствие чего авиационные отряды оставались в глубоком тылу наших войск и не могли, естественно, нести боевую службу, что вызывало нарекание на авиацию со стороны общевойскового командования.

Для избежания подобного явления на Западном фронте прошу доложить в Революционный Военный Совет фронта о необходимости продвигать авиационные средства одновременно, например с артиллерией, при этом прилагаю примерный расчет потребного для перевозки одного авиационного отряда подвижного состава. Причем прошу распоряжений начальника военных сообщений Западного фронта разослать по подчиненным ему начальникам военных сообщений армий этот расчет с предписанием держать тесную связь с управлением авиации армии, которое будет давать сведения о количестве авиационных отрядов, подлежащих к переброске...»{8}.

Говоря о базировании авиации, нужно сказать, что авиационный отряд в то время являлся самостоятельной хозяйственной, административной единицей. Считаясь подвижной и гибкой боевой единицей, он был снабжен незначительным (от трех до шести) количеством самолетов и летчиков, не имел своего обоза для самостоятельного передвижения и был всегда прикован к железной дороге.

Это положение подтверждается расположением авиационных частей 15-й и 16-й армий. Так, в 15-й армии авиация располагалась:

45-й авиационный отряд в Торопце (звено на ст. Нища).

46-й авиационный отряд в Торопце (звено на ст. Дретунь).

11-й воздухоплавательный отряд в Торопце.

17-й авиационный отряд в Витебске (звено на ст. Язвино).

26-й воздухоплавательный отряд в Витебске (звено на ст. Полота). [18]

В 16-й армии авиация была расположена:

38-й авиационный отряд на ст. Гусино (звено в м. Бобр).

44-й авиационный отряд на ст. Орша.

32-й авиационный отряд на ст. Салтановка (звено на ст. Жлобин).{9}

Такое расположение авиационных отрядов, естественно, определяло и местонахождение аэродромов вблизи от железнодорожных линий. Ближе к фронту выделялись боевые звенья в составе 1—3 самолетов, которые, по современной терминологии, занимали передовые аэродромы. Летно-технический состав размещался, как правило, на аэродромах под какой-либо крышей или просто под плоскостями самолетов.

Анализируя общее положение и условия работы авиации Западного фронта, следует сказать, что, несмотря на большие трудности, которые испытывала авиация в то время, при высоких боевых качествах личного состава, его преданности и беззаветной вере в правоту защищаемого дела она обеспечивала наземным войскам хорошую боевую деятельность в различных видах боя, показывая исключительную храбрость и самоотверженность летчиков.

Один из эпизодов этой боевой работы, имевший место в Бобруйске, является ярким подтверждением этого вывода.

В ответ на бомбардировку белополяками ст. Жлобин было решено вызвать «познанских рыцарей» на бой. Для осуществления этой задачи выбор пал на красного военного летчика тов. Сапожникова.

9 мая 1920 г. тов. Сапожников, взяв с собой 25-фунтовую бомбу, вылетел на своем истребителе и сбросил эту бомбу на аэродром противника. Бомба разорвалась около самолетных палаток. Проследив за результатом взрыва, тов. Сапожников сделал несколько фигур высшего пилотажа над головами трусливых шляхтичей и, снизившись, обстрелял их. Несмотря на то, что наш самолет был один, белопольские летчики не посмели подняться в воздух.

При возвращении на аэродром тов. Сапожников атаковал аэростат противника; не имея с собой зажигательных пуль, он заставил аэростат снизиться.

10 мая, в 10 час. 30 мин., над красным аэродромом в Славное появились нагруженные бомбами три белопольских самолета немецкой фирмы LVG. В воздухе их встретили тов. Сапожников и другие летчики. Поляки сразу же [19] сбросили, все свои бомбы в лес и, не причинив никакого вреда, начали уходить. В результате преследования один из белопольских самолетов был сбит тов. Сапожниковым и упал в лес вблизи Жлобина. Польский летчик, оказавшийся командиром 12-го авиационного отряда, и летчик-наблюдатель были взяты в плен. Второй польский самолет был подбит тов. Сапожниковым и снизился в расположении 8-й стрелковой дивизии. Командир 12-го белопольского авиационного отряда при допросе показал, что 9 мая вечером на балу один из полковников, обращаясь к польским летчикам, заявил: «Вам красные сыплют на голову всякую пакость, а вы молчите»{10}. Это задело «познанских рыцарей», и они решили уничтожить аэродром красных в Славное, однако они просчитались: красные летчики и на «сопвиче» своим уменьем в сочетании с храбростью разбили наголову бравирующего, но трусливого противника.

Глава 4. Боевая работа авиации в период Мозырьской операции (март — май 1920 г.)

(Схема 2, приложение 1)

В марте 1920 г. белополяки перешли в наступление против правого фланга 12-й армии, имея основную задачу — активными действиями в мозырьском направлении обеспечить левый фланг своих войск, наступающих на Украину. Этим было положено начало длительной и затяжной борьбы на стыке 16-й армии Западного фронта и 12-й армии Юго-западного фронта.

Агрессивность неприятельских намерений не осталась незамеченной для красного командования. Командование Красной Армии по указанию Ленина приступило к организации контрнаступления. Общий план этого наступления предусматривал главный удар на Западном фронте (в центре) и вспомогательный — на Юго-западном фронте.

Мозырьский район, лежавший на стыке этих фронтов, имел большое значение для частей Красной Армии. Продвижение противника на этом направлении могло привести [20] к потере двух важных железнодорожных узлов — Жлобинского и Гомельского.

Белополяки считали для себя весьма важным овладеть Мозырьским районом, так как этим они улучшали свое исходное положение для наступления, получали возможность выхода к Днепру и угрожали бы Гомелю.

Все эти обстоятельства определили значение мозырьского направления, где развернулась продолжительная и упорная борьба.

16-я армия, проводившая Мозырьскую операцию, предприняла ряд наступлений (одно в марте, два в апреле и одно в мае), которые характеризовались рядом упорных боев, особенно в районе к северу от железной дороги Речица, Мозырь.

Красные войска стремились форсировать р. Березину — прорвать укрепленные неприятельские позиции белополяков по р. Сведь и уничтожить противника в районе Якимовская, Шацилки, Страковичи.