Большую помощь в исцелении оказали ей длинные, дышащие любовью письма от мистера Травиллы. А жизнь шла своим чередом: прибыл священник, который очень понравился Элси, и она перестала беспокоиться за духовную жизнь и благополучие своих невольников. Священник досконально вник в ее планы, запомнил все пожелания и пообещал сделать все, что от него зависит.

Печалясь из-за расставания с полюбившимся им прекрасным Вайемидом и с верными слугами, но с сознанием выполненного долга и потому — с легким сердцем, Элси с отцом отправились в обратный путь.

Вместе с ними ехали слуга мистера Динсмора Джон, тетушка Хлоя и, конечно, дядюшка Джо. Элси и мистер Динсмор радовались счастью пожилой четы. А в Новом Орлеане Элси, как и обещала, купила их внучку Дину. После этого приобретения каждый день пути стал для стариков праздником, в котором участвовали все.

Дина радовалась, что ей поручили помогать бабушке, которой, по словам Элси, из-за преклонного возраста надо было меньше работать. Но тетушка Хлоя обиделась. Она не могла вынести, что об ее обожаемой молодой госпоже заботится кто-то другой.

Путешественники вернулись домой как раз к свадьбе Аделаиды. Прибыл жених — Эдвард Аллизон с братьями Фредом и Ричардом и сестрой Мэй. Приехали Софи и Гарри Каррингтон, недавно возвратившиеся из свадебного путешествия (они поселились у родителей Гарри в Ашлэнде). Никто не мог понять, почему не приехал Гарольд Аллизон — он был вторым шафером (первым был Ричард), и потому его отсутствие вызвало всеобщее удивление и беспокойство.

Элси и мистер Динсмор о событиях в Вайемиде не проронили ни слова, и все ждали Гарольда до последней минуты. Но он так и не появился, и роль второго шафера досталась Фреду. Свадьба была великолепной. В Розлэнд съехалось множество гостей. Торжества продолжались две недели. Наконец счастливые молодожены отбыли в Европу, а их свадьбу еще долго вспоминали и обсуждали. В итоге местное общество признало ее самым пышным событием последних лет.

— Я так рада, что торжества наконец-то прошли!

— Почему, моя красавица? — спросил мистер Травилла, с любовью глядя на милое лицо невесты. Он мог любоваться им бесконечно: тонкие черты, безупречная кожа, огромные карие глаза... Но главный секрет притягательности Элси заключался в одухотворенности. Ее лицо отражало красоту души — нравственную чистоту, живой ум, сердечность, бесконечную преданность Богу. Такая красота выше физической, она не зависит от возраста: с годами ее сияние становится лишь ярче и неотразимее.

— Конечно, свадьба была прекрасной. Но я так устала! С утра до ночи шум, суета, пустые развлечения. Слава Богу, теперь можно успокоиться и посвятить остаток зимы делам и тихим семейным радостям.

— Ты знаешь, я тоже доволен, что праздники закончились. Представь, и я желаю посвятить остаток зимы тихим семейным радостям. И остаток жизни тоже. Кстати, теперь мы сможем проводить вместе в два раза больше времени. Элси, ты не представляешь, как сильно я тосковал по тебе, когда ты была в Вайемиде. Я так счастлив, что мы снова вместе! Но, должен признаться, я завидую нашим молодоженам. Милая, а как проведем медовый месяц мы? Хочешь в Европу?

— Но разве в медовый месяц обязательно путешествовать? — спросила Элси с улыбкой.

— Конечно, нет, дорогая. Мы все устроим так, как ты захочешь.

— Ах, мистер Травилла, мне не хочется никаких дальних и долгих путешествий. И я подозреваю, что вы тоже не испытываете такого желания. Давайте пока не будем строить планы — у нас еще есть время.

— Да, времени еще много. Хотя я предпочел бы, чтобы его было поменьше. Но, обрати внимание, я не ропщу. Дни идут, и скоро ты станешь моей!

Элси и мистер Травилла, беседуя, ехали верхом к Оаксу. Солнце недавно зашло, а луна еще не поднялась из-за горизонта.

Вдруг Элси остановила коня, и ее спутник тоже сразу натянул поводья. Повернув к нему побледневшее лицо, девушка тихо спросила:

— Вы слышали?

— Что, дорогая? Я не слышал ничего, кроме стука копыт и шума ветра.

— А я слышала. Кто-то выругался и сказал: «Ты ее никогда не получишь». Очень ясно слышала. Наверное, ветер донес, — прошептала Элси. Схватившись маленькой дрожащей рукой за руку мистера Травиллы, она взволнованно огляделась.

— Может, тебе показалось? Откуда эти звуки?

— Вон из тех хвойных зарослей и... я уверена, я узнала этот голос! Голос вашего заклятого врага — человека, от которого вы с папой спасли меня в Лэндсдейле.

— Девочка моя, успокойся. Он ведь в тюрьме.

— А вдруг он сбежал? Или его помиловали? Нет, стойте, умоляю вас! — воскликнула Элси, когда мистер Травилла повернул лошадь к зарослям. — Он вас убьет!

— Я стреляю без промаха, — ответил Эдвард, доставая револьвер.

— Но он вас видит, а вы его нет! Он выстрелит первым!

— Ты права. Права, если там действительно кто-то прячется, — ответил мистер Травилла, пряча оружие. — Но я уверен, что тебе послышалось. Так что успокойся, дорогая, поехали домой. Не бойся!

Элси поверила Эдварду — он был человеком опытным и рассудительным. Она постаралась убедить себя, что он прав. Теперь они скакали галопом и скоро должны были приехать в Оакс. Элси не хотелось, чтобы ее проницательный отец понял, насколько она взволнована, и ей пришлось приложить немало усилий, чтобы взять себя в руки.

В гостиной сидел Артур и вел светскую беседу с Розой. Он встал, поклонился, здороваясь с вновь прибывшими, и предложил Элси сесть. После ухода из колледжа Артур заметно переменился. Изменилось и его отношение к Элси. Теперь он был очень обходительным даже наедине с ней. Нельзя сказать, что Артур полностью преобразился, но он перестал играть в азартные игры и сравнительно редко напивался допьяна.

Элси взглянула на часы и садиться отказалась:

— Спасибо, но я должна пойти переодеться к чаю. Ты еще не уезжаешь?

— Нет, Артур останется на чай, — сказала Роза.

— Я уеду сразу после чая, — добавил Артур. В холле Элси встретила отца.

— О! Ты дома, — улыбнулся дочери мистер Динсмор. — Прекрасно. Уже довольно поздно.

— Но ты ведь не беспокоишься, когда я с мистером Травиллой, папа?

— Нет, не беспокоюсь. Но все-таки продолжаю за тобой присматривать.

Когда Артур садился в седло, часы как раз пробили восемь. Ночь была светлой: в небе сияла полная луна. Изредка на лунный диск наползали гонимые ветром облака, и тогда на землю ложились огромные тени, которые скрывали в полутьме большие участки местности.

В такой тени Артур, скакавший в Розлэнд, вдруг разглядел на обочине дороги человека. Было очевидно, что незнакомец намерен остановить всадника.

— Ну нет! Я не знаю, кто ты, приятель, но врасплох ты меня не застанешь, — пробормотал Артур. Он взвел курок револьвера и крикнул: — Эй! Кто вы? Что вам нужно?

— Кошелек или жизнь, Динсмор, — прозвучал ответ, сопровождаемый грубым смехом. — Не притворяйся, что не знаешь меня, парень!

— Ты! — воскликнул Артур, выругавшись про себя, и остановился. — Я думал, что тебя упрятали...

— В тюрьму, да? Так и было, однако меня помиловали. Как видишь, я исправился, и на последних выборах проголосовали за мою кандидатуру. Ха, ха! И вот я ненадолго заехал сюда, чтобы узнать, как поживают мои старые друзья.

— Друзья! За решеткой твои друзья! — зло ответил Артур. — Я не хочу иметь никаких дел с уголовником.