— Заткнись, Сетос.

Во время всеобщего переполоха Патра покинула свое теплое место возле балкона и теперь кончиком носа тыкается в руку Тарика. Он несколько раз гладит ее, и она садится рядом, ее голова почти достигает его плеча. Он знает, что она настороже, но мурлычет возле его ног, словно пытаясь успокоить.

Но все разваливается на глазах. Королева Ханлин до сих пор не призналась в своем участии в похищении Сепоры и, похоже, не собирается. Возможно, если бы во время поисков Сепоры он обратил на неё больше внимания, то не был бы так зол сейчас. Но каким-то образом ей удалось ускользнуть от него, как иногда ускользает Сепора, и он хочет знать, как. Он вспоминает о крови на подушке Сепоры и задаётся вопросом — надеется — что она была не настоящей. Невозможно, чтобы женщина, стоящая перед ним и которая во время каждой трапезы за его столом казалась такой учтивой и теплой, могла причинить вред своей дочери.

Или могла?

Как раз, когда он собирается спросить ее об этом, в дверь врывается кто-то ещё — Сай, его Мастер-Лекарь. Парню требуются обе руки, чтобы удержать пирамиду, сделанную из свежего спектория, настолько большую, что она освещает бледным светом всю комнату, заглушая желтый свет свечей.

— Ваше Величество, смотрите! — восклицает Сай. — Свежий спекторий. Он лежал на ступенях Лицея. Здесь больше, чем я видел за много месяцев!

Тарик стонет. Большой Совет не мог выбрать более неподходящий момент, чтобы продемонстрировать свою крайнюю щедрость и преданность королю-Соколу. Теперь Эрон и Ханлин будут знать, что существует другие Создатели. Если результат суда — а суд должен состояться, чтобы показать другим королевствам, что он не убивает своих гостей только в силу гипотез — не приведет к тюремному заключению, и они будут освобождены, гражданам из кварталов Низкорождённых будет угрожать опасность. Теперь он будет вынужден принять дополнительные меры, чтобы защитить их.

Сепора не обрадуется, когда он добьется ее освобождения. Она посчитает это предательством. После всех его разговоров о доверии, теперь он ещё бросает обвинения в адрес ее отца, и, прежде всего, в адрес ее любимой матери. Но разве Сепора не предала его первой, все это время скрывая от него существование других Создателей?

Гордость пирамид, почему все всегда так сложно?

Было глупо с его стороны не обращать внимание на короля Эрона, потому что ему каким-то образом удалось освободится от охранников и схватив меч одного из них, наброситься на Тарика. Даже Сетос не сможет спасти его сейчас. Время словно замирает, когда лезвие скользит все ближе и ближе к его сердцу, а его рефлексы недостаточно быстры, чтобы увернуться от удара.

Но зато рефлексы Патры быстры. Она встречает выпад короля, обхватывая зубами его предплечье, и ломает кость. Эрон кричит от боли до тех пор, пока Патра не впивается ему в лицо. Она растерзывает его со свирепым гортанным рычанием.

— Патра, фу, — командует Тарик, но его кошка словно обезумела. Сетос извлекает свой меч, но колеблется, явно не зная, что делать. Он борется со своей неприязнью к Эрону и любовью к Патре. Тарик смотрит на брата и качает головой; пронзать Патру мечом сейчас бесполезно, потому что безжизненное тело короля в этот момент падает на пол.

Только тогда Патра отскакивает от него и встаёт между Тариком и остальными охранниками, даже Сетосом. Сай съёжившейся в углу и закрывший голову руками, забыл о своей пирамиде из спектория. Кстати, а где сама пирамида?

И где королева Ханлин?

Тарик и Сетос, кажется, одновременно замечают ее отсутствие.

— Найдите королеву, — рявкает Сетос, убирая меч за спину и переступая через тело Эрона. — И кто-нибудь, уберите этот бардак.

Пятеро охранников уходят, а пятеро остаются, чтобы выполнить приказ Сетоса. Тарик подходит к Саю и поднимая его с пола, стряхивает воображаемую пыль с его маленького тела.

— Все хорошо, — говорит он мальчику-Целителю. — Патра просто защищала меня.

— Я ещё никогда не видел, чтобы кошка делала так раньше, — говорит он. — Я имею в виду, я знаю, что их тренируют с этой целью… но… но…

— Верно, но до сих пор для этого не было причин. А теперь пойдем в мою спальню и обсудим твои находки, ладно?

— Да-а-а, Ваше Величество. Конечно.

Патра следует за ними, слизывая языком кровь с морды. Через плечо Тарик окликает своего брата.

— Сетос, немедленно отправляйся в Пелусию.

25

СЕПОРА

Возможно, я не смогла вспомнить каждую деталь лица Рашиди, когда несколько дней назад приняла его облик, потому что мой результат оказался неоднозначным. Но его хмурый взгляд мне удалось воспроизвести в совершенстве, и мы с Байлой здорово повеселились, высмеивая разные выражения его лица и гадая, что они означают. С тех пор я много тренировалась.

Возможно, я должна чувствовать себя виноватой, потому что больше не стараюсь убежать. Но есть что-то исцеляющее в моем пребывании здесь. Конечно, мне приходится постоянно сдерживать Байлу, чтобы она не принуждала меня к удалению галлума, но пока она, кажется, полна решимости убедить меня мягкими уговорами. И пока я делаю вид, что с каждым днём убеждена всё больше, она, похоже, не особо спешит. И каждый день после завтрака и нашего серьезного разговора об операции, мне позволено играть с краской, способной превращать.

С тех пор, как Байла сегодня ушла, чтобы решить некоторые вопросы в замке, я уже воплотилась в двух слуг и торговца, которого увидела со стены замка. Скорее всего, его лицо удалось неидеально, потому что я не смогла уловить все черты. Интересно, а что может заметить Остроглаз с такого расстояния. Поры на его подбородке? Каждую ресничку? Даже волосы в носу? Так что я представила, как он, по моему мнению, выглядит, и именно так он появился, когда я закончила работу.

Теперь, когда смотрю на своё отражение в зеркале в полный рост, я под сильным впечатлением. Это, безусловно, мой самый лучший результат до сих пор. Глаза кажутся впалыми, а под ними глубокие круги, вокруг тонких губ застыло выражение суровости, а белые брови получились густыми с помощью нескольких волосков собачьей шерсти, которые я закрепила свечным воском. Помню, ещё ребёнком, наша служанка Тестра позволила мне пробраться в гардероб мамы и нарядиться в ее одежду, но оглядываясь теперь назад и сравнивая с былыми временами, могу сказать, что это было не настолько весело, как этот банкет красок, костюмов и мозгового зелья, даже если ужасный аромат мозгов рыбы Фасад навис над верандой.

После этого я решила перевоплотиться в саму Байлу. Когда она принесет мне ужин, то испугается, обнаружив перед собой саму себя. С помощью цветного масла я предам своим белым волосам золотистый цвет её кос. А если немного присяду, то буду примерно её роста. Она должна гордиться мной. Эта девушка искусна в маскировке. И очень квалифицированный учитель, если можно так сказать.

Но я думала, что будет легче, чем оказалось на самом деле. Мне требуется большая часть оставшегося дня, чтобы усовершенствовать Байлу. И по мере того, как проходят часы, а еду приносит совсем другая служанка, которая даже не смотрит, кого обслуживает, я начинаю беспокоиться о том, что задерживает мою веселую компаньонку. Это одна из ее многочисленных игр? Она хочет, чтобы я ее нашла? Это очень волнующая мысль, без сопровождения свободно разгуливать по замку. В те дни, когда мы осматривали замок, я замечала много деталей и сохраняла их в своей памяти на случай, если мне действительно придется бежать. Но я также восхищалась этим местом, его историей и тем, что Пелусия ведёт обширную торговлю и не только с другими четырьмя королевствами. Они предпочитают товары и услуги таинственных Северных королевств, что располагаются за огромным океаном, который отделяет их от всех нас. Морское путешествие занимает туда несколько месяцев, поэтому Пелусея построила огромные корабли, на которых достаточно места для съестных припасов — это я узнала, когда Байла отвела меня в доки на береговой линии.

Может поиски Байлы приведут меня туда, к соленому воздуху, холодному ветру и запаху мертвой рыбы, продаваемой на рынке. Я натягиваю свою обувь — только по ней теперь можно узнать, что я не Байла, и направляюсь к двери.