— Мне, наверное, кажется, — неуверенно сказал он. — Но мы, похоже, здесь не одни.

— Ты боишься? — удивилась она.

— Наверное, не знаю, — тон у Никона получился неуверенный. — Мне многие чувства недоступны. Может, боюсь.

— Не беспокойся, — сказала она. — Все так, как и должно быть.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Никон.

— То, что говорю. Это давно заброшенные места. Но это не означает, что здесь не встречаются разного рода животные, растения, может ещё что-нибудь, и далеко не такое безопасное для человека, — пожала плечами она.

— Знаешь ли, Кая, ты уж говори прямо. Я терпеть не могу всяких медитанских заумных предложений, — высказал ей прямо Никон, что делал практически всегда, не смотря на то, с кем разговаривает, хотя подобным тоном он ни когда ни с кем не говорил. — А у меня честное слово просто жуткое настроение.

Его внезапно охватило раздражение и гнев. Хотя он сам не мог понять, чем вызваны эти эмоции.

— Когда ты так себя ведешь, ты меня раздражаешь, — ответила она с той же жестокой прямотой, что и он, и тем же самым тоном. — Это первое. Второе: если у тебя поганое настроение, не следует его вымещать на всех или показывать. Ты все-таки политик, и ни какой-нибудь маленький чиновник, а Властелин Галактики. Умей держать лицо. И, в-третьих: постарайся сам разобраться в своих личных причинах.

— Причины, — фыркнул Никон. — Извини, конечно, но ты даже поверхностно не можешь понять, что я чувствую, находясь рядом с тобой, и вообще последние полгода. И все эти пятьдесят лет! И всю свою жизнь! — Никон сорвался на крик. — Да ты даже не представляешь, кого я потерял по каким-то не известным законам магии! Я ненавижу магию, ненавижу проклятие, ненавижу все, что меня окружает и имеющее соприкосновение с магией! Да тебе этого просто не понять!!

Он глубоко вздохнул. Все, что он ей сейчас ей сказал, было правдой. Все. И, тем не менее, зря он ей это высказал, тем более в подобной грубой форме. Почему? Почему ему хотелось кричать, орать, хотелось кого-то ударить, дать волю странным эмоциям, которые взялись ниоткуда. Эти эмоции прошли так же, как и появились.

— Прости, Кая, я погорячился…

— Я тебе дам совет, Никон, — оборвала его Кая жестким холодным тоном. — Если что-то пропало или погибло, попытайся поискать. Кто ищет, тот всегда найдет.

И она, вырвав руку, пошла быстро по коридору. Никон последовал за ней. И пока они шли без особых неприятностей, обои молчали. Никон не знал, что сказать ей. Он стал рассчитывать, какими будут их отношения в дальнейшем. Хотя эти мысли быстро поменялись. Он стал пытаться понять, что она пыталась сказать ему.

— Это ещё что? — удивленным тоном спросила Кая.

Никон, погруженный в свои мысли и не заметил, что в прямом коридоре, без окон и дверей, появилось отверстие. И самое странное, пыль оседала везде, но не на краях этого отверстия.

— Что ты хочешь? — спросил Никон настороженно.

— Хочу посмотреть, что там. Ни на планах, ни в памяти, этого блока не было. К тому же, здесь очень четко чувствуется энергия высшего транса.

— Высшего транса? — сглотнул Никон.

Вот теперь он испугался по-настоящему. Магии он боялся, сторонился её. К трансу у него было более сложное отношение. Но Высшего Транса он боялся. Боялся по настоящему, потому, что встреча его далекого предка с высшим трансом до сих пор крутилась в его груди, заставляя всегда дрожать при его упоминании.

— Только не говори, что ты туда собираешься идти, — сказал он.

— Да, — ответила она незамедлительно. — Подожди меня здесь. Я не долго.

— Я с тобой, — ответил он.

— Ты боишься, и я это чувствую, — ответила она. — В какой-то мере я обладаю ментальными способностями, и твой страх меня сбивает.

— Я пойду с тобой. Я могу, конечно, и подождать, но кем я буду тогда, если не смогу вернуть тебя в лагерь, случись что с тобой, — ответил ей Никон.

Хотя он и испытывал сильнейший страх, но он старался на него не обращать внимания.

— Ладно, — согласилась она. — Наверное, тебе это стоит многих усилий, что бы решиться. Но если ты решил, то идем. Мне, честно признаться, очень даже не хочется идти одной в такое место.

— Давай тогда возьмемся за руки, — предложил Никон.

Кая повернулась и посмотрела на него. Жаль, что через очки не было видно её эмоций. Но руку его все же взяла, что не могло не вселять надежду.

Никон чуть не отдернулся. Его обожгло довольно сильно, но он терпел. Это было действие диметрилла, заклятого метала, высасывающего всю магическую энергию из человека или другого существа с магическими способностями. И кольцо из этого металла он чувствовал у неё на левой руке. На правой его не было. Но Никон не задал ей ни одного вопроса. Вопросы будут позже. А сейчас нужно двигаться.

Они вместе прошли пару метров, и потух фонарь.

— Не нравиться мне все это, — сказал Никон, но Каю не отпускал.

— Да, мне тоже, — согласилась она. — Но мы же вместе. Нам нечего бояться.

Никон улыбнулся. От этих слов ему стало так приятно на душе, что он плюнул на все свои страхи перед магией, и быстрым шагом пошел в неизвестность, ведя за собой Каю.

— Ого! Что с тобой? — удивилась Кая.

— Но мы же вместе, — ответил тот. — Нам нечего бояться.

Так они прошли, наверное, шагов двадцать, тридцать. Тут же включился яркий свет, который ослепил глаза. Обои зажмурились. Зрение восстановилось только через полминуты.

Никон осмотрелся и удивился:

— Откуда здесь это все?

Это была небольшая комната, с кучей разных стеллажей под книги, колбы, какие-то жидкости, наверное, давно пропавшие. Ещё тут был стол, заваленный всякой всячиной в виде бумаг, чертежей, мусора и ещё чего-то не совсем поддающиеся определению. И все это было идеально чистое, без пылинки.

— Как ты думаешь, Кая? — поинтересовался Никон.

Но тут он понял, что Каи рядом нет. Как она высвободилась, он не заметил. Он быстро огляделся, и увидел, что это особа медленным шагом направлялась к одному стеллажу, в котором лежала кипа каких-то то ли книг, толи журналов, то ли блокнотов. И судя по всему, она хотела все осмотреть и потрогать. Никона такая перспектива не устраивала, поэтому он остановил её, когда она почти дотронулась до этих предметов.

— Кая, не надо ни чего трогать, — сказал он.

— Хорошо, — ответила она, и её рука схватила что-то.

— Кая! — воскликнул Никон, но поздно.

Свет мелькнул. Послышался какой-то шум, исходящий из коридора. Звук напоминал открытие механизмов, давно не используемых.

— Что-то не так, — насторожился Никон, вглядываясь в темноту. — Надо уходить.

Он взглянул на Каю. Ёе ни сколько не насторожила данная ситуация. Она что-то листала в блокноте, иногда произнося вслух какие-то слова древнего языка. И она была целиком и полностью поглощена этим занятием.

— Кая, — сказал Никон. — Давай ты её дочитаешь, когда мы выберемся отсюда.

— Не получиться, — не отрываясь от процесса, ответила она. — Едва мы выйдем за пределы этого помещения, дневник рассыпаться в прах.

— Зачем ты туда полезла! — воскликнул Никон.

Она не ответила. Никон не стал её отрывать, а подошел к выходу и прислушался. Из коридора доносилось шипение. С каждым разом оно раздавалось все ближе и ближе.

Забыв обо всем, Никон бросился к Кае, поднял её на руки и побежал в единственную дверь, в противоположной стороне от коридора.

— Никон, я тебя люблю, — вдруг сказала она и обняла его.

— Я рад это слышать, но нам надо уходить, — ответил он, чуть ошарашенный её эмоциями.

Было неудобно вот так бежать с ней, но страх гнал его вперед, не смотря на все трудности. Страх за Каю.

— Остановись и поставь меня, — приказала она.

Никон быстро её поставил, хотя делать ему этого вовсе не хотелось. Он боялся, что потеряет её.

Шипение нарастало. Послышался скрежет, где-то что-то обвалилось.

— Побежали, — скомандовал Никон, схватив её за руку.

Но Кая не стала бежать с ним.