Он продолжал:

— Как я уже сказал, регент не доверяет нам. Он обещал мне, что если Джеймс Стюарт попытается пересечь Францию, чтобы встать во главе мятежников, то он будет задержан. Но Его Высочество, как говорят французы, решил усидеть на двух стульях. С одной стороны, он не желал провоцировать короля Георга, а с другой, не хотел создавать помехи претенденту, так как успешное восстание могло возвести на престол его. Таким образом, мы не имеем оснований полагаться на слово Его Высочества, а продолжаем наблюдать за событиями. Возможно, вам известно остальное.

— Я слышал о попытке полковника Дугласа перехватить и убить претендента, когда тот собирался в Британию.

— Убить! — граф Стэр был шокирован. — О, нет, нет, это клевета.

— Вашему сиятельству виднее, поскольку говорят, что полковник Дуглас действовал по вашим приказаниям. Но если бы вы схватили претендента, то что еще вы стали бы с ним делать?

Граф печально улыбнулся:

— Это домыслы, будто Дуглас действовал по моим приказам.

— Ужасно, — тихо сказала Катрин, — такая клевета!

— Благодарю вас, мадам. Именно такое понимание я и надеялся найти у вас. Тем не менее полковник Дуглас, который хорошо известен в Париже и был принят при дворе, теперь выслан из Франции, и часть этого позора, мне неприятно говорить об этом, имеет для меня неприятные последствия.

И вновь миссис Лоу высказала ему свое сочувствие:

— Какой стыд!

— Вы тронули мое сердце, мадам, — благодарность сверкнула в его сощурившихся глазах. — Раньше я был в милости у Его Высочества, но теперь он доверился сплетникам и отказывается принимать меня с глазу на глаз, а также не удостаивает своим вниманием при посторонних, — он гордо выпрямился. — Впрочем, для меня лично это не имеет никакого значения. Но дело в том, что у меня есть обязанности, дипломатические обязанности, а я лишен возможности их выполнять. Вот причина, почему я прошу вашей помощи.

— Моей помощи?

Мистер Лоу выглядел непонимающим. Но Катрин тут же ответила за него:

— Конечно, конечно, он будет гордиться, если сумеет помочь вам.

Граф поставил чашку, вытер салфеткой губы и объяснил, что, так как сейчас доверие регента к мистеру Лоу очень сильно, то, если мистер Лоу попытается употребить это доверие в интересах Британии, его сиятельство, в свою очередь, постарается сделать для мистера Лоу что-нибудь не менее ценное.

— Я не очень сообразителен, — сказал мистер Лоу. — Никак не могу понять, что я мог бы сделать для вас, даже если предположить, что мое влияние на регента так сильно, как вы думаете?

— Вы хотите, чтобы я проинструктировал вас?

— Я уверена, что именно это ему и необходимо, — уверила его миссис Лоу, заслужив самую теплую улыбку его сиятельства.

— Грубо говоря, нужно убедить его в том, что один узурпатор должен поддерживать другого.

— Грубо говоря, я вас понял наполовину. Один узурпатор — это король Георг, хотя ваше сиятельство и пугает меня таким выражением. Но кто же другой? Я не вижу его.

— Другой — это потенциальный узурпатор, и он может стать реальным, если скончается юный Людовик XV. Филипп Испанский, сын великого дофина[21], может оказаться сильнее, чем Филипп Орлеанский, в борьбе за престол Франции. У него есть здесь партия, которую пестует герцогиня Менская. Эта внучка великого Конде[22] не делает тайны из своих планов.

Он рассказал, что гостил недавно в чудесном поместье герцога Мена в Со и, делая вид, что поглощен пикниками, литературными конкурсами, венецианскими вечерами, маскарадами и пьесами, которые ставила герцогиня, он тем не менее все видел, слышал и делал выводы.

Люди в Со, лицемерные во многих вещах, были удивительно смелы в отношении двора. Герцогиня без колебаний заявляла, что горит желанием отомстить за лишение ее мужа прав регента, более того, она говорила, что вынашивает планы лишить потомков Людовика XIV прав принцев крови, которое тот передал им.

Герцогиня Менская мечтала о дне, когда она станет королевой Франции. Эти мечты разбил Филипп Орлеанский. Она при всех говорила, что, когда она получит корону, то скорее даст погибнуть всему королевству, чем позволит отнять ее у себя.

— И это не просто слова, — продолжал граф Стэр, — я могу сделать вывод, что она активно переписывается с Филиппом Испанским. Принц Сельямаре, испанский посол, является частым гостем в Со. Если бы вы передали эти сведения герцогу Орлеанскому как доказательство вашей верности ему, он бы понял, что вы служите его интересам, и тогда вам было бы легче убедить его не поддерживать претендента. В конце концов ему просто выгоднее заключить союз с королем Георгом против короля Испании. Вы не единственный, кто будет подводить регента к такой мысли, но чем больше людей, которым он доверяет, будут убеждать его придерживаться такого курса в политике, тем вероятнее, что он ему последует,

У мистера Лоу не осталось сомнений, что Стэр выполняет инструкции Лондона с целью заключения оборонительного союза между Англией и Францией, и что он ищет способ показать регенту коварство Испании. Задумчиво улыбаясь, он покачал головой.

— Вы слишком высоко оцениваете доверие герцога ко мне. Вас неверно информировали. Возможно, регент и доверяет мне как финансисту, но не как политику. Мне не хотелось бы добавлять, что я не имею особого желания служить ни Англии, ни ее королю.

Стэр поднял брови.

— Не хотите ли вы сказать, что вы — якобит?

— Нет, милорд. Я выслан по другой причине.

— Это случилось еще во времена короля Вильгельма.

— Но запрет на мой въезд не отменен и поныне. Я, пожалуй, даже не высланный, а беженец. Я бежал от того, что в Англии называют правосудием.

— Как бы то ни было, мистер Лоу, не забывайте, что вы убили человека, — запротестовал граф.

— На дуэли.

— На незаконной дуэли. Без необходимых свидетелей. Но не важно. Я уже говорил, что мог бы помочь вам. Что, если я пообещаю вам прощение и возможность возвращения в Англию как плату за ваши услуги?

— Я отвечу вам, что так долго прожил за границей, что чувствую себя здесь как дома.

— Короче говоря, вы отказываетесь? — лицо его сиятельства потемнело. Было заметно, что он борется с приступом гнева.

— Позвольте быть с вами совершенно откровенным. Я имею свои цели и стремлюсь к их достижению, и я не могу ставить их под удар, вмешиваясь в те дела, которые меня не интересуют.

Его сиятельство шумно вздохнул.

— По крайней мере благодарю вас за честность, — он рассмеялся. — Я только хотел сказать вам, что вам было бы легче достичь своих целей, если бы вы служили мне. И дело не только в том, что дела самого регента улучшатся, если он найдет взаимопонимание с королем Георгом. Это было бы выгодно всем, кто заинтересован в том, чтобы Его Высочество продолжал свое регентство. А ведь вы, мистер Лоу, из числа таких людей. Подумайте об этом, сэр. Не пожалейте времени. Возможно, вы поймете, что это для вас лучше.

Не ожидая ответа, он повернулся к Катрин, чье разгневанное лицо обнадежило его.

— Никогда не поверю, мадам, что вы тоже безразличны к возвращению домой в Англию, где все были бы так вам рады.

— Вы так добры, ваше сиятельство. Жить вне дома, скитальцами, что может быть хуже?

Граф Стэр оживился:

— В таком случае давайте объединим усилия и убедим этого упрямца. Готов спорить, он будет нам благодарен за это.

— Ты слышишь, что говорит его сиятельство, Джон?

Мистер Лоу вышел из задумчивости, в которую его погрузили последние слова Стэра.

— Слышу, — сказал он и беззаботно рассмеялся.

Его сиятельство решил дальше события не форсировать. Он сменил тему беседы и стал рассказывать о прелестях английской светской жизни, о тамошних развлечениях, расточительность которых соответствует высокому благосостоянию страны. Полной противоположностью является та бесцветная жизнь, в которой погрязла обедневшая Франция. Он расстроен, что обязанности держат его здесь и с нетерпением ждет того часа, когда, сложив их с себя, сможет вернуться домой, к ожидавшим его в Лондоне удовольствиям.