— Слышь, мужик. Успокойся уже, да?

Увы — но он не слышит и продолжает смешить мой щит. Хочу сделать ещё один выстрел, но, прикинув прочность его корпуса понимаю, что этот выстрел будет для него последним — развалится нафиг. А зачем мне на себя смерть Имперца, пусть и такого тупого, вешать? Убираю стволы.

— Трус! Не смей удирать! Бейся как мужчина! — Кричит мне пилот Орла.

— Да пошёл ты, время на тебя тратить не хочу, — отвечаю ему, ложась на курс следующей в прыжке звезды.

— Ты не уйдёшь! — На радаре вижу как Орёл устремляется ко мне.

Бангггг… — корпус Анаконды вздрагивает от столкновения. Щит чуть заметно проседает.

— Бродяга, — спрашиваю напарника. — Чего это он?

— Камикадзит, — отвечает напарник. — Хочет тараном нас развалить.

— И как?

— Ну… от него треть ужё осталась.

Чёрт. А если он об нас разобьётся? Кто виноват то будет? Я вроде как ровно лечу, помех не создаю, он меня того — подрезает. Не, ну его нафиг — потом с судейскими дольше разбираться буду.

Слежу за его манёврами и при его приближении даю ручку от себя, так же подрабатывая маневровыми. Орёл с рёвом проносится надо мной. Выравниваю курс — надо валить, пока этот сумасшедший не разбился о меня. Клацаю кнопкой прыжка, запуская зарядку прыжкового модуля.

— Во имя Принцессы! — Псих начинает очередной заход.

Корабль замирает на разгонном курсе. 4… 3…

Бангггг… Мой корпус опять сотрясает удар и спустя какой-то миг сбоку расцветает облако взрыва. Чёртов козёл! Разбился таки!

…2… 1… Прыжок!

Спокойно заправляюсь от местного светила, вновь отрубив часть стволов. Прыгаю дальше.

Спустя ещё пару прыжков получаю сообщение-письмо по электронной почте. Пока разгоняюсь для очередного прыжка, читаю.

«…Пилот!.. бла-бла-бла… был замечен в нелояльных действиях позорящих… бла-бла-бла… Это первое предупреждение… предательство интересов Империи… наложен штраф в 50 марок… бла-бла-бла… Надеемся… не повторится…» и дальше обычная подобная хрень. Ну, зашибись. Он на меня напал, обстрелял, убился об меня — и я же ещё и виноват? И где справедливость?

Прыжок.

Заправка. Прыжок — прибываю в систему Neche.

Тут меня уже ждут друганы.

— Мужики, — спрашиваю их. — Вы-то хоть на меня охотиться не будете?

— Ээээ… чё? Ты по пути не перегрелся? — Спрашивают они оба.

Рассказываю про того героя на Имперском Орле. Друзья начинают ржать.

— Слышь, — говорит Барт. — После твоего отлёта такое началось… Нас СБ таскали-допрашивали раза по три каждого. Всё выясняли — куда ты свалил.

— Ты что, и вправду принцесску того? — Спрашивает Саваж.

— Я?! Да вы что?! Ни разу! Меня к ней не пустили даже! — Возмущённо отвечаю я.

— Угу, конечно. — С ехидцей в голосе отвечает он мне. — Конечно-конечно, вот только девку резко замуж пихать стали. С чего бы вдруг, а?

— Да попортил девку, кончай отмазываться, — подключается к обсуждению темы Барт. — По всей станции два портрета — твой, как особо опасного и её — в фате. И что нам думать?

— Невиновен! — Я твёрдо стою на своём. — Ну, мужики, ну правда — ничего не было!

И, что бы отвлечь их от данной темы сообщаю: — От звезды три цели. Конвой федералов. Берём?

— Иду, — отвечает Барт и пикирует на замыкающий колонну сайд. Недолгая борьба и он вместе с жертвой вываливается в обычное пространство. Мы с Саважем следуем за ним.

— Опухли? — Встречает нас, едва мы оказываемся в обычном космосе, вопль одного из пилотов транспортников. — Вы что, ослепли? Мы работаем на Сенатора Винтерз!

— Здесь каперы Империи, — отвечаем мы, — и нам пофиг, на кого вы работаете.

Открываем огонь и очень скоро в космосе практически синхронно вспухают три облака взрывов.

Ну-с, с почином…

Выходим в режим сверхскорости и продолжаем охоту. Пара часов пробегает незаметно — успеваем завалить около 30 кораблей, прежде чем наваливается усталость. Всё же ратный труд — тяжёл. Среди наших жертв не только транспорта, есть и вполне боевые корабли — Кобры, Даймондбеки, Питоны и пара Анаконд.

— Всё, шабаш, — говорит Саваж. — Пошли на станцию, отдохнём.

— Согласен, — поддерживаю его. — У меня патроны к бортовым пулемётам закончились.

И мы берём курс на станцию.

— Имперцы… — с неудовольствием обращается к нам диспетчер.

— Да, Имперцы, и что? — Спрашиваю его. — Это же свободный и нейтральный порт?

— Да, — с неохотой подтверждает он, — но тут вашего брата не любят.

И спустя несколько секунд выдаёт нам номера посадочных площадок.

Не знаю как остальные, а я приближался к станции и проходил шлюз в напряжении, ожидая внезапного залпа турелей. Но — обошлось, и посадку мы совершили штатно.

Встретились в общем коридоре, ведущим от ангаров вглубь станции.

— Ну, что? В бар? — Спросил, потирая руки, Саваж, — в глотке пересохло, жуть как.

— Только давайте, — говорит Барт, — шевроны Имперские снимем. Походу нам тут не рады, Имперцам в смысле.

— Логично, — соглашаюсь и снимаю шеврон Имперской Инквизиции, благо он на липучке. А действительно — чего народ дразнить за зря. Тут не посмотрят что ты из могучей организации — набьют морду без затей.

Заваливаем в бар. Со стороны — очередная группа свободных пилотов, ни чем особо не примечательная. Занимаем столик у стены и берём по пиву с соответствующей закусью.

Отпиваю добрый глоток — хорошо… холодное, свежее пиво. Некоторое время пьём молча, наслаждаясь вкусом и расслабляясь. Потом, заказав по второй, начинаем переговариваться, обсуждая прошедшие боевые моменты.

Внезапно к нам подваливает какой-то мужик среднего возраста. Он опирается обоими руками на край стола и недовольно цедит в наш адрес:

— Имперцы… мы не любим тут Имперцев.

— Мужик, — пытаюсь его переубедить я, — мы вольные. Ошибся ты.

— Я не ошибаюсь. Я вас за сотню световых лет чую.

— Ну, значит, подвёл тебя нюх твой, — отвечаю ему.

— Хе-хе-хе… не виляй, шкура Имперская, — говорит он в наш адрес и, оборачиваясь к остальным посетителям бара, продолжает. — Мужики, тут Имперцами воняет. Вот, — он кивает на нас. — Целых три шкурки сидят и смердят.

Мужики начинают шуметь, в направлении имперской вони вообще и нашей в частности.

Встаю.

— Мужики, — примирительно поднимаю руки. — Мы вольные пилоты. Вот, залетели к вам, случайно, просто передохнуть и пивка попить решили.

Увы — мои попытки разрулить ситуацию пропадают втуне.

— Да, — первый мужик распрямляется. — Имперцы. Дрейфят. Это дли них привычно. Они только со своими рабами смелые.

Народ в баре начинает вставать и собираться около нашего столика — дело явно идёт к драке.

— Да не Имперцы мы! — Восклицает Барт. — Чего привязались?

Краем глаза замечаю как Саваж уже вытащил свой ремень из брюк и неспешно наматывает его на руку. Чёрт… а ведь просто пивка выпить зашли.

— А чем ты докажешь, что не Имп? — Вдруг спрашивает какой-то невзрачный мужичок.

Чем доказать-то? Карту показывать нельзя — там отметка Имперской Инквизиции, порвут сразу. Шевроны только Имперские — свой шеврон вольного пилота я в кабине, на панель приклеил — ради памяти.

— Ну, — говорю, — вы сами напросились — не жалуйтесь потом.

И запеваю:

— Вставай, проклятьем заклеймённый, весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум воспалённый и в смертный бой идти готов!

В толпе видно замешательство, потом шепот:

— Не, не Импы они, Импы так про рабов петь не будут.

Продолжаю, безбожно коверкая слова и сочиняя по ходу:

— Это есть наш последний с Императором бой,

— С рабами совместно восславим род людской!

Ну и далее что-то про разрушение Империй до основанья и последующего строительства нового мира. Помнил-то только мелодию и общий смысл.

Закончил. Смотрю — народ тихо стоит. Но бить морды нам вроде не собирается. Тот мужик, что первым подошёл, голову поднял и на нас смотрит, но уже без злобы:

— Ладно, ошибся я. Извините.

Киваю ему типа с кем не бывает, а народ шумит — типа не, не Имперцы, те так бы не стали, а тут нормальные пацаны, с понятием к доле трудового народа.

Уффф… пронесло. Валить надо, но вот так, сразу и не свалишь — подозрительно. Толпа расходиться начала, хотя и разочарованно — все же народ на драку рассчитывал. Ну мы себе ещё по кружечке заказали и сидим пьём, стресс снимаем. Отпустило, начали за жизнь трепать и опять разговор на баб перешёл, а точнее — на Принцессу и как её кое кто того… Я, конечно всеми силами стремился с этой темы слезть, но ни как не получалось — товарищи подробностей требовали.