Король топнул ногой.

— Долго ли мне слушать этот бред? Увести его!

Тухлое Яйцо и Кислые Щи подхватили Великого Садовника под мышки и поволокли к дверям.

Ноги Великого Садовника чертили грязные полосы на пушистом ковре.

— Ваше Величество, опомнитесь!.. Остановитесь! Это же бесчеловечно… Это же… — крикнул Великий Садовник, но стражники чем-то заткнули ему рот.

Король в ярости затопал ногами.

— В тюрьму его! В тюрьму! В тюрьму!

Тем временем Матя с бьющимся сердцем шла по дворцу.

Она переходила из одного зала в другой, с изумлением глядя по сторонам широко открытыми глазами. Она даже боялась моргнуть, чтобы за то мгновение, пока её глаза будут закрыты, не пропустить что-нибудь интересное.

Она трогала пальцем холодные мраморные колонны, рассматривала золочёные стулья и пальмы, поднимавшие неподвижные листья к самому потолку.

Её деревянные башмаки громко стучали по цветному паркету: топ-топ-топ.

Теперь, когда она была невидимкой, этот звук стал каким-то совсем другим. Он стал очень громким. Он раздражал и пугал её. Матя постояла немного, потом сняла башмаки, завязала их в передник и пошла босиком.

«До чего же здесь красиво! — подумала она. — Вот уж не думала, что где-нибудь бывает так красиво!»

Тут Матя вспомнила дом своих Братьев.

Ведь раньше она считала, что их дом самый лучший и красивый на свете.

Но как только Матя вспомнила дом своих Братьев и замок, висящий на их дверях, всё во дворце показалось ей отвратительным и безобразным.

Она увидела, что у золочёных стульев кривые поросячьи ножки, картины блестят, как будто помазаны каким-то жиром, а у пальм противные, волосатые стволы.

Матю даже затошнило от всего этого.

Вдруг позади неё послышались торопливые шаги и голоса. Запахло чем-то горелым. Она отскочила в сторону и прижалась спиной к холодной колонне.

— Да куда она денется, Подгорелая Каша? — сказал чей-то дрожащий, уговаривающий голос. — Ну побегает в колпаке и бросит его. Ну девчонка, ну просто глупая девчонка. Ну чего она понимает в колпаках-невидимках? Давай никому об этом не говорить, ладно?

— Идиот! — прорычал второй голос. — Ведь я их по счёту принимал и сдавать их буду тоже по счёту. Да они тут же увидят, что одного колпака не хватает. Ты знаешь, что начнётся, глупая башка? Понимаешь ты это? Надо немедленно найти Министра Чистого Белья!

— Пропала моя невидимая головушка! — простонал первый голос. — Так он обедать к себе домой поехал. Я его карету во дворе видел. Значит, не будем ему ничего говорить? Всё равно его во дворце нет! Ладно, Подгорелая Каша?

— Что же ты мне сразу не сказал? — заорал второй голос. — Бежим скорее!..

Мимо Мати протопали тяжёлые сапоги, и всё стихло.

Мате стало как-то жарко и весело.

Так им и надо! Пускай поищут!

А она будет до тех пор ходить по дворцу, пока не найдёт своих Братьев.

Матя потянула за ручку высокую тяжёлую дверь.

Дверь не открылась. Матя взялась за ручку двумя руками, сказала сама себе: «Н-ну…» — и потянула изо всех сил.

Вдруг она почувствовала, что с другой стороны кто-то тоже толкает дверь.

Дверь открылась легко и без усилий.

Матя чуть не вскрикнула от страха.

Перед ней очутился человек со страшными глазами и огромным носом. Матя вообще не ожидала встретить во дворце человека без колпака-невидимки. Да ещё такого страшного человека!

Страшный человек прошёл мимо Мати. Потом Матя увидела носатого мальчишку. Он шёл волоча ноги и строил рожи не то спине страшного человека, не то самому себе.

Ох, какой он был противный!

Матя ни за что на свете не стала бы дружить с таким мальчишкой.

И ты, конечно, тоже не стал бы с ним дружить. Но ты не беспокойся. Во всей вашей школ& не найдётся ни одного такого противного мальчишки. И у тебя во дворе, и на улице, где ты живёшь, и на других улицах твоего города тоже не найдётся ни одного такого мальчишки. Такие мальчишки давно вымерли, как древние ящеры и ихтиозавры.

Матя оцепенела и задержала в груди дыхание.

Страшный человек прошёл совсем близко.

Между его локтем и Матей нельзя было бы просунуть даже мизинец маленького ребёнка.

— Папка! — противным голосом сказал противный мальчишка. — А я хочу, чтобы у меня сегодня был колпак-невидимка. Хочу, и всё, слышишь?

— Ну, сыночек… — беспомощно сказал страшный человек.

— А если завтра, то я его не надену. Вот!

— Ну, не болтай ерунды, мой милый. Ты видишь, я с утра даже не присел ни на минуточку. Столько забот, и все навалились сразу. Но ты же видел: получился целый золотой чан невидимой жидкости.

— Подумаешь, невидимая жидкость! А колпаки?

— Я сейчас пойду к Министру Войны, и мы решим, как нам быть с Братьями-ткачами.

— Вот видишь, какая волынка! — пискнул противный мальчишка. — А я больше не хочу ждать!

— Ну, сыночек, что же делать? — извиняющимся голосом сказал страшный человек. Он погладил противного мальчишку по грязным лиловым волосам. — Ну что же делать? Они очень упрямые, эти Братья!

— Вот видишь! Вот видишь! — Противный мальчишка затопал ногами и чуть не наступил на босую ногу Мати, которая, сама того не замечая, подошла к ним совсем близко. — А если эти глупые ткачи совсем не захотят работать? — сказал противный мальчишка. — Что тогда?

— Тогда мы их казним, — сказал страшный человек.

— Ой! — сказала Матя.

Она совсем не хотела сказать «ой!». Просто у неё так получилось. Страшный человек и противный мальчишка замерли на месте.

— Сыночек, это ты сказал «ой!»?

— Очень мне надо говорить «ой!»! — проворчал противный мальчишка. — Сам говори «ой!», если тебе хочется.

— Ты не говорил «ой!», и я не говорил «ой!», — подозрительно пробормотал страшный человек, поворачиваясь в разные стороны. — Но кто-то всё-таки сказал «ой!»? Кто-то невидимый! Но тот, кто сказал «ой!», совсем не пахнет…

И тут к ужасу Мати страшный человек стал громко сопеть носом и нюхать воздух.

Его огромный нос деловито зашевелился.

Прямо перед собой Матя увидела его круглые чёрные ноздри. Каждая ноздря была как нора суслика.

— Да никого тут нет! — сердито сказал противный мальчишка и потянул страшного человека за зелёный рукав. — Пошли… Всегда ты что-нибудь придумаешь…

— Не уверен, что тут… — с сомнением пробормотал страшный человек.

— Да ну тебя, надоел… — пискнул противный мальчишка. — Так у меня и через год не будет колпака.

Противный мальчишка вышел из зала.

Страшный человек с силой втянул в себя воздух. Матя почувствовала, что струя воздуха тащит её за собой.

Она взмахнула руками и невольно сделала несколько шагов к страшному человеку, но тут он шумно перевёл дыхание, повернулся и вышел из зала.

— Ох!.. — выдохнула Матя.

Она прижалась горячей щекой к холодной колонне и закрыла глаза. Так она простояла несколько минут. Ей просто нужно было прийти в себя и успокоиться.

Потом она пошла дальше.

Все комнаты были одинаковые: большие и пустые. Со стен смотрели картины и зеркала. Зеркала казались тёмными и мрачными. Ведь зеркала любят быстрый взгляд и улыбку. Но в этих пустых комнатах всё было неподвижным.

Матя вышла на лестницу. Здесь было полутемно. За маленьким круглым окном был виден кусок закатного неба, прозрачного и розового, как леденец. Матя задумалась, куда ей идти — вверх или вниз по лестнице,

И вдруг она услышала чей-то плач. Нет, правда! Кто-то плакал под лестницей, всхлипывая и дёргая носом. Это был горький, тяжёлый и тихий плач. Так плачут только от большого горя. И Матя это сразу поняла.

«Не может быть, чтобы это плакал невидимка… — подумала Матя. — Нет, невидимки плачут не так!»

Матя заглянула под лестницу. Под лестницей, в темноте, скорчившись, сидел маленький худой негритёнок.