Волчата в логове.

Живя с человеком издавна бок о бок, в доружейные времена волк, надо думать, вел себя по-иному. Наверняка пытался защищать выводок и смело вступал с человеком в кровавый спор, покушаясь на жеребенка, теленка, ягненка. Несомненно, были случаи и прямой охоты зверя на человека. С тех не таких уж далеких времен у всех народов сохранилось зафиксированное в фольклоре убеждение, что встреча с волком опасна. И хотя волки сами сегодня людей страшатся, любой слух о нападении зверя принимается почти без сомнения, множится, обрастая «достоверными» подробностями.

Люди, хорошо знающие нынешние повадки волков, скептически отвергают любые известия о нападении. И сформировалась другая крайняя точка зрения: волки на человека не нападают.

Не преувеличивая опасность волков, все же надо сказать: точка зрения эта неверная. За двадцать пять лет я собрал достаточно информации, чтобы сделать вывод: волки на человека все-таки нападают. Случается это редко, можно даже сказать, крайне редко. Но с жертвами нападений я сам говорил, переписывался, расспрашивал свидетелей.

Следует различать причины их столкновения с человеком. Одна из них — бешенство зверя. Большинство нападений связано с этой очень опасной (заражающей и людей) болезнью волков, собак и лисиц.

Несколько лет назад в «Комсомолке» я рассказал почти фантастический случай. В мордовской деревне Шейн-Майдан зимним вечером волк сбил с ног колхозницу (Антонину Семеновну Грошеву), шедшую с фермы домой. Вот как она написала мне о случившемся: «Я подумала: ну вот она, смерть. Если бы не пуховый платок, так бы оно и было — зверь вцепился мне в горло. Я схватила руками его за челюсти и стала их разжимать. А они, как железные. Но откуда-то силы взялись. Когда разжала, правая рука скользнула в пасть, и я, не соображая, что делаю, вцепилась в волчий язык. Наверное, от этого волку сделалось больно, потому что он перестал рваться, а я смогла подняться на ноги и стала кричать: «Помогите!» Но никто не услышал».

Далее Антонина Семеновна рассказывает, как, пятясь, она почти километр шла к дому, не выпуская из сжатого кулака волчий язык. Во дворе не потерявшая присутствия духа женщина стала колотить зверя лопатой, потом деревянным дверным засовом. Когда волк рухнул, женщина потеряла сознанье. Медики, подозревая бешенство волка (он действительно оказался бешеным), приняли нужные меры, и Антонина Семеновна Грошева осталась живой.

История исключительная. И я тщательно все проверил, прежде чем о ней написать. «Рядовых» случаев, связанных с бешеными волками, много. Как правило, зверей, теряющих в этих случаях чувство самосохранения, удается убить. Человеку же надо немедленно обращаться к врачам — бешенство, если меры принять запоздало, кончается смертью.

Но бывает, что и здоровые волки атакуют людей. Почти всегда случается это в азарте разбойной охоты. Волк в овчарне (или же возле стада, отары), а человек защищает свое добро. При этом волк хорошо понимает: палка в руках человека или ружье.

И, наконец, ситуация особенно драматическая, особенно спорная — нападения зверя на человека как на объект охоты. Это может случиться, когда численность волков стремительно возрастает, когда их мало преследуют и когда их «шалости» остаются безнаказанными и волки перестают человека бояться. Первый шаг к людоедству может сделать старый, ослабший зверь либо волчица, которой трудно прокормить выводок, уже выросший, но еще не способный самостоятельно добывать пищу. Объектом нападения почти всегда становятся дети.

Кировский охотовед Михаил Павлович Павлов, хорошо знающий биологию и повадки волков, собрал обширный материал о случаях нападенья волков на людей. Почти все они относятся ко времени Отечественной войны, первым послевоенным годам и вполне объяснимы — волков было много, давление на них почти совершенно отсутствовало, и выросло несколько поколений зверей, у которых страх перед человеком стал притупляться. (То же самое сейчас наблюдается в Индии, где запретили охоту на тигра, и немедленно повсеместно стало расти число зверей-людоедов.) Павлов в своем исключительно интересном исследовании «Волк» рассказывает, каких трудов стоило справиться с «распоясавшимся» зверем после войны — созданы были специальные группы охотников, использовались яды и авиация.

Для нас, в России, где волки по-прежнему многочисленны, все реалии книги Павлова узнаваемы. Но в Швеции, где были опубликованы главы из книги «Волк», поднялся великий шум: «Волк-людоед? Не может такого быть!» Реакция эта очень понятна.

В Швеции, где волков осталось с десяток или чуть больше, их не просто оберегают, что понятно и, конечно, разумно, но даже «хотели бы волка причислить к лику святых». Трезвые люди, пожелавшие разобраться в фактах, догадались заглянуть в «доружейного» времени церковные записи. Обнаружилось: и в Швеции волки, когда их было много и когда людей они не страшились, позволяли себе рискованную охоту. И тут пострадавшими были дети. Европейская сказка о Красной Шапочке рождена не на пустом месте…

Против волка не надо возбуждать ненависть. В диких природных сообществах зверь этот — звено важно-необходимое. Там же, где властвует человек, конфликты с ним неизбежны. И самое разумное: не стремясь совершенно истребить интересного умного зверя, все же надо его постоянно держать в узде.

Сегодня у нас узда эта явно ослабла. Охота на волка весьма трудоемкая и не дешевая. А прежние «честь и доблесть» такой охоты многими позабыты. Разруха в полном соответствии с формулой Сабанеева вовсю «на волка работает». С разных сторон идут вести о росте численности зверей. Никого сейчас уже не волнуют многозначные цифры людей, погибающих от разбоя и на дорогах. А вот если волк, как ягненка, схватит где-нибудь «Красную Шапочку», будет шок, объявится новое зло, а для борьбы с ним, конечно, новый указ президента.

Но указом волков особенно не проймешь.

И «на закуску» любопытнейшее свидетельство о волках — кого бы думали? — зачинателя русского футуризма Давида Бурлюка.

«Иван Васильевич любил… по свежему снегу на… санках-козырьках… прокатиться. Случилось только, что однажды, когда он с утра уехал таким манером, перед вечером на двор обратно примчался конь, в мыле, весь трясущийся, с глазами, кроваво заведенными. Чуя недоброе, снарядили верховых навстречу Ивану. А позже и все происшедшее было восстановлено и передавалось так: Иван Васильевич сделал на своих козырьках уже более полдороги, как вдруг он увидел на конце поля, которое переезжал, две черные точки… Конь заострил уши и стал нервничать… А волки, это были они, кругами шли по полю, все туже заворачивая узел своего бега…

Еще через несколько мгновений лошадь вывернула Ивана из козырьков и в ужасе исчезла…

А Иван… стал хладнокровно шагать до дому…

Звери продолжали кружить вокруг намеченной добычи своей. Круги их… становились все уже… Наконец, наступил момент, когда звери бросились с двух сторон к Ивану под ноги с намерением повалить обреченного человека.

Быстрым движением, однако, хладнокровно Иван изловчился и схватил дюжих зверей каждого одновременно за кожу на крепких шеях их…

Иван продолжал идти… Теперь волки, напуганные, в свою очередь, случившимся, роняли пену из страшных раскрытых пастей своих, угловатыми лапами упираясь в дорогу.

Держал Иван Бурлюк волков, как на железных палках, отведя их в стороны от себя, чтобы не укусили за ноги…

Когда верховые увидели Ивана Васильевича с пригорка, они успокоились:

— Иван Васильевич у Симерницких двух борзых купил…

Но, подоспев ближе, по бледному лицу Ивана Васильевича, по волосам, растрепанным и сбившимся, по шапке потерянной поняли недоброе.

Волков убили. Рук человека, потерявшего дар речи и память, разжать не могли. Через несколько дней деда Ивана похоронили…»

Вот такая история. Бурлюк — натура художественная, мог, украшая свою родословную, малость пофантазировать. Но вполне возможно, что все так и было.