Макс посмотрел на возлюбленную, находившуюся в явном замешательстве и полной растерянности от происходящего, затем перевел взгляд на совершенно поникшего друга. От его вида у него невольно сжалось сердце.

— Алекс, просто кое-что изменилось.

— Что именно?

— Мы полагали, что действия Ви были несанкционированными и, следовательно, незаконными, но в действительности все оказалось совсем иначе.

Девушка изо всех сил старалась понять, о чем он говорит, но не могла. Макс явно чего-то не договаривал.

— Хватит говорить загадками! — сердито прикрикнула она.

— Да никаких загадок, Лекс, — Микки поднял голову и горько усмехнулся, глядя на нее. — Не сердись на Макса. У него просто язык не поворачивается озвучить это вслух.

— Что «это»?

— Меня собираются казнить.

Его слова прозвучали как гром среди ясного неба.

— К-казнить? — переспросила она дрогнувшим голосом. — За что, почему?

— Ну, видишь ли, за то, что я натворил, по нашим законам, полагается смертная казнь.

— Тогда зачем ты это сделал? — она покачала головой, словно упрекая его в безрассудстве. — Зачем?

— Так или иначе, теперь это уже не важно. Что сделано, то сделано, теперь ничего не изменишь, — он перевел взгляд с девушки на Макса. — Ну что, пошли?

Трибун насмешливо изогнул бровь:

— Куда?

— Как куда? — ошарашено промямлил Микки, не понимая его реакции. — На плаху.

— Это подождет, — бросил Макс каким-то спокойным, даже обыденным тоном.

Целер подозрительно прищурился:

— Ты что, собираешься нарушить приказ?

— Ну, я не только собираюсь, но и сделаю это, — хмыкнул он. — А ты что, против?

От такого заявления Микки даже несколько растерялся.

— Нет, вовсе нет, — пробормотал он немного погодя.

— Ну, вот и славно, — с ноткой смутного удовлетворения произнес трибун. — Тем более, что есть проблемы и посерьезнее.

— Какие еще проблемы? — одновременно спросили Алекс с Микки, настороженно уставившись на него.

— Я не могу вернуть Алекс обратно, — виновато пояснил он, — в ее мир. Тому есть две причины. Во-первых, Лу решил оставить все как есть. А во-вторых, из этого все равно ничего бы не вышло, так как небезызвестный нам детектив Лоури арестовал Маркуса за убийство и, как обычно делается в таких случаях, тело Алекс отправили в морг на вскрытие.

— И что же мы теперь будем делать? — растерянно поинтересовалась девушка, пытаясь осознать только что услышанное. — Останемся здесь?

— Нет, здесь мы точно не останемся.

— Тогда что?

— Да есть у меня одна идейка…

Глава 16. Перезагрузка

Обратный билет должен стоить дороже:

можно в конце концов не поехать, но не вернуться нельзя.

Альфонс Алле

Очнувшись, Алекс открыла глаза, подняла голову, осмотрелась и мгновенно вскочила на ноги, ничего не понимая. Окружающая обстановка была совершенно незнакомой – тесные стены, выкрашенные бледно-желтой масляной краской, небольшое окно, забранное толстыми вертикальными прутьями, электрическая лампа без плафона, одиноко свисавшая с потолка, и низкая железная койка, намертво привинченная к обшарпанному полу. Невзрачное полутемное помещение напомнило ей палату умалишенных, таким пугающим и суровым оно казалось. Она стояла с растерянным видом, соображая, как она здесь очутилась. Ее взгляд беспокойно скользил по окружающим предметам, пока не зацепился за дверь. Девушка осторожно подошла к ней и дернула за ручку. Она оказалась заперта. Заглянув в смотровое окошко, устроенное на уровне лица, Алекс увидела точно такую же дверь, расположенную аккурат напротив. Оттуда на нее пристально, не моргая, смотрела немолодая женщина. От ее взгляда, казавшимся совершенно безумным, у нее внутри все похолодело.

Вдруг раздался скрежещущий металлический звук открывающегося замка, и тут же в ее палату вошел санитар. Не проронив ни слова, он оттолкнул ее от порога и принялся надевать на нее смирительную рубашку. Она не видела его лица, когда он туго завязывал длинные рукава у нее за спиной, но могла поклясться, что он испытывал удовольствие от собственного превосходства и власти над ней.

— Пошли. Тебя доктор спрашивает, — сухо проронил санитар, закончив ее пеленать, и вывел наружу. По обе стороны коридора бесконечной чередой тянулись стальные двери. По ходу их движения из палат, справа и слева, то и дело доносились стоны, истерические вопли и монотонные рыдания. Наверное, в таком месте это было вполне естественным явлением, но любому здравомыслящему человеку непременно захотелось бы сбежать отсюда куда подальше и никогда не возвращаться. Такое же желание возникло и у Алекс, однако сейчас это не представлялось возможным. Остановившись перед массивной дверью, провожатый робко постучал, и как только услышал властное «войдите», бесцеремонно втолкнул девушку во врачебный кабинет.

Когда Алекс оказалась внутри, первое, что она увидела, была рыжеволосая молодая женщина в белом халате. Она сидела за письменным столом, заваленным кипами бумаг, и что-то сосредоточенно писала в медицинской карте.

— Можешь идти, — небрежно бросила она, не поднимая головы от записей.

Санитар одним рывком усадил пациентку в кресло перед столом врача и сразу же вышел. Алекс, устроившись поудобнее, с интересом осмотрелась по сторонам. Кабинет был роскошный, обставленный изысканной мебелью. Красное сандаловое дерево, белоснежный мраморный пол, частично закрытый дорогим антикварным ковром. Глубокие кресла, обтянутые натуральной кожей, стильные застекленные шкафы, плотно заставленные научными книгами по медицинской психологии, и парочка старинных картин на стенах, которые наверняка представляли большую ценность. От всего этого великолепия у Алекс захватило дух.

— Ничего себе, — неосознанно вырвалось у нее.

— Как себя чувствуете? — вдруг спросила психиатр, отложив ручку в сторону.

От неожиданности девушка на несколько секунд потеряла дар речи.

— Спасибо, хорошо, — наконец промямлила она.

Рыжеволосая холодно улыбнулась:

— Рада слышать.

— Простите, где я нахожусь?

— В частной психиатрической клинике.

— В клинике… — задумчиво пробормотала Алекс. — А когда меня выпишут?

— Как только поправитесь, так сразу.

— Но… разве я больна? Почему я здесь?

— У вас случился нервный срыв, — обыденно сообщила врач.

Пациентка изумленно моргнула:

— Интересно. А когда это произошло?

— На похоронах.

— Чьих?

— У вас есть братья или сестры? — осведомилась рыжеволосая, проигнорировав вопрос.

— Да, — после некоторой паузы признала Алекс, — у меня была сестра.

— Была? Почему вы говорите в прошедшем времени?

Чувствуя подвох, девушка настороженно ответила:

— Потому-что она умерла.

— Как ее звали?

— Бриттани.

— Вы были близки с ней?

— Да, были.

— Что с ней произошло?

В зеленых глазах пациентки промелькнула искорка гнева:

— Я не хочу об этом говорить.

— Что ж, ладно, не хотите, как хотите, — довольно охотно согласилась та, и неожиданно перевела разговор на другую тему. — А имя Макс вам о чем-нибудь говорит?

Имя-то говорило, но рассказывать о его хозяине Алекс вовсе не хотелось, и уж тем более в кабинете психиатра.

— Нет, ни о чем не говорит.

— Вы в этом уверены или не желаете признать очевидное? — глаза рыжеволосой подозрительно сощурились.

— Я же уже сказала. Я никого не знаю с таким именем.

— Совсем недавно вы говорили обратное, — врач недовольно покачала головой, заглянув в записи.

— Какого черта ты ко мне привязалась?! — вскипела про себя Алекс, а вслух холодно сказала. — Простите, но я не понимаю, к чему вы клоните.

Рыжеволосая ядовито ухмыльнулась:

— Думаю, вы все отлично понимаете.

От ее слов у Алекс перехватило дыхание, она закашлялась.

— Можно мне воды? — попросила она тихим сдавленным голосом. — Что-то в горле пересохло.