В личной жизни Саммерсу не везло. Он трижды был женат. После последнего неудачного брака Юрген решил, что личная жизнь -- не для него, и искоренил сексуальное влечение на генетическом уровне, о чем ни разу не пожалел.

      С легкой руки Поля Люмьера Саммерс получил прозвище "Скала". За непоколебимость и внешнее спокойствие. Никто из знакомых не мог вспомнить, когда Юрген последний раз злился или нервничал. Он мог быть веселым, дружелюбным или задумчивым. Но злым и агрессивным -- никогда. Даже к подозреваемым он относился со спокойствием и даже с уважением.

      Прозвища Люмьера приставали ко многим. Некоторых коллеги называли исключительно по этим кличкам. Но обозвать скалой Саммерса не рисковал никто, даже сам Люмьер. Не из страха, а из уважения.

       Сейчас он сидел в гражданском мобиле напротив здания, где располагался офис антихакеров, и, казалось, пребывал в глубоком раздумье или даже медитации. Глаза были закрыты, на лице не дрожал ни один мускул. Со стороны могло бы показаться, что Юрген спит.

      Само здание напоминало нацеленный вверх наконечник стрелы. Узкая не то пирамида, не то конус. Грани на здании были, но почти незаметные. На кончике этой стрелы развевался зелёно-белый корпоративный флаг.

      Саммерс согласился с Кроуссеном, что выставлять оцепление здесь бесполезно. Если антихакеров решил взломать Макс, то он найдет и способ проникнуть в здание, и способ его взломать.

      Лучше ждать. Сидеть в засаде. А когда проникатель явится -- поймать с поличным. Даже если он нашел способ обхода блокировки антихакерских способностей, на взлом нужно время. Иногда пять минут, иногда десять, а то и до пятнадцати. В это время проникатель слит с системой через "Тело" и попросту не воспринимает внешний мир. Только поток кода, льющийся через его сознание. Именно тогда биохакер беззащитен и беспомощен.

      -- А что, если Войтовичу слили дезинформацию? -- спросила сидящая рядом Бергер. -- Отвлекающий маневр. Пока мы сидим тут, взлом происходит в другом месте.

      -- Если бы они хотели отвлечь нас -- выбрали бы ложную цель попроще, -- не открывая глаза, ответил Юрген.

      В душе он немного остерегался работать с Бергер. Все-таки во многом она была его противоположностью. Например, Августа могла вспылить, иногда была жесткой, даже жестокой. Как-то она прострелила подозреваемому обе ноги с целью получения информации. Дело раскрыли, но тогда Бергер грозило увольнение, которому смогло воспрепятствовать только вмешательство Кроуссена.

      А сейчас, когда опасность грозила Стражински, Августа тем более была способна на шаги, выходящие далеко за грани полномочий детектива "Ассаж". И Саммерс этого откровенно побаивался.

      Августа была умной, у неё была прекрасно развита интуиция. Но в то же время ради раскрытия преступления она могла пойти на многое. А сейчас -- на все. И Юргену это было не по душе.

      Слежка за офисом антихакеров велась не только снаружи, но и изнутри. Джо Варела был внедрен в организацию под видом молодого антихакера на стажировке. Способности у него были, и подобное не вызвало подозрений.

      Питер Руссо заменил одного из работающих здесь техников. Сейчас он был подключен к системе безопасности здания и видел буквально каждый его сантиметр.

      Адам Грин, успевший вернуть свою изначальную внешность, контролировал второй вход в здание.

       Антихакеров, кроме высшего руководства, решили не оповещать. Целью стояло поймать Макса, а не предупредить проникновение. Саммерс понимал, что этим он серьезно рискует. Ведь если взлом состоится, данные обо всех потенциальных антихакерах окажутся в руках непонятно кого. Но он посчитал, что игра стоит свеч. Когда начнется проникновение, антихакеры в любом случае должны его почувствовать и не дать произойти. Даже если Макс нашел какую-то систему противодействия антихакерам, Юрген был нацелен поймать его.

      Августа не находила себе места. Она то выходила из мобиля, то возвращалась. Постоянно курила трубку. Не верилось ей, что проникатель, пусть даже Макс, сунется сюда. В место, кишащее людьми, способными противодействовать взлому.

       Бергер, на ходу раскуривая трубку, в очередной раз вышла из мобиля. Розовый снег коснулся её волос и плеч. Она посмотрела на вход в стреловидное здание. Сморщилась.

      Вместо того чтобы предпринимать какие-то шаги по поиску Стражински, она сидела здесь. Даже если удастся поймать Макса, не факт, что он знает, где держат Кристофера. Правда, других зацепок у Августы не было и поймать проникателя -- единственное, что могло привести к Стражински.

      Сигнал на интерфейс Августы поступил, когда она докурила трубку и собиралась вернуться в мобиль.

      Вызов шел от Стражински.

       "Кристофер?" -- ответила она, уже успев обрадоваться.

       "Нет. Не Кристофер", -- ответил ей чужой мыслепоток. Холодный и жесткий, как будто принадлежащий не человеку.

       "Что вы сделали с Кристофером?" -- лицо Бергер моментально превратилось в гримасу страха.

       "Ничего. Только подключился к его интерфейсу, чтобы поговорить с тобой. Если бы Стражински был мертв, его интерфейс нельзя было бы использовать. Ты же знаешь", -- ответил неизвестный.

       "Что вам нужно? Деньги?"

       "Небольшая услуга. Взгляни направо".

      Августа повернулась, рассматривая проносящиеся по магнитной трассе мобили, дома, огни иллюминаций.

       "Видишь высокого человека в коричневой куртке?" -- спросил неизвестный.

       Бергер увидела его. Высоченного громилу за два метра ростом с короткими волосами и улыбчивым лицом. Но улыбка была какой-то неестественной. Будто приклеенной. Словно тот человек впервые в жизни попытался улыбнуться и у него это не выходило. Это напоминало сцену из классического фильма о Терминаторе, когда робот пытался изобразить нечто подобное.

       "Его нужно провести в здание", -- прозвучал в голове Августы холодный мыслепоток.

       "В какое здание?"

       "Знаешь в какое. Не притворяйся".

       "Но напарник заметит мое исчезновение".

       "Сделай так, чтоб не заметил. Свяжешься со мной через интерфейс Стражински, когда тот человек будет на шестом этаже офиса антихакеров. Сделаешь все как надо -- мы вернем Кристофера".

       Мыслепоток оборвался.

      И без того бледное лицо Августы моментально обрело цвет патрийского снега. Вертикальные зрачки лихорадочно забегали в поисках того, кто мог за ней следить. Она вслушивалась, всматривалась, принюхивалась, но не находила ничего подозрительного. Мобили, люди, здания, снег. Все как обычно.