— Ну что за молодежь пошла, шалопайствуют дни напролет, нет бы делом заняться, — сокрушенным тоном продолжила пони. — У меня правила строгие, среда — расчетный день. Либо плати, либо выметайся!

— Простите, этого больше не повториться!

— Ну, так Вы сумели разжиться деньгами, или будете опять своими халтурками откупаться? — насмешливо спросила хозяйка. — Вот уж давно бы Вас выставила, если б дочке так Ваши игрушки не нравились.

— Я, вообще-то, не шалопайствую, — в глубине души единорога шевельнулась нотка протеста. — Я, вообще-то, государственный служащий Ее Величества!

Карви достал свой значок и помахал перед носом миссис Оун.

— А мои «халтурки» раскупают в магазинчике Салли по 20 монет за штуку!

— Ах ты, батюшки! — хозяйка сразу сменила тональность. — Да неужто в самоём замке работаете? А я всегда говорила, что такой серьезный молодой пони далеко пойдет!

Заплатив за жилье, он сбегал к колодцу за водой, умылся и пригладил гриву. В такую рань улица была пуста, фермеры еще только выезжали с товаром со своих хозяйств, а в одинокой тележке с капустой, стоящей ниже по улице, спал рыжебокий земнопони, укрыв морду соломенной шляпой. Карви вернулся в дом и открыл ящик с деревянными заготовками. Разгребя деревяшки, с самого низа он достал тщательно упакованный сверток и перенес его на верстак. Развернув слои мешковины, затаив дыхание, единорог обнажил маленький, не больше копыта, обрубок махагони. Зажав заготовку в тисках, он коснулся ее ножом и испуганно отдернулся. Нож вошел в дерево, как в масло, оставив маленький ровный надрез. Проведя пару раз ножом по краю, Карви приноровился к структуре дерева и наметил контуры рисунка. Работать с красным деревом было невероятно легко и приятно. Твердая на ощупь древесина надрезалась легкими нажатиями, оставляя такие ровные срезы, что их даже не требовалось полировать. Постепенно на заготовке стало проступать выпуклое изображение летящего пегаса. Окружив фигуру орнаментом, он добавил снизу инициалы «Д.Д.», прошелся по получившейся броши мелкой шкуркой и покрыл ее прозрачным лаком.

Часы пробили восемь утра и Карви Вуд, оставив брошку сохнуть, стал собираться на работу. Проскакав бодрой рысцой до «Мыльного бочка», он вошел, поинтересовался у пони за стойкой, не занята ли Ракуна, и, получив положительный ответ, проскользнул сквозь шторку задней комнаты.

Синяя земнопони сидела у окна. В лучах солнца ее шкура переливалась голубыми блестками, а воздушная грива как будто светилась своим собственным внутренним сиянием. В этот момент она казалась волшебной принцессой, явившейся из сказки. Увидев единорога, она встала, и наваждение спало. Сказка превратилась в обычную земную пони, хотя и очень красивую.

— Здравствуй, Карви! — Ракуна подошла к нему и куснула за ушко. — Ты как всегда неразговорчив?

— Доброе утро, мне надо кое-что сказать, — ответил он.

— Давай, только гриву подставь, чтобы время не терять.

— Ты очень красивая и невероятно хорошая кобылка, — начал Вуд и замолчал, пытаясь подобрать слова.

— Хорошее начало, — польщено заметила земнопони, приступая к расчесыванию и укладке. — Продолжай.

— У меня уже есть кобылка, и я ее люблю, — Карви решил сразу перейти к сути.

— А вот это ты уже зря, — огорчилась Ракуна. — Но с другой стороны, кобылка была да сплыла, а я пони терпеливая. Если выдастся свободный вечерок, ну там, поссоритесь или еще чего, заходи. Вниз по улице вторая дверь с розой. Утешу, пожалею, составлю компанию.

— Э-э-э... Спасибо, — с облегчением проговорил он, не ожидая, что разговор пройдет так легко. С души как будто свалился камень.

— Не за что, красавчик, — ответила она и, проделав еще несколько манипуляций с гривой, закончила работу.

— Ну, я пойду?

— Угу, только про кусь не забывай, — Куна наклонила голову, подставляя ушко.

Смущенно фыркнув, единорог выполнил ее пожелание и, выйдя наружу, пошел в канцелярию.

Дитзи нигде не было, и Карви Вуд сразу прошел на свое рабочее место. Мистер Фрай был занят проверкой приглашений. Он брал конверт из одной кучи, сверял имя в приглашении с именем на конверте и в списке, и укладывал его в картонную коробку.

— Доброе утро, Карви, еще сорок шесть, и мы, наконец, сможем отдать это в почтовый отдел, — обратился он к вошедшему единорогу.

— Доброе утро, мистер Фрай, — ответил Карви. — Я уже приступаю.

— После обеда состоится общее совещание по празднику «Проводов Лета». Тебе, как новичку, будет интересно.

Кивнув, единорог занял рабочее место и придвинул принадлежности для письма. Быстро покончив с оставшимися письмами, он стал помогать начальнику в перепроверке, и к обеду коробка была полностью укомплектована. «Можешь пообедать, только не опаздывай, в два ровно все собираются в холле», — сказал зеленый пегас и, забросив коробку на спину, вышел из кабинета.

Спустившись в холл, Карви решил подождать, не появится ли его подружка, и прошелся вдоль картин. Задержавшись около портрета Кэрол, он вспомнил про памятник на радужном фонтане. Вырезанная им недавно статуэтка фигурой и чертами мордочки походила на поэтессу. «Получается, что вместо принцессы Луны я вырезал фигуру крылатой Кэрол, — подумал он. — Хотя, даже если Профессор солгал, они должно быть похожи. Скорей бы уж следующая встреча». За последние дни у него накопилось много вопросов к главе «Лунной тени».

В распахнувшуюся дверь вбежала запыхавшаяся Дитзи и плавным прыжком перелетела через всю комнату прямо к своему приятелю.

— Я так боялась, что ты уйдешь, так спешила, — затараторила она, чуть отдышавшись. — Пойдем в кафе?

— Приветик, милая, куда же я без тебя, — успокоил ее Карви. — Много дел?

— Да, тут с утра выяснилось, что на «Проводы Лета», забыли пригласить одну шишку из Мейнхеттена, и меня тут же подрядили на это дело.

— Ты летала в Мейнхеттен? — обалдел Вуд.

— Ага.

— Туда и обратно за четыре часа?

— Да, еще пришлось там его поискать, но я просто очень торопилась!

— Так ты летаешь быстрее Вандерболтов!

— Не преувеличивай, — Дитзи польщено улыбнулась, хотя приятель был не так уж и далек от истины.

Кафе располагалось в самом начале Фаир-стрит сразу за воротами замка. На крыше домика находилась летняя веранда, где под матерчатыми зонтиками стояли белые круглые столики из полированной липы. С западной стороны на отгороженную резной калиткой и низким штакетником крышу можно было войти прямо с улицы. Вход в основное помещение был в нескольких шагах вниз по Фаир-стрит. Заняв столик, пони сделали заказ. «Мне пять яблок и пирожное», — выбрал Карви. «А мне, как обычно», — сказала Дитзи, даже не глянув в меню.

— Дитзи, ты знаешь, что за собрание будет сегодня? — спросил единорог.

— Да, — она махнула копытом. — Ничего особенного. Будет речь о том, что мы все на службе и поэтому будем отрабатывать.

— Как — отрабатывать?

— Ну, дежурить, чтобы все прошло гладко на празднике.

— Мы что, будем работать в Воскресенье?! — возмутился такой постановкой вопроса Вуд.

— Ага, таковы правила. Будешь весь день торчать на какой-нибудь глухой улочке и гонять голубей.

— Зачем — на глухой? А нельзя торчать где-нибудь на Небесной площади, например?

— Разбежался, тебе, как новичку, дадут самый тихий во всех смыслах участок.

— А ты что будешь делать?

— Я же курьер, буду облетать посты и спрашивать, всё ли в порядке, — улыбнулась пегасочка.

— Значит, я пропущу весь праздник? — огорчился единорог. — Я еще ни разу не был на праздниках в Кантерлоте.

— Не грусти, я тебе принесу что-нибудь вкусного, а салют ты все равно увидишь с любого места.

Официант принес яблоки с пирожным и три больших воздушных маффина.

— Ты бы знал, как я люблю маффины, — сменила тему Дитзи, с наслаждением вдыхая аромат выпечки. — Здесь пекут самые вкусные маффины в Кантерлоте. Лучше этих я пробовала только дома в Сахарном Уголке.

— Э-э-э... дома? — недопонял Карви.