Серафим — старший брат Пашки, проснулся от противного звонка будильника. Кристина — его девушка, еще спала. Она всегда вставала позже, поэтому он поднялся осторожно, чтобы ее не разбудить, и поплелся в ванную. Милицейская форма ждала его в шкафу.

Он и Пашка были во многом похожи внешне: Серафим был выше брата, такой же худой, с такими же ангельскими чертами лица и черными волосами, только коротко остриженными по требованию профессии.

Серафим был романтиком. Он и в армии отслужил только потому, что считал косить ниже своего достоинства. Он бы и не выжил там, если бы не одно счастливое обстоятельство: все парни из его района очень хорошо дрались. Не был исключением и он. И в милицию он пошел работать только потому, что хотел помогать людям. Серьезно. Романтики, которой он так жаждал, не было и там, но он ее там и не искал. К безобразным сценам и разборкам он привык с детства в своем дворе, и они его почти не волновали. Зато он, как мог помогал людям. Бывало, конечно, что ему хотелось чего‑то большего. Он не был глуп и вполне мог бы получить образование (он закончил только школу) и устроиться получше. Только он считал, что мужчина должен действовать, а не просиживать штаны в кабинете. Поэтому он справедливо полагал, что именно там, где он работает, он на своем месте.

Умывшись и поставив чай он разбудил Кристину. "Вставай, опоздаешь", — он тронул ее за плечо.

— Я не хочу вставать, — сонно ответила ему девушка.

— А придется, — вздохнул он.

Кристина была намного ниже его ростом, хрупкая и бледная. Темно — русые волосы только подчеркивали ее бледность, а карие глаза ярко горели — дух в хрупком теле жил далеко не слабый. У девушки было пониженное давление и вставала она почти всегда тяжело.

Кристина работала бухгалтером. Выросшая в небогатой семье, она была уверена, что профессию нужно получать такую, чтобы потом всегда иметь возможность найти работу. А бухгалтеры востребованы всегда. И зарабатывала она действительно по городским меркам довольно неплохо. И все бы было хорошо, если бы не одно "но": Кристина ненавидела свою работу. К тому же, из‑за постоянного напряжения внимания у нее часто болела голова. Боли выматывали ее, но менять профессию она не собиралась.

Познакомились они у разудалого старика Мефисто.

Кристина пришла со старшим братом Серафима Михаилом. Она тогда еще не была сатанисткой, но, вскоре, ей стала.

Ее отношения с Михаилом естественным образом не пошли дальше дружеских. А между ней и Серафимом сразу возникла неприязнь. Он считал, что она — случайный человек, пришедший к ним из праздного любопытства. Она случайным человеком его не считала, но отвечала ему полной взаимностью. Когда они наконец поняли, что любят друг друга, им стало намного легче.

Кристина пила кофе из большой кружки, Серафим пил чай. Каждое утро девушке требовалась ударная доза кофе, чтобы проснуться. У нее опять болела голова. Серафим видел ее мучения и в очередной раз предложил: "Тин, ты бы бросила эту работу. Посидела бы с месяц дома, подыскала бы что‑нибудь получше. А?"

— Ну, да, и во всем от тебя зависеть. Это не для меня.

— Ну, почему сразу — зависеть?

— Потому, что своих денег мне на месяц не хватит.

— Ну, и что? Ничего с тобой не случиться. Разве что отдохнешь немного. Я же вижу, как ты мучаешься.

— Но, я не позволю тебе содержать меня. Я бы и сама с радостью отдохнула, да денег нет. Да, и куда я устроюсь с дипломом бухгалтера? Только бухгалтером, — Кристина вздохнула.

— Кристин, твоя независимость меня порой раздражает. А когда поженимся — тоже будем вести бюджет порознь?

— Поженимся? Типун тебе на язык.

— Спасибо. А вчера в розыск подали двух новых. Мужика и бабу. Говорят — оба из психушки сбежали. Да, еще и не в нашем городе. Говорят — мужик опасен. А бабу такое ощущение, что я где‑то видел. Она — местная.

— Ну, значит, здесь и видел. Странные все‑таки у тебя ассоциации…

— Ты о чем?

— Да, сначала говорил о свадьбе, потом сразу о психах.

— Не придирайся к словам. Просто вспомнил и сказал. И вообще, я сегодня туго соображаю — вчера вернулся поздно, а тут еще ты… Надо было лечь тихо, чтобы тебя не разбудить…

Кристина рассмеялась. Серафим собрался уходить. Девушка крикнула ему вслед: "Постарайся не задерживаться — сегодня вечером собираемся!"

— Постараюсь. Только не от меня это зависит, — ответил ей Серафим. И будто спохватившись, добавил: А ты тоже не забудь.

— Про что?

— Про то, что дебет — слева, кредит — справа (действительно, бывали случаи, когда Кристина путала).

— Слушай, у вас в милиции все такие умные? — улыбнулась она.

— Нет, я один такой. До вечера.

Вечером собрались небольшой группкой на их квартире и пошли на место.

Они шли практически в узком семейном кругу: Кристина, Серафим, Пашка, Михаил и Мария — его девушка.

Их целью были развалины на огромном пустыре неподалеку от школы. Когда‑то в этих развалинах собирались наркоманы, потом там орудовал маньяк и вырезал их всех. Потом маньяка поймали, и там стали тренироваться скинхеды. Потом на скинхедов обратила внимание милиция, и они перебрались в другое место. Тогда там стали проводить ритуалы изгнания Лика и ее товарищи. Потом на место с действительно сильной энергетикой, обратила внимание Кристина. Она была опытным магом и такого места пропустить не могла. Почему‑то именно там все заклинания обретали невиданную силу. Быть может, тому была виной энергетика места, а может — мрачная атмосфера, дарящая всем мистическое настроение.

Примерно в это же время Мария — талантливая художница, решила послужить своим талантом народу и расписала стены развалин изнутри светящимися в темноте красками. На полу появился необходимый в ритуалах магический круг, на стенах — пентаграммы и изображения демонов. После этого развалины вдруг неожиданно начали пользоваться дурной славой среди местных жителей. С тех пор сатанистов начали бояться, тем более, что никто не знал, как выглядит сатанист, и чем он отличается от любого другого человека. А приезжающие в их город иногородние сатанисты развалинами восхищались — им всегда их демонстрировали, как предмет особой гордости.

По темному пустырю они шли молча, тишину нарушал только Пашка, время от времени спотыкавшийся и падающий.

— Паш, для чего мы купили тебе очки? — не выдержал наконец Серафим.

— Я не люблю их носить, — отозвался Паша: Тогда я замечаю, насколько плохо я вижу.

— Паш, дай мне руку, — пожалела его Кристина: Кстати, постоянно забываю спросить — как мое приворотное заклинание? Подействовало?

— Нет, — вздохнул Паша.

— Жаль. Хотя, я с самого начала была против. Любовь должна быть свободной и естественной. Она сама должна прийти.

Тут Пашка снова упал, утянув Кристину за собой. "Слезь с моего брата", — ощенил ситуацию Серафим. Кристина лукаво улыбнулась ему: "Что — ревнуешь?" "Еще как!" — отозвался он. Михаил и Мария молча шли позади, держась за руки.

— Что‑то давненько мы не собирались, — сказал Пашка, отряхиваясь.

— Да, ты прав, я совсем забросила культмассовый сектор. Надо провести какое‑нибудь мероприятие. Может, устроим оргию? Только, чур, я с Пашкой, — сказала Кристина.

— Да, что с тобой сегодня? — удивился Серафим.

— Это полная луна на меня так влияет. Хотя, вообще‑то, самая лучшая для магии фаза луны — три четверти, зато полная эффектнее.

— Тише, — произнес Пашка: Вы слышали?

— Что? — не понял Серафим.

— В развалинах кто‑то есть, — ответил Пашка.

— Странно, — удивилась Кристина: С тех пор, как Маша их расписала, срать там боятся. Паш, а может

— тебе показалось? Я ничего не слышала.

— Нет, не показалось. Я слышу очень хорошо и далеко.

В доказательство Пашиных слов в одном из окон развалин промелькнула какая‑то тень.

— Может, это наши? — с сомнением в голосе спросил Серафим.

Тем временем, Лика, Дина и еще несколько сочувствующих (в основном — девушки) проводили в развалинах ритуал изгнания грыз. Антон с интересом наблюдал за ними. Несколько раз ему показалось, что он слышал голоса. Его это встревожило, но он не показал вида. Девушки были так увлечены ритуалом, что не сразу заметили, как подошли сатанисты.